Коктейль для Барби - [2]

Дверь открывается, и появляется господин доктор собственной персоной. Он встречает нас с распростертыми объятиями и пламенным приветствием, что меня особо не удивляет, потому что больничная касса послала ему по факсу копию счета, оплаченного Рихардом. Операция стоит столько же, сколько таунхауз с садиком в хорошем районе. Жители таунхаузов — это какой-то тихий ужас. По выходным они жарят мясо на гриль-барбекю: мужья надевают передники с надписью «Сегодня папа за шеф-повара», в то время как их жены потчуют домочадцев картофельным салатом, заправленным майонезом домашнего приготовления. На столе этих чистоплюев не увидишь яичной скорлупы или там кожуры от апельсина. И вместо обычной таблички с именами рядом со звонком, как у всех нормальных людей, у них повешена здоровенная разделочная доска с сентиментальной фразой вроде «здесь любят, ссорятся и верят такие-то и такие-то».

В любом случае господин доктор мог бы себе позволить не один такой дом. Он принес какие-то бумаги и сразу начинает объяснять нам ход операции. Мы с напряженным вниманием вытягиваем шеи, когда доктор достает большую папку. Он смотрит на меня и говорит.

— После операции вам нужно будет пройти дополнительное медицинское обследование и регулярно проверять уровень гормонов, тогда успех обеспечен.

Рихард откашливается:

— Вообще-то оперироваться буду я.

Доктор смущенно смотрит сначала на меня, затем на Рихарда. Потом достает из своего белоснежного халата очки и надевает их. Он краснеет, этот господин доктор, и извиняется в самых любезных выражениях. Не хватало еще, чтобы мне сделали какую-то операцию и привесили груди в два ряда.

Через час мы уже обсуждаем детали, день операции назначен, и Рихард бесконечно счастлив. Но я все-таки была в шоке, услышав, как будет проходить операция, что одно будут вырезать, другое присоединять и вообще. Ну да ладно. Не меня же оперируют. К тому же подруга Рихарда (уже прооперированная) считает, что мужчины — ужасны, и поэтому все нужно уладить как можно быстрее.

Глаза Рихарда блестят, когда мы выходим от врача. Он на седьмом небе от счастья.

— Ты пойдешь со мной покупать бюстгальтеры? — спрашивает он.

Во всех делах, кроме ремонта, Рихард совершенно беспомощен. Просто кошмар! Мне придется учить его всяким женским штучкам — ну там наносить макияж или делать эпиляцию и подбадривать бедолагу, если не все будет получаться.

Мы вместе едем в офис Мариуса, а потом домой, в Ватцельборн. Это недалеко от Франкфурта, где у Мариуса частная практика, ведь он — психотерапевт и консультант по вопросам брака.

Мариуса знают как хорошего врача, мне же нравится слушать бесконечные истории про пациентов, которые он рассказывает. Однако еще интересней самой порыться в историях болезни, пока Мариус беседует с пациентом в приемной. Конечно, сейчас этого сделать не удастся.

Мы ждем Мариуса в соседней комнате. Боб, мой коллега по работе, звонит на мобильный и спрашивает, не хотим ли мы провести этот вечер в компании с Дромбушами и Дорненфегелями. Он имеет в виду, не посмотреть ли нам сегодня по видику сериалы «Эти Дромбуши» и «Дорненфегели». Хорошая идея. Мы с Бобом любим эти сериалы и обычно смотрим допоздна. Обожаю сцену из «Дорненфегелей», где Мегги Клер идет по пляжу совсем одна (остров, где все это происходит, словно создан самой матерью-природой специально для новобрачных), а навстречу ей выходит Ральф дэ Брикассар в белом костюме. И они ласкают друг друга, занимаются любовью на пляжном песке. Звучит красивая музыка. В такие минуты я ВСЕГДА плачу.

Наконец входит Мариус. Мы познакомились три месяца назад, а мое сердце по-прежнему начинает сильно биться, когда я его вижу. Он целует меня и спрашивает, как прошла наша встреча с доктором. У Мариуса есть хорошая черта: ему можно рассказать обо всем, действительно обо всем, и он не судит о людях по их внешности, профессии или еще по чему-нибудь. Уже только за это я его люблю. К примеру, Мариус не видит ничего плохого в том, что мы с моим другом Питбулем Пантером организовали свинг-клуб. Конечно, там мы только в свободное от работы время. А вообще, я работаю на радио.

Мы открыли наш клуб 19 мая, и я должна сказать, что он, в самом деле, очень популярен. 20 мая, в первый день после открытия, пришла уйма народу, вот только меня там не было. Я стояла вся в слезах в ванной и смотрела на то, что раньше называлось моими волосами. Это были уже не волосы, потому что вместо геля я нанесла на них крем-депилятор. Я думала, что умру. На помощь мне пришел Рихард и хотел удалить этот злосчастный крем, но кончилось все тем, что у него в руках оказалась моя челка. Потом мы все вшестером скакали по ванной комнате Мариуса. Питбуль затащил меня под душ прямо в одежде, только вот вода, к несчастью, шла чересчур горячая. Я сильно обожгла правую руку, что неудивительно при температуре градусов эдак в тысячу. Маузи, которая подрабатывает у нас, сразу смазала мне руку лосьоном, снимающим боль. Правда, она хорошенько не разглядела, что было в бутылке. И вокруг ожога кожа покрылась темно-коричневыми пятнами, так как Маузи по ошибке взяла гель-автозагар.