Когда риск - это жизнь! - [53]

29 июня.

Адская ночь. Тьма. Море штормит. Поминутно изменяющий свое направление ветер обрушивает на нас шквал дождя, гонит лодку то к северу, то к югу. На палубе весь экипаж отчаянно и тщетно пытается маневрировать парусом и рулем. Бросаем на воду плавучий якорь, чтобы удержать ладью в наиболее выгодном положении — кормой к волне. Благодаря расчетам Нормана вычисляем, что находимся в том же районе, где в прошлом году были вынуждены покинуть наше первое папирусное судно, то есть в 600 милях от американских берегов.

30 июня.

После целого дня долгих переговоров по радио, после того, как мы неоднократно сообщали свои координаты, уже в сумерках к нам подходит «Кальмар», океанографический корабль Объединенных Наций. На борту «Ра- II» всеобщее ликование.

1 и 2 июля.

«Кальмар» сопровождает нас в течение двух дней. Члены его экипажа посещают нашу папирусную ладью. На них производят сильнейшее впечатление условия, в которых восьмерым «морякам Солнца» пришлось и еще придется совершать свое легендарное путешествие. К сожалению, два дня пролетают как одно мгновение, и «Кальмар» уходит своим курсом, приняв на борт взятые нами образцы загрязненной атлантической воды вместе с отчетом Тура Хейердала.

4 июля.

Вчера мы прошли всего 36 миль при сильном ветре и волнении. Вполне возможно, что наше суденышко оказалось в районе, где сталкиваются два течения, вздымая волны и создавая водовороты. До Барбадоса осталось 540 миль, но изо дня в день «Ра- II» все больше погружается в воду. Было бы обидно тонуть второй раз, и вся надежда только на скорость. Спасаясь от сырости, переселяемся на крышу каюты, где едим, пьем — словом, живем.

6 июля.

До Барбадоса 400 миль. Это и много и мало. Много потому, что непогода продолжается, а мало — в сравнении с пройденными милями и пережитыми трудностями. Выдержит ли судно? Вот причина наших постоянных опасений.

7 июля.

Ночью хлещет тропический ливень; он обрушивается на нас с такой силой и в таком количестве, словно мы все купаемся в воде, словно океан и небо слились в сплошной поток. Струи дождя не дают дышать, но мы подставляем лица потокам ливня, пьем пресную дождевую воду, которая моет и освежает наши насквозь просоленные тела. Беспрерывно протираю тряпкой компас, чтобы видеть стрелку. Дежурим на мостике вдвоем с Кеем и изо всех сил сражаемся с рулями и шкотами, стараясь держаться курса. Утке, свободно живущей на крыше каюты, ливень доставляет большое удовольствие. Она пьет дождевую воду и плещется в лужах.

8 июля.

Атлантика непредсказуема. Течения изменили свое направление, и вода приняла голубую окраску: из ярко-лазурной сделалась темно-зеленой. Пассаты и течения Канарских островов, устремлявшиеся прямо с востока на запад, теперь испытывают влияние ветров и течений с юго-юго-запада, благодаря чему нас отнесло к северу от предполагаемого маршрута. Теперь, наверное, будет нелегко попасть к Барбадосу — первой, по расчетам, американской земле на пути «Ра- II».

Будучи офицером американского флота, то есть современным специалистом, Норман проложил наш курс и утверждал, что мы движемся в направлении, скажем, 270 градусов к западу. Однако я убежден: ветры и течения пока что несут ладью к Вест-Индии, и это подтверждается тем, что без паруса и со сломанными рулями, то есть на неуправляемых ладьях, можно было так или иначе попасть в Америку по прямой линии. Мы же бороздим Атлантику зигзагом, поэтому логично утверждение, что естественные силы, которым мы вверили себя, вполне могли в древние времена переносить мореплавателей к берегам запада.

12 июля.

Запахло землей, деревьями, людьми. Под утро десятки шлюпок выходят нам навстречу из Бриджтауна. Встреча выливается в настоящий праздник жизни и красок, подлинный карнавал. Все мы необычайно взволнованы, так как после 57-дневного плавания, преодолев 6100 километров в океане, наконец-то ступим на твердую землю, которая еще несколько часов будет казаться нам неустойчивой, как судовая палуба в океане. Таково ощущение всех мореплавателей. Но мы скоро привыкнем к твердой суше, ибо рождены, чтобы жить на земле, а не на воде. Великий замысел Тура Хейердала увенчался успехом, и мы гордимся, что способствовали его осуществлению.

Научный разговор о целях экспедиции «Ра- II» начался с момента прибытия в порт. Предоставим специалистам делать необходимые выводы. Но вывод о том, как восемь человек различных рас, языков и национальностей сумели сплотиться в единый коллектив, сделал сам Генеральный секретарь ООН У Тан, устроивший в нашу честь прием в Нью-Йорке.

Мои морские приключения на этом не кончились. Я решил испытать, что значит пересечь океан на борту современного судна, и в 1973 году, прилетев в австралийский город Сидней, поднялся на борт яхты «Си-Эс энд РБ» под командованием Доя Малингри, чтобы принять участие в самом протяженном и самом трудном этапе «парусной регаты вокруг света» (около 9000 миль). От Сиднея до Рио-де-Жанейро.

Я совершенно не разбираюсь в парусных судах и волновался, как может волноваться взрослый человек, меняющий профессию или записывающийся в школу для «умственно отсталых». Я даже приобрел морской энциклопедический словарь и, перелистывая его, окончательно запутался. На 700 страницах словаря разместилась морская терминология, настолько необычная для «сухопутной крысы», что сильно смахивает на какой-то чужой язык. Насколько все было проще на древней папирусной ладье «Ра»!