Когда поплыли цвета - [2]

- Кто вы? - спросил Папа, сидя на кровати и потирая свою бирюзовую шевелюру (Радужный День не обошел стороной и его).

- Я - Бог, - заявил Бог, поскольку считал, что от Него ожидают честного ответа.

Естественно, Папа не поверил Ему сразу. Впрочем, Всемогущие могут быть весьма убедительными, если того захотят, и пары простеньких фокусов хватило, чтобу его убедить.

- О, Боже мой, - сказал Папа. Его чувство юмора оставляло желать лучшего, так что иронии во фразе он не заметил. С преувеличенной набожностью он потупил очи.

- Видишь ли, хммм... сын мой, - с некоторым замешательством произнес Бог, - на это у нас нет времени. Я явился лишь потому, что чувствую, что должен дать объяснение...

- Объяснение? - спросил Папа. После того, как он заметил, что Бог определенно еврей, все остальное стало ему глубоко безразлично.

- Ну, знаешь, все эти изменения...

Папа лишь безучастно взглянул на Него.

- Понимаешь, Я хочу, чтобы вы поняли, что я ни в чем не виноват. Я раздражен не меньше вашего.

Бог подождал ответа, но понял, что вряд ли услышит что-то связное, и продолжил:

- Видишь ли, нам урезали финансирование. Мне приходилось отключать питание уже несколько лет, а последние несколько месяцев вся вселенная работает в кредит. Гарантийные сроки на все протоны уже вышли, а большую часть лептонов пора было заменить с тысячелетие назад. Нейтрино флюктуируют где надо и где не надо... - Он заметил, что так ни к чему и ни придет.

- Понимаешь, дело в том, что мы должны сворачиваться. У искусственного гуманоидного мета-разума будущего нет. Вы ведь даже не доросли до уровня, позволяющего понять, что такое "мета-разум". Так или иначе, Меня переводят на проект по этим разумным омарам, и...

- Сворачиваться... - промямлил Папа, наконец-таки уяснив хотя бы что-то из сказанного.

- Да, - сказал Бог. - Кстати, у нас осталось еще немножко денег, и, хотя мы собирались потратить их на кое-какие эксперименты... хотите ли вы, чтобы мы устроили для вас небольшой Армагеддон, о котором вы так много твердили?

- Не слишком-то... - ответил Папа.

И Света не стало.