Когда начнутся дожди - [3]

Хотя казалось, что Анна смотрела только на женщину на другой стороне улицы, она заметила, как ее муж покачнулся в паланкине, а потом его бросило вперед. На какую-то секунду он выпрямился и даже улыбнулся Элизе, но потом снова упал и больше не двигался. Слуга, державший зонт над головой вице-короля, тоже упал, соскользнул с бока слона и теперь висел, запутавшись в веревках паланкина.

А Элиза тем временем в состоянии была думать только об одном: о папе. С ним все в порядке. По-другому и быть не может. Вдруг она сообразила, что делать. Не надеясь достучаться до мамы, она развернулась, слетела вниз по лестнице и выбежала на улицу. Там она столкнулась с индийским мальчиком, на вид лишь чуть-чуть постарше ее. Не в силах подобрать слова, Элиза растерянно уставилась на него.

– Папа, – только и прошептала она.

Мальчик взял ее за руку.

– Не ходи туда. Ты ничем не поможешь.

Но Элиза должна была увидеть папу. Она высвободила руку и стала проталкиваться сквозь толпу. Пробившись вперед, Элиза застыла. Слон был так перепуган, что отказывался опускаться на колени. Остолбеневшая Элиза наблюдала, как один английский офицер установил лестницу на ящик из ближайшей лавки. Наконец ее отца спустили вниз со спины слона и уложили на землю. На первый взгляд казалось, будто он цел и невредим, вот только лицо стало прозрачно-бледным, точно лед, а в широко распахнутых глазах застыло потрясение. Спотыкаясь и чуть не упав, Элиза кинулась к папе и опустилась рядом с ним на колени. Она в ужасе уставилась на него, потом обхватила его тело руками. Новое платье быстро пропиталось кровью, сочившейся из раны человека, которого она любила больше всех на свете.

– Увы, бедняга погиб на месте, – рассуждал кто-то. – Эти гады начинили бомбу всем подряд: болтами, гвоздями, граммофонными иглами, стеклом. Ему что-то вонзилось прямо в грудь. Нарочно бы туда целились, не попали бы! Если надо будет, мы Чандни-Чоук с землей сровняем, а так называемых борцов за свободу, которые это сделали, разыщем.

Элиза продолжала обнимать отца. Она прошептала ему на ухо:

– Папа, я тебя люблю.

И всегда потом она будет говорить себе, что он ее слышал.

Ропот толпы звучал все громче, а мальчик мягко сказал:

– Пожалуйста, мисс, позвольте я помогу вам встать. Он ушел.

Элиза поглядела на мальчика. Ей казалось, что это все сон.

Часть первая

Удаленная от нас и в мечтах, и во времени, Индия принадлежит древнему Востоку нашей души.

Андре Мальро[4]. Антимемуары, 1967 г.

Глава 1

Княжество Джурайпур, Раджпутана, Индийская империя. Ноябрь 1930 года

Элиза мельком, всего на секунду, увидела фасад дворца. Это зрелище потрясло ее: дворец светился, будто мираж, родившийся из дрожащего воздуха пустыни. Он казался чем-то неземным и немного пугающим. Ветер ненадолго стих, но тут же задул с прежней силой. Элиза на мгновение закрыла глаза, чтобы отгородиться от этого дрожащего песка. Как бы далеко от дома она ни забралась, пути назад нет. Она не имела ни малейшего представления, что ее ждет, и в душе шевельнулся страх. Элизе двадцать девять, и это ее самое важное задание с тех пор, как она начала карьеру профессионального фотографа. Правда, Элиза так и не поняла, почему Клиффорд Салтер выбрал ее. Впрочем, он объяснил, что ей будет проще фотографировать живущих во дворце женщин: многие из них до сих пор побаиваются чужаков, особенно мужчин. К тому же вице-король просил прислать именно британского фотографа, чтобы тот не разрывался, решая, на чью сторону встать. Элизе будут платить каждый месяц, а после успешного выполнения задания ее ждет солидное вознаграждение.

Элиза открыла глаза. Все вокруг блестело: и песок, и пыль в воздухе. Дворец снова скрылся из виду. Над ней – чистое голубое небо и беспощадное солнце. Проводник, который взялся довезти ее до города, развернулся и велел ей поторапливаться. Элиза опустила голову, защищая глаза от поднятого ветром песка, и залезла обратно в запряженную верблюдами повозку. Она бережно прижимала к груди сумку с камерой. Ни в коем случае нельзя допустить, чтобы песчинки повредили ее драгоценный груз.

Когда они приблизились к цели путешествия, Элиза вскинула голову и увидела похожую на сказочный замок крепость, раскинувшуюся на вершине горы. Сотни птиц кружили над сиреневым горизонтом. Высоко над ними тонкие нити розовых облаков образовывали причудливый узор. Одурманенная жарой, Элиза старалась не пасть жертвой здешних чар: она ведь приехала работать. Но воспоминания о далеком прошлом навеял отнюдь не ветер, от которого Элиза пыталась укрыться, сгорбившись на дне повозки, а недавние события в ее жизни.

Когда Анна Фрейзер обратилась к Клиффорду Салтеру, она думала, что благодаря связям богатого крестника ее мужа дочь возьмут на работу секретарем в приемную адвоката в Чичестере, или что-нибудь в этом роде. Анна надеялась, что тогда дочь бросит свою нынешнюю карьеру: кому нужна женщина-фотограф? Однако желающий нанять ее в этом качестве нашелся, и это оказался не кто иной, как сам Клиффорд. Он заявил, что для его целей Элиза – идеальный вариант. Тут Анна возразить не смогла. Клиффорд – представитель британской короны, он отчитывался только перед главой администрации Раджпутаны или агентом генерал-губернатора Индии, который в статусе серого кардинала управлял всеми двадцатью двумя княжествами. Вместе с резидентами и главами администраций небольших и менее значительных индийских штатов он принадлежал к политическому департаменту, напрямую подчинявшемуся вице-королю.