Когда умирает король - [93]
— Какого черта? — выпалила она, и Йоханна тут же отскочила на пару шагов назад.
От удивления Йоханну затрясло мелкой дрожью: теперь она понятия не имела, что делать.
— Я подумала, это… в смысле, что ты тоже… любишь… — разрыдалась Йоханна, и к Хелениному гневу стало примешиваться беспокойство.
— Йоханна, ты моя лучшая подруга, правда, лучшая-прелучшая и самая любимая, но ты не нравишься мне… вот так, — сказала Хелена и попыталась погладить Йоханну по плечу, однако та сразу же скинула с себя ее руку.
— Ну и кто тогда? — сдавленно произнесла Йоханна, и было понятно, что юлить не стоит.
— Тот, кого называют бароном, — призналась Хелена, стараясь звучать как можно непринужденнее. Стараясь выглядеть так, будто это чувство не настолько уж и глубокое.
И в ту секунду, когда ничего ужасного еще не произошло, они вдвоем стояли у Йоханны в комнате и смотрели друг на друга, словно чужие люди. Обе раскрыли свои секреты, надеясь на поддержку и понимание.
Однако во взгляде Йоханны промелькнула злая насмешка — и она расхохоталась. Казалось, этот мрачный бессмысленный смех не утихнет никогда.
Юлия Сандерсон уверенно шагает вперед. Она здесь. В месте, откуда она родом и куда никогда не собиралась возвращаться. Все перед ее глазами кажется одновременно знакомым и каким-то чужим. Юлия узнает дорожку во двор. Гравий успел слегка измениться в цвете, но звук под ее подошвами по-прежнему тот же. Березы у дома, очертания леса — все это до боли родное. Воздух пропитан ароматами жасмина. В голове тут же вспыхивают обрывки воспоминаний о лете в детстве. О днях, которые тогда казались бесконечными, о велосипеде и дорожной пыли. О пении птичек, поселившихся на деревьях, о перемазанных в земле пальцах и загорелой коже. Березки, как и кусты гортензии, подросли, почтовый ящик и статуя ангелочка остались прежними. Подвесное кашпо у двери ей уже не знакомо.
Юлия гонит прочь ненужные мысли и заставляет себя идти вперед. Стоит ей дать волю сомнениям и остановиться — все пропало, она развернется и сбежит. Будь перед Юлией выбор, она, безусловно, предпочла бы уйти, а не согласилась на встречу. И все же она сознательно режет себя по живому, направляясь к родному дому. В нем, за этой самой дверью и белыми заштукатуренными стенами, прямо сейчас сидит и ждет мать. Как Юлия ни старается ее вспомнить, перед глазами лишь какие-то наметки, общие черты. Вьющиеся волосы, сдержанность. Интересно, как она выглядит сейчас? Прошло уже почти тридцать лет. Сильно ли изменился материнский облик под гнетом многолетней лжи?
Юлию потряхивает от мысли о том, что год за годом мать выстраивала этот мерзкий фасад благочестия. С завидным упорством мать играла в спектакле, сценарий и главная роль которого принадлежали отцу, уважаемому банкиру Матти Эсколе. Отцовская смерть служит Юлии отличным успокоительным — по крайней мере, пока. А вот встреча с матерью натягивает внутри все струны. С отцом Юлия мысленно распрощалась уже давно. Ситуация с матерью всегда была неопределенной.
Юлия нажимает на белую кнопку звонка, раздается знакомая мелодия. Проходит мгновение — и слышно, как в прихожей открывается внутренняя дверь. Юлия набирает в легкие побольше воздуха и заставляет себя хоть немного улыбнуться. Хочется выглядеть радостной и воодушевленной, несмотря на то, что лучше бы ей провалиться на месте.
Райя Эскола открывает дверь и какое-то время смотрит на Юлию, не говоря ни слова. Та не помнит, приходилось ли ей хоть раз видеть мать такой: хрупкой, беспомощной, неуверенной. Долгий, пронзительный взгляд, окидывающий с головы до ног, и потом — прямо в глаза. Смятение постепенно уступает место узнаванию. Юлию, скорее всего, выдал рост. Единственное, что в ней не смогли поменять эти годы.
— Здравствуй, — неуверенно обращается к маме Юлия: сама не представляет, что тут нужно говорить. Она решила не обнажать чувства, пока они по-человечески все не обсудят. Как взрослые люди. Но сейчас, глядя в огромные блестящие мамины глаза, которые видят в ней столько родного и столько чужого, Юлия чувствует подкатывающие к горлу слезы.
— Проходи давай, нечего тут нюни распускать, — говорит мама. Суровее, чем собиралась. Все, что мама когда-либо говорила, отдавало прохладцей. Однако на этот раз от Юлии не укрывается мамина растерянность.
Следующим утром, после разговора длиной в целую ночь и пары часов сна, в дверь снова звонят. Юлия просыпается от знакомого звука, которому оказалось под силу пробраться даже в сновидение. Мозг умудряется логически обосновать присутствие этой мелодии в творящемся во сне хаосе. «Кабельный завод» и Хартола соединились в сплошной бессюжетный бред. Синие татами и беспомощные женщины.
Юлия садится на постели и трет глаза. Она дома. В своей старой комнате. Обставлена, конечно, совсем по-новому — и все-таки. Ее комната. Кое-что неизменно даже сейчас: старая береза, виднеющаяся из окна, до сих пор своими веточками отбрасывает на деревянную крышу пятнистую тень. Если долго приглядываться к этим пятнышкам, можно увидеть разных существ и даже человеческие лица. Юлия тут же находит некое подобие собаки и женский профиль. Потом берет в руки телефон: 10:15. Они с мамой проговорили почти всю ночь. Заснуть получилось лишь в районе четырех часов утра.
Куусилуото: уголок дикой природы посреди Хельсинки, где можно укрыться, сделаться почти невидимым. Трое студентов — Йеремиас, Йоханнес и Абди — снимают здесь документальный фильм о странном отшельнике, живущем в единственном доме на острове… Пока один из них не исчезает бесследно. Когда в сердце заповедного леса находят первую жертву, в дело вступает полиция: команда Яна Лейно. В это же время журналистка Саана Хавас запускает тру-крайм подкаст: рассказывает о собственных поисках пропавшего без вести. Многое в этом деле говорит в пользу несчастного случая.
Молодой сотрудник элитной Стенхоупской клиники Алекс Петроу покончил с собой? Такова официальная версия случившегося. По талантливый детектив Кэти Колла и ее старый друг и учитель Дэвид Брок убеждены — совершено убийство. Кому же помешал безобидный юноша, которого любили и пациенты, и врачи? В клинике у Алекса не было врагов… по крайней мере на первый взгляд. Однако Кэти и Дэвид знают, что первое впечатление — не всегда верное. Они решают копнуть глубже и обнаруживают, что прошлое «всеобщего любимца» — запутанный лабиринт лжи, шантажа и насилия.
Человек сидел возле открытого окна и безучастно смотрел на экран телевизора. Картинка из студии новостей резко метнулась в светлый просторный холл, заполненный взволнованными журналистами. Специальный корреспондент смотрел в камеру, прижимая к уху микрофон: «С сенсационным сообщением выступил только что перед журналистами со всего мира пресс-секретарь Сочинского саммита». Книга содержит нецензурную брань.
Для инспектора Авраама Авраама служба в полиции Тель-Авива – вся жизнь, а жизнь – одно сплошное полицейское расследование. На вопрос: «Что ты делаешь после работы?» – он всегда отвечает: «Работаю». Его единственное хобби – чтение классических детективов. Нестандартное мышление сочетается в нем с поистине бульдожьей хваткой и неукротимой тягой к восстановлению справедливости. Начиная расследование исчезновения подростка из тель-авивского пригорода, Авраам не увидел для себя сколько-нибудь значительных сложностей.
Маленький городок на севере Висконсина скован смертельным страхом: впервые за много лет здесь произошло зверское убийство. Кто-то проник в дом Лакортов и раскроил череп главе семьи, затем застрелил его жену и дочь-подростка, причем девочку перед смертью пытал. А после этого предал дом огню. Местный шериф обращается за помощью к детективу из Миннеаполиса Лукасу Дэвенпорту, который проводит зиму в своем домике на берегу озера. Изучая место преступления, Дэвенпорт начинает подозревать, что убийца совершил поджог, чтобы уничтожить какие-то улики, способные вывести на него.
В книгу вошли остросюжетные повести: «Вокзал» Михаила Трофимова, «Столкновение» Эдуарда Дорофеева и рассказы Германа Тыркалова «Явка с повинной» и «Пожар в степи». Художник Н. С. Михайлов.
Мегрэ знал этого неисправимого рецидивиста не один десяток лет. Конечно, тот не был другом комиссара. Но именно его убийство Мегрэ решает расследовать сам на свой страх и риск без разрешения на то своего начальства.
Элизабет, Джойс, Рон и Ибрагим недолго наслаждаются покоем в идиллической обстановке Куперсчейза. Не успевают утихнуть страсти после раскрытого ими убийства, как Элизабет получает письмо из прошлого. Ее приглашает в гости человек, который умер давным-давно — у нее на глазах. Элизабет не может отказаться от приглашения — и вот уже Клуб убийств по четвергам оказывается втянут в новое дело, в котором замешаны колумбийские наркоторговцы, британская контрразведка и похищенные алмазы стоимостью в двадцать миллионов фунтов.
Джеки не любит сюрпризов. Ее жизнь распланирована на годы вперед, но все планы рушатся, когда она теряет семью в автокатастрофе. Теперь Джеки предстоит сменить роскошную квартиру в Нью-Йорке на ранчо в Колорадо, где живут ее новые опекуны. И вот сюрприз — у них двенадцать детей! Как выжить в этом хаосе? А может быть, в нем что-то есть? Может быть, под этой крышей Джеки обретет семью, любовь и лучших друзей?
Комиссар полиции Петер Винстон приезжает в живописный уголок Швеции, чтобы отдохнуть у моря. Отпуск недолго остается безоблачным — в роскошной недостроенной вилле на берегу находят тело известного риелтора Джесси Андерсон. Дело только поначалу кажется простым — вскоре обнаруживается, что Джесси сумела досадить почти всем в этом райском краю и убийца может скрываться за каждой садовой изгородью.
Среди мирных английских пейзажей живут четверо друзей. У них необычное хобби: раз в неделю они собираются, чтобы обсудить нераскрытые преступления. Элизабет, Джойс, Ибрагим и Рон называют себя «Клуб убийств по четвергам». Все они уже разменяли восьмой десяток и живут в доме престарелых, но сохранили остроту ума и кое-какие другие таланты. Когда местного строителя находят мертвым, а рядом с телом обнаруживается таинственная фотография, «Клуб убийств по четвергам» внезапно получает настоящее дело. Вскоре выясняется, что первый труп — это только начало и что у наших героев есть свои тайны.