Когда мы были сиротами - [81]

— Глядя отсюда, сверху, трудно представить, что там происходят такие события.

— Конечно. Но могу вас заверить, внутри муравейника дела обстоят весьма серьезно. Говорю вам это, мистер Бэнкс, поскольку вы намерены туда отправиться.

Несколько секунд я молча смотрел в бинокль, потом сказал:

— Лейтенант, тот дом, в котором держат моих родителей… Его можно увидеть отсюда?

Он легко коснулся моего плеча. Я не отрывал бинокля от глаз.

— Мистер Бэнкс, видите развалины башни вон там, слева? Они напоминают очертаниями идола с острова Пасхи. Да-да, эти самые. Если провести черту оттуда к развалинам большого черного здания справа, бывшего текстильного склада, получится линия, до которой наши солдаты отбросили японцев сегодня утром. Дом, где держат ваших родителей, находится приблизительно на одной линии с той высокой дымоходной трубой, что от вас слева. Теперь проведите на том же уровне черту через муравейник к точке, находящейся чуть-чуть левее того места, где мы сейчас стоим. Так-так…

— Вон к той крыше с козырьком?

— Да-да, именно. Разумеется, я не могу сказать совершенно точно, но, если верить плану, который вы мне показали, это может быть тот самый дом.

Я смотрел в бинокль на крышу и не мог оторваться, хотя понимал, что задерживаю лейтенанта. Наконец он сказал:

— Наверное, странно чувствуешь себя, глядя на дом, в котором, быть может, находятся твои родители.

— Да. Ощущение странноватое.

— Конечно, это может оказаться и не тот дом. Но все равно нужный дом должен находиться где-то совсем рядом. Высокую трубу, которую я вам показал, мистер Бэнкс, местные называют Восточной печью. Труба, которую вы видите гораздо ближе к нам, почти на одной линии с первой, это Западная печь. До войны здешние жители имели обыкновение сжигать в одной из них мусор. Советую вам, сэр, когда вы окажетесь внутри, использовать эти трубы в качестве ориентиров. Внимательно посмотрите еще раз на дальнюю трубу, сэр. Помните: дом, который вы ищете, находится чуть поодаль, от неё прямо на юг.

Я наконец опустил бинокль.

— Лейтенант, вы очень любезны. Не могу выразить, как я вам благодарен. Если это не будет чревато для вас никакими осложнениями, может, позволите упомянуть ваше имя во время церемонии, которая состоится в Джессфилд-парке в честь освобождения моих родителей?

— Моя помощь не так уж существенна. А кроме того, мистер Бэнкс, не думайте, что ваша миссия завершена. Когда стоишь здесь, наверху, кажется, что дом близко. Но там, в муравейнике, идет война. И хоть вы не солдат, передвигаться от дома к дому вам будет очень трудно. Помимо этих двух печей, в районе осталось очень мало зданий, что могли бы служить ориентиром. И потом, вам же придется еще вывести оттуда своих родителей целыми и невредимыми. Иными словами, вам предстоит нелегкая работа. Но теперь, мистер Бэнкс, нам нужно возвращаться. Вероятно, мои люди уже вернулись и ждут распоряжений. Что же касается вас, мистер Бэнкс, то вы должны постараться вернуться до наступления темноты. Ходить по муравейнику и днем-то сущий ад, а ночью это вообще покажется вам кошмарным сном. Если темнота застигнет вас там, советую найти безопасное убежище и переждать до утра. Только вчера двое моих людей погибли, поскольку не смогли сориентироваться в темноте.

— Я запомню все, что вы мне сказали, лейтенант. Ну что ж, давайте спускаться.

Внизу капитан Ма разговаривал с солдатом в совершенно изодранной форме. Солдат, судя по всему, не был ранен, но явно пребывал в состоянии нервного потрясения. Японец, привязанный к стулу, теперь храпел так, словно наслаждался мирным сном, хотя я заметил, что после нашего ухода его вырвало снова.

Лейтенант быстро переговорил с капитаном, расспросил о чем-то солдата, потом обратился ко мне:

— Плохие новости. Остальные не вернулись. Двое, несомненно, убиты. Оставшиеся в живых попали в ловушку, хотя есть еще реальный шанс, что им удастся вырваться. Враг, пусть временно, продвинулся вперед, и вполне вероятно, что дом, где находятся ваши родители, теперь у них в тылу.

— Независимо от этого, лейтенант, я должен идти, и немедленно. Послушайте, если люди, которых вы мне обещали, не вернулись, может быть — хотя я понимаю, что прошу слишком многого, — может быть, вы сами окажете мне любезность сопроводить меня? Честно говоря, сэр, я не могу и мечтать о более подходящем помощнике в данной ситуации.

Лейтенант с мрачным выражением лица обдумал мое предложение и наконец ответил:

— Хорошо, мистер Бэнкс. Я выполню вашу просьбу. Но нам надо торопиться. Мне вообще-то не следовало бы оставлять свой пост — если я буду отсутствовать долго, последствия могут оказаться ужасными.

Он что-то сказал капитану, потом открыл ящик стола и начал перекладывать в карманы и засовывать за пояс множество каких-то предметов.

— Вам лучше не иметь при себе оружия, мистер Бэнкс. Но у вас, наверное, есть пистолет? Нет? Тогда все же возьмите это. Очень надежная немецкая вещица. Спрячьте ее. Если мы встретимся с неприятелем, вы должны немедленно, четко и безоговорочно заявить о своем нейтралитете. А теперь следуйте, пожалуйста, за мной.

Подхватив винтовку, прислоненную к столу, он зашагал к бреши в противоположной стене и проворно юркнул в нес. Я засунул пистолет за пояс так, чтобы его закрывал пиджак, и поспешил за ним.