Коктейль на троих - [90]

– Верно. Пять лет. – Джастин кивнул. – И как с тобой обращались? Может быть, тебя затирали, обижали, не давали тебе развернуться? Или, может, тебе кажется, что твоя зарплата не соответствует твоему вкладу в общее дело?

– Нет, – сказала Кендис. – Ничего такого мне не кажется. Слушай, Джастин, может, ты объяснишь, что за…

– Ты работаешь давно, – продолжал Джастин, не слушая ее, – и руководство тебе доверяло. Но ведь служащий, который всем доволен, не станет прибегать к… не станет обманывать, не так ли?

Джастин глубокомысленно покачал головой, и Кендис едва не рассмеялась: таким торжественным и глупым сделалось его лицо. «Интересно знать, к чему он клонит? – подумала она. – Может быть, кто-то проник в его кабинет и стащил любимый карандаш? А может, дело серьезнее, и у кого-то из стола пропали деньги?»

– Джастин, – спокойно сказала она, – хватит разводить бодягу. Скажи прямо, что ты имеешь в виду.

Джастин смущенно кашлянул:

– Видишь ли, Кендис, ты ставишь меня в крайне неудобное положение…

– Ладно уж, говори, в чем дело! – нетерпеливо сказала она. – Что стряслось-то?..

Джастин снова с недоуменным видом покачал головой:

– Речь идет о накладных расходах, Кендис. Точнее, о том, что кое у кого эти расходы неоправданно завышены.

– Покажи мне этого человека! – воскликнула Кендис, у которой немного отлегло от сердца. – Кто этот негодяй?!

– Я говорю о тебе, Кендис.

Эти слова подействовали на нее, как пощечина.

– Что-о? – вырвалось у нее. – Ты это серьезно, Джастин?

– Совершенно серьезно.

Кендис вдруг почувствовала приступ какого-то бессмысленного веселья и глупо хихикнула. «Кажется, Джастин все-таки сел в лужу, – подумала она. – Ему так хотелось отличиться, что в конце концов он начал выдумывать несуществующие преступления».

– Ты думаешь, это смешно? – осведомился Джастин ледяным тоном.

– Нет, конечно. Но, Джастин, это же полная чушь, и ты не можешь этого не понимать! Неужели ты мог подумать, что я…

– Хватит притворяться, Кендис! – перебил Джастин. – Ты попалась, так хоть имей мужество во всем признаться!

– В чем, интересно, я должна признаваться? – возразила Кендис. – Я ничего плохого не делала и понятия не имею, о чем ты говоришь!

– Значит, ты понятия не имеешь?.. А это что? Как ты это объяснишь?

Джастин резким движением выдвинул ящик стола и достал оттуда пачку заполненных требований на возмещение деловых расходов. К каждому была аккуратно подколота квитанция или счет. На верхнем из бланков Кендис заметила свое имя и невольно вздрогнула.

Джастин принялся просматривать требования.

– Стрижка в «Майклджоне», – прочел он. – И ты будешь утверждать, что это – деловые расходы, которые редакция должна тебе оплатить?

– Не может быть! – воскликнула Кендис. – Я бы никогда так не поступила, Джастин! Я знаю порядок…

Но Джастин только покачал головой и взял следующее требование.

– Сеанс массажа в «Мэнор-Грейвз-отеле», – перечислял он. – Завтрак в «Ритце» на три персоны…

– Это правильно, – тут же подтвердила Кендис. – Я завтракала с сэром Дериком Крэнли и его агентом. Мне пришлось кормить их, чтобы получить интервью. А они хотели завтракать только в «Ритце».

– А «Мэнор-Грейвз-отель»?

– Сто лет там не была, – честно сказала Кендис. – Неужели ты думаешь, что я стала бы требовать возмещения расходов за стрижку, массаж, педикюр?..

– Значит, ты не заполняла требование и не подписывала счет?

– Разумеется, нет! – с негодованием воскликнула Кендис.

– Тогда взгляни.

Джастин протянул ей счет. Кендис поднесла его к глазам и похолодела. Под счетом за услуги, которых она не получала, красовалась ее собственноручная подпись. А требование на возмещение деловых расходов было аккуратно заполнено ее почерком. Во всяком случае, Кендис готова была бы поручиться, что это именно ее почерк, если бы не одно обстоятельство: она никогда ничего подобного не писала.

Руки Кендис затряслись так сильно, что она перестала различать буквы.

– Общая сумма компенсации за прошедший месяц составила двести девяносто шесть фунтов, – сказал Джастин, взмахнув пачкой счетов. – Неплохо, правда?

Кендис открыла рот, чтобы что-то ответить, но не смогла вымолвить ни слова. Неожиданно ей вспомнилось банковское извещение, касавшееся состояния ее текущего счета. Еще тогда ей показалось, что у нее на счету слишком много денег, но откуда они взялись, Кендис не знала, а интересоваться не стала – ей было не до того.

Она нашла на квитанции дату. Квитанция была полуторамесячной давности. И подпись… Да, она была такой же, как ее, но не совсем – теперь Кендис ясно это видела.

– Возможно, для тебя это пустяк, мелочь, – сказал Джастин, – но редакция не может позволить себе оплачивать своим сотрудникам массаж, стрижку и утренний кофе в «Ритце». Слава богу, тебе хватило совести не требовать компенсацию за использованную туалетную бумагу. Нехорошо, Кендис!.. Ты, наверное, думала, что это – ерунда, маленькое интеллигентное преступление, которое между приличными людьми и за преступление-то не считается. Увы, Кендис, вынужден тебя огорчить: считается. Еще как считается! Это называется подлог, Кендис. Подлог и мошенничество.

– Перестань валять дурака! – огрызнулась Кендис. – Я все прекрасно понимаю, только я этого не делала, понятно?