Кольцо на пальце - [5]

– У него есть какие-нибудь увлечения?

В его тоне ей послышалась ирония. Ее слова, должно быть, показались ему восторженным лепетом идиотки. Ну и пусть. Чем больше людей будет думать, что она без оглядки влюблена в своего мужа, тем лучше.

– Ну... хм... ему нравятся самолеты-истребители.

– Истребители? – Спенс весело приподнял одну бровь. – Похоже, у вас с мужем не так уж много общего.

– Нет, почему же. Например, мы оба любим путешествовать.

– Как вы с ним познакомились?

Легкий вопрос.

– В кино.

– Он тоже занимается сбытом?

У Джейн перехватило горло. Она думала, что блестящее золотое кольцо на пальце левой руки сразу решит все ее проблемы. Ей и в голову не приходило, что придется создавать образ выдуманного мужа. Она начала понимать, что имела в виду Алисия, когда сказала ей, что в жизни не слышала более глупой идеи, чем эта.

– Нет, он... он в развлекательном бизнесе.

Долго она так не выдержит. И тут, к счастью, стали объявлять рейсы.

– Вот, по-моему, наш. – Она вскочила и схватила свой дипломат.

Процедура посадки помешала им снова заговорить на личные темы, и Джейн решила постараться, чтобы все так и осталось до конца поездки. Едва усевшись на свое место, она тут же углубилась в чтение журнала «Компьютерный мир». Она упорно читала о последних достижениях в дизайне чипов, о новой продукции, поступившей на рынок, и вообще о чем угодно, лишь бы не беседовать со спутником о своем «муже».

Спенсер выбрал себе «Уолл-стрит джорнэл». В самолете было душно, и Джейн пришлось снять свой жакет.

Спустя несколько минут он тоже снял пиджак.

Их руки едва соприкасались на общем подлокотнике, но сквозь шелк своей блузки и хлопок его рубашки Джейн чувствовала исходящее от Спенсера тепло. Это перетекание тепла от него к ней и от нее к нему было похоже на беззвучный разговор.

Никто из них не шевелился, оба, казалось, были поглощены чтением. Но страницы и он, и она переворачивали почему-то особенно редко.

Спенс пытался сосредоточиться на деловых новостях, но его мысли занимала сидящая рядом женщина. Под жакетом на ней оказалась шелковая блузка, а не рубашка мужского покроя, как он ожидал. И он определенно различил тень кружевного лифчика. Эти признаки женственной мягкости были настолько неожиданными, что Спенсер испытал эротический прилив от одних мыслей обо всем этом тщательно прикрытом великолепии женского тела.

В век, когда наготу можно было видеть постоянно по телевидению, он чувствовал себя старомодным господином, только что нечаянно увидевшим лодыжку дамы.

Она замужем, она замужем, она замужем, мысленно повторял он, ощущая сквозь рубашку восхитительное тепло ее кожи. Она не пользовалась духами, но ее собственный нежный и женственный запах действовал на него возбуждающе. Он долистал до тех страниц, где публиковались котировки акций.

– Гм. Акции высоких технологий сегодня поднялись, а пиломатериалов упали. Интересно, с чего бы это?

Джейн повернулась в его сторону.

– Вы не видели первую полосу? – Она наклонилась над журналом, указывая на кричащий заголовок: «Рост компьютерных продаж и снижение темпов жилищного строительства». Он прочитал всю эту статью, но не помнил ни слова.

С близкого расстояния он видел индиговые крапинки на радужной оболочке ее синих глаз. Одинокая шелковистая прядка, выбившаяся из узла волос на затылке, касалась ее щеки. Кожа ее лица была безупречной, гладкой и золотистой, и ему захотелось узнать, такая ли она мягкая, какой кажется.

Спенсер чувствовал, что его глаза посылают сигналы, которые не должны были посылать, – сигналы, говорящие о том, как сильно ему хочется поцеловать эти слегка приоткрытые губы, как сильно ему хочется снять этот шелк и попробовать на вкус ее кожу. Чтобы побороть искушение, он снова склонился над деловыми страницами.

– Спасибо, – пробормотал он.

– Всегда пожалуйста. – Ему почудилось или в этом спокойном голосе появилась хрипловатая нотка?

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Спенсер смял бумажный стаканчик из-под первого за день кофе. Прошлой ночью он не мог уснуть, думая о Джейн.

Ему пришлось признаться себе, что он влюбился, причем так, как не влюблялся со времени учебы в колледже.

– Но она замужем, черт побери, – пробормотал он, бросая смятый стаканчик в мусорный контейнер.

Он подошел к окну. Адюльтер – грязное слово. Самое грязное, какое он знал. Он несколько раз мысленно произнес его, вспоминая, что почувствовал, когда узнал об измене Карен. Какой же он был дурак, когда иссушал свои мозги ради того, чтобы как можно лучше устроить жизнь жены и будущих детей. Она отблагодарила его тем, что завела на стороне роман, а потом и вовсе ушла от него.

Он с отвращением отвернулся от окна. Что ж, у него есть принципы, и у Джейн они, похоже, тоже есть. Даже если их влечение взаимно, они ни за что не поступят с мужем Джейн так, как Карен поступила с ним самим.

Муж Джейн. Он был поражен тем, с каким девчоночьим волнением она описывала его. Она явно была влюблена в него до безумия. Но ему никак не удавалось составить себе мысленный образ этого человека.

Он успел основательно погрузиться в бумажную работу, когда Джейн прошла мимо его открытой двери.

– Джейн, – позвал он. – Можно вас на минутку?