Когда птицы молчат - [10]

А мне можно ускользнуть?

Конечно, не мучиться же нам обеим.

Церемония награждения длится около двух часов. Людмила Владимировна уже получила свою порцию оваций. С чиновниками покончили, перешли к награждению предприятий и организаций.

Ладони уже зудят от постоянных аплодисментов. Рассеянно обвожу глазами зал. Думаю о том, что на улице дождь, а у меня выходные туфли. Такси будет вызвать непросто – столько народу.

И тут где-то вдалеке слышу фамилию Вронский. И замираю в кресле.

Он встает и направляется к сцене неспешным, уверенным шагом. На нем темно-серый костюм и белоснежная рубашка.

Сердце делает кульбит в груди. Пока меня никто не видит, я пожираю его глазами. Красивый, с гордой осанкой и обворожительной улыбкой, он вызывает мечтательные вздохи у женщин вокруг меня.

Принимает грамоту с благодарностью, но без этого отвратительного раболепного выражения, которое часто появлялось на лицах людей, поднимавшихся сегодня на сцену.

Жмет руку крепко и смело, а потом легко сбегает по ступенькам к своему месту.

Вот иногда бывает что-то задевает в человеке, а что – понять сложно. Я могла бы перечислять множество его черт, которые нравились мне, однако и это не было главным. Сергей излучал особую, присущую только ему ауру уверенности, сексапильности, силы, обаяния. Казалось, что он идет по жизни легко, и все силы природы благоволят к нему. Для таких, как он, солнце светит ярче, птицы поют красивее, судьба балует расположением. Кому не захочется погреться рядом с таким мужчиной, прикоснутся хотя бы ненадолго к волшебной атмосфере счастья и успеха?

Собравшиеся начали расходится. Я попрощалась с Людмилой Владимировной и сразу же схватилась за мобильный. Как и предполагала, машину нужно было подождать полчаса. Затерявшись среди пестрой толпы, я подошла к огромному окну, глядя на бегущие ручьи дождевой воды.

Подвезти?

Я оглядываюсь и тону в бирюзовых глазах. Он напряженно ждет моего ответа, словно от этого зависит что-то важное. И я соглашаюсь, не зная, почему.

В салоне автомобиля угадывается его запах. Терпкий, древесный, с какой-то абсолютно волшебной ноткой, которая заставляет меня закрыть глаза от удовольствия.

Мы едем в полном молчании. Я смотрю на его строгий профиль, на длинные нервные пальцы, сжимающие руль. Он не отрывает взгляда от дороги. На лице какое-то упрямое выражение. И тут я замечаю, что он везет меня в противоположном направлении от дома. И все прекрасно понимаю.

Останови. Я выйду.

Ты же хочешь этого.

Мало ли чего я хочу. У меня семья. А это не мелочь, которой можно легко пожертвовать ради минутной прихоти.

Я не прошу тебя ничем жертвовать.

Это не пройдет бесследно. Не для меня.

Ира, - в его голосе желание, голод, призыв.

Мне не удержаться. Я сдамся как только он коснется меня. Потому что хочу быть с ним. Хочу украсть этот кусочек счастья.

Мы едем по старому району города. Бывшие купеческие дома не выше двух этажей, с облупившимися стенами и красивыми коваными козырьками над крылечками. Дальше будет новый район многоэтажных элиток. Скорее всего, там будет моя погибель.

Он тормозит на светофоре и я лихорадочно дергаю дверцу. Сначала она не поддается, но или он что-то делает, или я сама – и в итоге уже бегу к тротуару, шлепая по лужам. Мне страшно, я боюсь самой себя.

Холодный дождь нещадно бьет по лицу, прическа мгновенно превращается в сосульки, с которых капает вода. Костюм темнеет от влаги. Я бегу, не останавливаясь, как зайчишка от лисы.

Каблуки проваливаются между камнями брусчатки и, в конце концов, один туфель слетает с ноги. Я останавливаюсь, чтобы подобрать его, и тут же меня хватают сильные руки.

Сергей разворачивает меня лицом к себе и впивается в губы. Твердый, настойчивый, горячий рот на моем. Он нажимает сильнее и я сдаюсь, проваливаюсь в бездну страсти.

Его руки сжимают лицо, поворачивая его под нужным углом, удерживая, пока его язык творит невообразимые вещи с моим языком.

Я хватаюсь за широкие плечи, чтобы не упасть. У него потрясающий вкус – желания и секса. Я отвечаю так же неистово, не уступая ему в страсти. Мы словно голодные звери стоим посреди улицы, не в силах оторваться друг от друга. Горячая волна обдает меня сверху донизу, колени начинают дрожать.

Он увлекает меня в переулок и прижимает к стене дома. Я забрасываю ногу ему на бедро, вжимаясь теснее в мускулистое тело. Его рука уже под моей юбкой ласкает кожу, крепко сжимает попку. Господи, как же я хочу его. Это наваждение. Мое тело забыло, что так бывает. И сейчас ощущения наваливаются, словно камнепад, придавливая волю, сомнения, стыд.

Он целует мою шею. Я запрокидываю лицо и закрываю глаза. Мои руки под его пиджаком исследуют твердые мышцы пресса и груди. Больше всего на свете я сейчас хочу прикоснуться к его коже.

Мы дрожим то ли от холодного дождя, то ли от невообразимого, сшибающего с ног желания.

Тяжелое неровное дыхание толчками вырывается из груди. Внутри жжет так сильно, словно артерии больше не могут сдержать давление крови.

Он приподнимает меня за ягодицы и вдавливается бедрами между разведенных ног. Юбка сбилась где-то на поясе. И то, что я ощущаю, тело требует немедленно принять в себя, удерживать, сжимать, не отпускать, пока небо не упадет на нас и не рассыплется звездами вокруг.