Кольцо нибелунгов - [11]

– Счастлив видеть у нас в гостях доблестного Зигфрида, – приветствовал посольство король Гунтер, спустившись с высокого крыльца. – Я немало наслышан о ваших великих подвигах. Некоторые считают рассказы о них небылицами, но я-то знаю, что для истинной доблести нет преград. Надеюсь, я узнаю, что привело в наше королевство столь знаменитого витязя?

– И я рад видеть вас, король, и ваших храбрых рыцарей. У меня нет от вас тайн, и я скажу, почему предстал перед вами. Говорят, при вашем дворе служат самые благородные и отважные мужи. Но никто из них не может сравниться благородством, умом и отвагою с вами. Потому именно вам, король, я предлагаю честный поединок. Сразимся здесь же, на глазах у ваших рыцарей. И если вы победите меня – мое королевство у ваших ног. Но если побеждаю я – ваше королевство переходит ко мне и ваши вассалы становятся моими вассалами. Надеюсь, вас устроят такие условия, король?

Зигфрид еще не договорил, а юный Ортвин, племянник Хагена, уже схватился за рукоять меча:

– Что за дерзость! Если каждый приезжий невежа!..

Следом за ним и другие рыцари схватились было за мечи.

Но Хаген, который не прощал даже мелкой обиды, сейчас был удивительно спокоен и лишь поморщился.

– Остановитесь! – тихо скомандовал он. И еще тише добавил: – Не здесь и не сегодня.

А король Гунтер даже не понял сначала предложения Зигфрида, так неожиданно оно было.

И тогда Гернот, средний из братьев, выступил немного вперед и миролюбиво проговорил:

– Но послушайте, Зигфрид, наше королевство досталось нам по праву от наших родителей, и мы не хотим его терять…

Этого Ортвин стерпеть уже не мог.

– Да что я слышу от своих королей! – воскликнул он возмущенно. – Если мои короли не могут или не хотят постоять за свою честь, то я один постою за честь Бургундского королевства! И при вас накажу этого наглеца!

Был он почти так же высок и могуч, как Хаген.

Но Зигфрид лишь презрительно глянул на него:

– Здесь разговаривают короли, а ты – всего лишь простой вассал.

Услышав это, и Данкварт, юный отважный боец, младший брат Хагена, схватился за меч.

– Рыцари Бургундии! Станем ли мы терпеть поношение нашей чести!

И снова Хаген, сжав зубы, тихо скомандовал:

– Уймитесь! Зигфрид – не тот, с кем можно испытывать судьбу в открытом бою! – И уже громче, для Зигфрида и королей, проговорил: – Да будет вам, Зигфрид! Я так давно мечтал увидеть вас вместе с вашим скакуном! И нет больше счастья для нас, чем быть вашими друзьями!

– И то правда! – повторил его слова Гунтер. – Станьте лучше нашим другом. Зачем эти распри? Для друга я готов сделать все, чего бы он ни пожелал. Все, что есть в моем королевстве, я готов поднести вам в знак дружбы. Эй! – скомандовал он слугам. – Скорее вина для наших гостей!

Слуги словно только и дожидались этой команды, а быть может, и в самом деле дожидались: они высыпали во двор с кубками, стали обносить гостей и хозяев вином.

Затем знатных гостей отвели в покои, чтобы они привели себя в порядок с дороги, и тут же пригласили их за роскошно накрытый стол, усадили на почетные места. И пир продолжался весь день.

* * *

А вечером при факелах предложил Хаген устроить дружеский показательный бой. Уж сколько благородных мужей полегло от меча его в этих боях! Но Зигфрид не знал об этом и согласился.

Витязи во дворе встали в широкий круг, и Хаген вынул свой меч. Меч был длинен, тяжел. Его знали все в королевстве. Но когда блеснул в свете факелов Бальмунг, показался меч Хагена детской игрушкой. И зрители удивленно вздохнули.

Бойцы только сошлись, не успев даже скрестить мечи, как вдруг откуда-то сверху, словно с неба, послышался окрик-предупреждение:

– Берегись!

И в тот же миг ударила в спину Зигфрида неизвестно откуда и кем в темноте пущенная стрела. Другого такая стрела успокоила бы навсегда. Но, ударившись о спину Зигфрида, она, будто спина та была из камня, отлетела под ноги зрителям и упала бессильно, как тростинка. А Зигфрид вышел на бой без кольчуги.

И зрители вновь удивленно вздохнули.

Зигфрид даже не заметил этой стрелы. Он был увлечен боем. Только бой длился недолго. Его меч с огромной скоростью, распарывая воздух, нарисовал несколько невозможных фигур, ударил по мечу Хагена. Меч Хагена отлетел в сторону, прогремел по камням. И Хаген положил щит на землю. Впервые, сколько помнили воины Бургундии, он признал себя побежденным.

Лишь когда-то, в ранней юности, уйдя вместе с Вальтером Испанским от гуннов и встретившись с воинами, он отказался от боя, не стал защищать спутника и, сев на щит, наблюдал за сражением. Но то было в ранней юности, а встреченные воины были его родственниками. С тех пор никто никогда не побеждал его ни в одном бою.

Другой бы не стерпел позора, полученного на виду у всех. Но Хаген был спокоен, засмеялся весело, дружелюбно.

Не спеша, с достоинством он поднял с камней свой меч и проговорил:

– От такого воина, как Зигфрид, даже потерпеть поражение – великая честь! И я рад приобрести столь отважного друга.

Все снова вернулись в зал, куда слуги успели внести новые вина и перемену блюд.

К концу ночи, когда все расходились спать, Хаген сказал негромко племяннику своему Ортвину: