Коко Шанель - [103]
Официальная церемония прошла в парижской церкви Мадлен. Туда пришли все служащие Дома моды, друзья покойной и те, кто считал себя таковыми. Из родственников присутствовали лишь любимый племянник и его дочери — больше ни с кем она на протяжении многих лет не общалась. После этого ее похоронили на швейцарском кладбище в Лозанне, усаженном деревьями и кустами, столь же мирном, как и кладбище ее детства. Мужа племянницы Габриэль заранее попросила нарисовать эскиз памятника: простую стелу с изображениями львов, ее любимых символов, которые поддерживали ее всю жизнь и должны были составить компанию после смерти. Еще Коко просила сделать маленькую каменную скамейку, чтобы к ней на могилу приходили посидеть, поговорить с ней, а также цветник, который велела засадить белыми цветами. Габриэль категорически запретила ставить на могилу камень: «Дайте мне возможность выйти, если захочется».
Несмотря на то, что Габриэль-Коко умерла в преклонном возрасте, можно с уверенностью сказать: ее жизнь оборвалась на взлете. Доказательством тому является посмертная коллекция Мадмуазель, которую она успела практически полностью подготовить к весеннему показу, начавшемуся через две недели после ее смерти. Некоторые историки моды считают, что Шанель сумела бы кардинальным образом изменить ситуацию в мире фэшн-индустрии в третий раз в своей жизни. В первый раз это случилось в конце двадцатых, когда талия опустилась до уровня бедер, а длина юбок поднялась до такой высоты, которая в то время считалась предельно короткой. Именно Шанель вернула талию на место и представила костюм на каждый день, который следовало носить с шелковой блузкой. Во второй раз влияние Шанель проявилось в конце пятидесятых, когда мешковатые платья снова «отменили» талию. «Мешок» сковывал ноги; порой его завязывали в тугой узел на уровне колен, что делало подъем по лестнице фактически невозможным. В 1971 году можно было ожидать третьего раза, когда Шанель вернула бы моду в нормальное русло после экстремальных мини и макси.
Крутой характер Габриэль был известен всем: журналисты ее побаивались. Она любила подождать объявления о показе, например, Пьера Кардена, а потом назначить свой на тот же день. В последние годы из этого ничего хорошего не выходило — журналисты в основном предпочитали Кардена. Именно в 1971 году Габриэль изменила тактику и назначила показ на другой день, что привлекло бы к ней больше зрителей, чем обычно. К сожалению, зрители на показ пришли в большом количестве по совсем иной причине — знаменитая Шанель умерла. Преломить ситуацию в мире моды ей не удалось. Тенденция была очевидна: буквально за один год, с 1966-го по 1967-й, количество Домов моды от-кутюр в Париже сократилось с 39 до 17. Первую скрипку на весеннем показе играл Ив Сен-Лоран. Возмущению журналистов и клиентов не было предела. Показ тут же назвали скандальным. 80 ввергших в ужас публику нарядов продемонстрировали шесть моделей. Еще два названия для показанной одежды — «Освобождение» и «Сорок». Ива Сен-Лорана вдохновила мода периода Второй мировой войны, в частности то, что носили в Париже во время немецкой оккупации: короткие платья, туфли на платформе, квадратные плечи, смелый макияж. «Что я хочу? — вопрошал Сен-Лоран в интервью французскому „Вог“ в марте 1971 года. — Шокировать людей, заставить их думать. То, что я делаю, имеет много общего с современным американским искусством… Молодые люди не имеют памяти». Большинство зрителей слишком хорошо помнили военное время, в отличие от самого Сен-Лорана, выросшего в Алжире. Он был иностранцем, бесчувственно превратившим войну в модный стиль. Впервые слово «китч» использовали в применении к моде. Впервые мода так далеко отошла от традиционного французского стиля, который всегда был присущ и Шанель.
После весеннего показа 1971 года стало ясно, что брошен вызов буржуазной моде. «От-кутюр — это не более чем ностальгия и ограничения, — продолжал откровенничать Ив Сен-Лоран. — Как старая женщина». На улицах простые люди его обнимали и всячески выражали свою поддержку. Несмотря на разгромные статьи, женщины приняли самые провокационные модели — понятие «плохой вкус» исчезло. «Прежде чем поменять свой стиль в одежде, придется поменять образ мыслей». Для компании «Шанель», ориентированной на богатую, успешную публику, наступили трудные времена. Из жизни ушла та, которая двигала своей энергией фирму вперед. Габриэль не привыкла опускать руки, в любой ситуации пытаясь сохранить престиж бренда. Целых десять лет ей не находилось замены. Только в 1982 году, когда на пост главного дизайнера назначили Карла Лагерфельда, «Шанель» сумела вернуть себе былую славу. «Крой становится более дерзким и сексуальным, классические костюмы украшаются необычными деталями. Дизайнер начинает менять лаконичный крой и значительно обнажать моделей. С помощью классических фирменных деталей (цепочек, кантов, металлических пуговиц) кутюрье превращает мини-юбки, бюстье, кожаные куртки в узнаваемые вещи от Дома моды „Шанель“. Несмотря на смелые эксперименты, твидовые костюмы и вечерние платья в стиле
Как устроена человеческая память? Какие непостижимые тайны она хранит в себе? И случайно ли порой всплывают какие-то обрывки не то воспоминаний, не то чувств… Что это – просто «миражи» или память о том, что с нами происходило когда-то в прежней жизни?Виктория Балашова в своей повести «Эксперимент» заставляет читателя задуматься над этими вопросами. Произведение написано легко и увлекательно и читается на одном дыхании.
Имя гениального английского драматурга и поэта Уильяма Шекспира (1564–1616) известно всему миру, а влияние его творчества на развитие европейской культуры вообще и драматургии в частности — несомненно. И все же спустя почти четыре столетия личность Шекспира остается загадкой и для обывателей, и для историков.В новом романе молодой писательницы Виктории Балашовой сделана смелая попытка показать жизнь не великого драматурга, но обычного человека со всеми его страстями, слабостями, увлечениями и, конечно, любовью.
1533 год. У Генриха VIII и его новой супруги Анны Болейн на свет появляется дочь — Елизавета. Через некоторое время Генрих казнит жену по обвинению в супружеской измене, и Елизавета остаётся без матери. Ещё через год у Генриха от новой жены наконец появляется сын — Эдуард. Став королём после смерти отца, Эдуард возвращает сестру ко двору, но вскоре после этого умирает, что является для Елизаветы очередным большим потрясением. На трон вступает старшая сестра — Мария. Она не доверяет Елизавете и по подозрению в измене сажает её в Тауэр.
1533 год. У Генриха VIII и его новой супруги Анны Болейн на свет появляется дочь — Елизавета. Через некоторое время Генрих казнит жену по обвинению в супружеской измене, и Елизавета остаётся без матери. Ещё через год у Генриха от новой жены наконец появляется сын — Эдуард. Став королём после смерти отца, Эдуард возвращает сестру ко двору, но вскоре после этого умирает, что является для Елизаветы очередным большим потрясением.На трон вступает старшая сестра — Мария. Она не доверяет Елизавете и по подозрению в измене сажает её в Тауэр.
Как оказались связаны между собой патологоанатом, частный детектив, три домохозяйки и их богатые мужья? Куда пропала Алевтина, и почему не надо злить женщин? В книге Виктории Балашовой найдутся ответы на все эти вопросы. Динамичный, захватывающий роман «Женщина из морга» некоторые критики успели назвать гимном феминизму. Составьте свое мнение. Может быть, вы увидите эту странную историю, произошедшую однажды в Москве, в несколько ином свете. И когда после прочтения книги вы заметите на улицах города множество красивых женщин, то подумаете: «А не из морга ли они вышли?».
И сегодня, спустя почти 20 лет после своей трагической гибели, леди Ди, или, по-другому, Диана Спенсер (1961–1997), принцесса Диана, так же, как и прежде, глядит на нас с обложек глянцевых журналов. Для многих поколений женщин она остается кумиром, образцом, которому хочется подражать. Но что скрывается за красивым фасадом? Недюжинный ум, доброе сердце… Или что-то еще? Писательница и психолог Виктория Балашова называет ее смерть самоубийством длиною в жизнь, а саму принцессу — женщиной, которая не умела быть счастливой.
Новую книгу «Рига известная и неизвестная» я писал вместе с читателями – рижанами, москвичами, англичанами. Вера Войцеховская, живущая ныне в Англии, рассказала о своем прапрадедушке, крупном царском чиновнике Николае Качалове, благодаря которому Александр Второй выделил Риге миллионы на развитие порта, дочь священника Лариса Шенрок – о храме в Дзинтари, настоятелем которого был ее отец, а московский архитектор Марина подарила уникальные открытки, позволяющие по-новому увидеть известные здания.Узнаете вы о рано ушедшем архитекторе Тизенгаузене – построившем в Межапарке около 50 зданий, о том, чем был знаменит давным-давно Рижский зоосад, которому в 2012-м исполняется сто лет.Никогда прежде я не писал о немецкой оккупации.
В книге известного публициста и журналиста В. Чередниченко рассказывается о повседневной деятельности лидера Партии регионов Виктора Януковича, который прошел путь от председателя Донецкой облгосадминистрации до главы государства. Автор показывает, как Виктор Федорович вместе с соратниками решает вопросы, во многом определяющие развитие экономики страны, будущее ее граждан; освещает проблемы, которые обсуждаются во время встреч Президента Украины с лидерами ведущих стран мира – России, США, Германии, Китая.
На всех фотографиях он выглядит всегда одинаково: гладко причесанный, в пенсне, с небольшой щеткой усиков и застывшей в уголках тонких губ презрительной улыбкой – похожий скорее на школьного учителя, нежели на палача. На протяжении всей своей жизни он демонстрировал поразительную изворотливость и дипломатическое коварство, которые позволяли делать ему карьеру. Его возвышение в Третьем рейхе не было стечением случайных обстоятельств. Гиммлер осознанно стремился стать «великим инквизитором». В данной книге речь пойдет отнюдь не о том, какие преступления совершил Гиммлер.
В этой книге нет вымысла. Все в ней основано на подлинных фактах и событиях. Рассказывая о своей жизни и своем окружении, я, естественно, описывала все так, как оно мне запомнилось и запечатлелось в моем сознании, не стремясь рассказать обо всем – это было бы невозможно, да и ненужно. Что касается объективных условий существования, отразившихся в этой книге, то каждый читатель сможет, наверно, мысленно дополнить мое скупое повествование своим собственным жизненным опытом и знанием исторических фактов.Второе издание.
Очерк этот писался в 1970-е годы, когда было еще очень мало материалов о жизни и творчестве матери Марии. В моем распоряжении было два сборника ее стихов, подаренные мне А. В. Ведерниковым (Мать Мария. Стихотворения, поэмы, мистерии. Воспоминания об аресте и лагере в Равенсбрюк. – Париж, 1947; Мать Мария. Стихи. – Париж, 1949). Журналы «Путь» и «Новый град» доставал о. Александр Мень.Я старалась проследить путь м. Марии через ее стихи и статьи. Много цитировала, может быть, сверх меры, потому что хотела дать читателю услышать как можно более живой голос м.
«История» Г. А. Калиняка – настоящая энциклопедия жизни простого советского человека. Записки рабочего ленинградского завода «Электросила» охватывают почти все время существования СССР: от Гражданской войны до горбачевской перестройки.Судьба Георгия Александровича Калиняка сложилась очень непросто: с юности она бросала его из конца в конец взбаламученной революцией державы; он голодал, бродяжничал, работал на нэпмана, пока, наконец, не занял достойное место в рядах рабочего класса завода, которому оставался верен всю жизнь.В рядах сначала 3-й дивизии народного ополчения, а затем 63-й гвардейской стрелковой дивизии он прошел войну почти с самого первого и до последнего ее дня: пережил блокаду, сражался на Невском пятачке, был четырежды ранен.Мемуары Г.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.