Кокаиновые ночи - [56]

В течение часа я сидел у него на хвосте, колеся по улочкам Эстрелья-де-Мар по маршруту, который, казалось, отражал причудливое сознание этого импульсивного человека. Он вел машину почти автоматически, и я догадался, что этим маршрутом он ездит каждый вечер, как только заканчивает свою тренерскую работу в клубе «Наутико» и отправляется проверять аванпосты какого-то совсем другого королевства.

После быстрого пробега вдоль набережной он вернулся на Церковную площадь и вышел из «порше», не заглушив двигатель. Пройдя по саду, он направился к столикам открытого кафе рядом с газетным киоском и присоединился к двум братьям, проводившим ночи у дверей дискотеки клуба «Наутико». Нервные, но приветливые, эти бывшие торговцы крадеными машинами из трущоб Лондона иногда предлагали мне щедрую скидку на марокканский гашиш из новой партии, доставленной тем мощным катером, двигатель которого профессионально наладил Гуннар Андерсон.

Отставив свой чай со льдом, они оба встали, чтобы почтительно поприветствовать Кроуфорда, как старые сержанты приветствуют уважаемого младшего офицера. Они что-то тихо говорили, а Кроуфорд просматривал свой ежедневник, отмечая галочкой строчки в этом своеобразном журнале заказов. Когда братья вернулись к своему чаю, договорившись о поставках, Кроуфорд подал знак мускулистому уроженцу Магриба в черной униформе, который сидел на стуле перед чистильщиком обуви.

Это был Махуд, шофер Элизабет Шенд, который когда-то наблюдал за мной недовольным взглядом и записал в свой электронный блокнот номер моей машины. Сунув несколько песет в грязную руку мальчишки-чистильщика, он вернулся вместе с Кроуфордом к его машине и сел на пассажирское сиденье «порше». Они объехали площадь, свернули на узкую боковую улочку и остановились возле ресторана ливанской кухни «Баальбек», места встреч и случайных знакомств, весьма популярного у богатых арабов, приплывавших на яхтах из Марбельи.

Кроуфорд остался ждать в «порше», а шофер вошел в ресторан и через несколько минут вернулся в обществе двух светловолосых девиц в ярких топах, крошечных кожаных мини-юбках и белых туфлях на шпильках. Они брезгливо щурились, словно впервые испытали на себе воздействие солнечного света. В сочетании с лакированными сумочками их наряд казался остроумной пародией на униформу парижских проституток с Пляс-Пигаль, тем более что их кричаще-яркие и нелепые тряпки происходили с полок самых дорогих бутиков в Эстрелья-де-Мар.

Когда одна из них, повыше ростом, нетвердой походкой двинулась по узкому тротуару, я, несмотря на платиновый парик, узнал в ней англичанку, которая приходила на похороны Биби вместе с мужем, агентом по продаже яхт, имевшим офисы в порту. Она изо всех сил старалась сойти за шлюху, надув губки и виляя бедрами, и я невольно задавался вопросом, уж не вырядилась ли она так по прихоти какого-нибудь театрального режиссера-авангардиста, решившего поставить под открытым небом «Махагонию» [36] или «Душечку Ирму» [37].

Вместе с Махудом женщины устроились на заднем сиденье такси, которое помчалось в направлении шикарных многоквартирных домов на высоком утесе. Кроуфорд с удовлетворением проследил за тем, как дамы отправились на работу, затем вышел из «порше» и запер двери машины. Он прошел мимо припаркованных на боковой улице машин, незаметно проверяя, закрыты ли они. Обнаружив наконец, что заднюю дверь серебристого «сааба» запереть забыли, он открыл ее, скользнул на водительское сиденье и запустил руку под кожух руля.

Стоя в дверном проеме бара-закусочной, я наблюдал за тем, как профессионально он включил цепь зажигания без ключа. Едва взревел двигатель, как он вывел «сааб» из полосы для парковки и помчался по мощенной булыжником улице, сбивая боковые зеркала стоявших машин.

Я потерял Кроуфорда из виду, пока возвращался к «ситроену». Объехав площадь, я отправился искать его в гавани и в старом городе. Иногда я останавливался и ждал, не появится ли он сам. Я уже собирался вернуться в клуб «Наутико», когда увидел туристов, столпившихся у входа в театральный клуб «Лицей» на Калье-Домингес. Они пытались успокоить раздраженного водителя. Угнанный Кроуфордом «сааб» зажало между тротуаром и фургоном с египетскими костюмами для предстоящей постановки «Аиды».

Не дожидаясь, пока найдут водителя фургона, Кроуфорд громко всех поблагодарил, нажал на газ и загнал «сааб» между фургоном и стоявшим впереди него легковым автомобилем. Раздался металлический скрежет сминавшихся крыльев и звон разбитого стекла, – это фара фургона отвалилась и упала на мостовую между колесами. Костюмы пустились в пляс на своих вешалках, словно подвыпившие фараоны. Улыбнувшись перепуганным туристам, Кроуфорд дал задний ход, а затем снова погнал «сааб» вперед, сокрушенно вскинув вверх руки, когда смятое крыло фургона содрало краску с двери его машины.

Больше не беспокоясь о том, что могу попасться ему на глаза, я поехал за ним, едва Кроуфорд освободился из этой «коробочки» и снова стал как сумасшедший носиться по улочкам Эстрелья-де-Мар. Во время своего не то инспекционного, не то криминального рейда он объезжал часть Эстрелья-де-Мар, не видную невооруженным глазом, подозрительный мир баров сомнительной репутации, магазинов порновидео и не совсем обычных аптек, притаившихся на боковых улочках. Деньги ни разу не переходили из рук в руки, и я предположил, что этот ураганный рейд был необходим ему для того, чтобы ощутить прилив вдохновения, почувствовать себя в новом качестве, дополняющем роль парня-заводилы в клубе «Наутико».