Когда кончится нефть и другие уроки экономики - [18]

Именно этот библейский пример привел английский экономист Джон Мур для иллюстрации идей Эрика Маскина[13]. Знаменитая теорема Маскина говорит в данном случае, что игры, гарантированным исходом которой – если бы претендентки действовали наилучшим образом – было бы возвращение ребенка настоящей матери, не существует в принципе. Или, точнее, не существует, если не использовать деньги.

С деньгами все становится проще. Лучший механизм из всех возможных – аукцион. Если продавать ребенка за деньги, настоящая мать выиграет, ведь она, как мы знаем, ценит ребенка выше! Впрочем, все так просто, только если у обеих женщин в распоряжении сравнимые суммы денег. А если настоящая мать бедна, а у ложной денег куры не клюют? Ничего, механизм можно разработать и так, чтобы настоящая мать даже денег в этом аукционе не платила – и все равно ребенок достался бы ей. Достаточно того, чтобы в принципе имелась возможность того, что за участие в процедуре выяснения, кто настоящая мать ребенка, придется в случае поражения платить. Тогда у самозванки будут стимулы воздержаться от участия в аукционе. И значит, ребенок достанется той, что его родила.

Отладка механизмов

Если бы применение теории организации механизмов касалось только библейских задач, Нобелевская премия Гурвица, Маскина и Майерсона стоила бы не так дорого. По счастью, теория говорит немало и о самых реальных проблемах.

Что происходит в “задаче царя Соломона”? Тот, кто придумывает механизм, знает, что именно он хотел бы получить при каких-то обстоятельствах. В одном случае – один исход, в другом – возможно, другой. Однако сами обстоятельства, то есть то, какой наступил случай, ему заранее неизвестны. (Как неизвестно Соломону, кто настоящая мать ребенка.) Создатель механизма пытается придумать единые правила игры на все возможные случаи жизни, чтобы каждый раз результат получался именно таким, каким мы хотели бы его иметь для конкретной ситуации.

При этом надо иметь в виду, что теория организации механизмов ничего не говорит о том, надо ли добиваться тех или иных результатов. Смысл ее состоит в изучении способов достижения максимального эффекта, если задача уже поставлена. Задачи могут быть разными: выручить побольше денег, если нужно продать предмет антиквариата; передать в руки самого эффективного собственника, если речь идет о приватизации предприятия; получать от каждого гражданина по способности, если так написано в конституции и т. д.

Возьмем пример из политической науки. Вот, скажем, авторы конституции стараются устроить правила игры так, чтобы президентом страны стал Иванов, если большинство граждан предпочитают его Петрову, и чтобы им стал Петров, если большинство хочет видеть президентом его, а не Иванова. Однако законодателям в момент написания закона неизвестно, кого именно захочет видеть президентом большинство. Они устанавливают такое правило: президентом станет тот, кто наберет на выборах голосов больше, чем другой. Если претендентов всего два, то этот механизм обеспечит достижение поставленной законодателями цели.

Или другой пример, не менее важный. Кто-то что-то продает и хочет выручить за свой товар побольше. Здесь цель организатора – сделать так, чтобы товар сменил владельца, а первоначальный хозяин получил за это как можно больше денег. Неизвестные создателю механизма обстоятельства – сколько готовы заплатить потенциальные покупатели. Они-то постараются скрыть свои истинные предпочтения относительно товара – ведь с того, кто очень хочет его купить, можно взять больше денег! Если притвориться, что товар тебе не очень нужен, есть шанс получить скидку.

Процесс продажи можно организовать несколькими способами: назначить цену и продать товар первому, кто согласится столько заплатить; вступить с каждым потенциальным покупателем в длинные переговоры; а можно провести торги. При продаже антиквариата аукцион – самая распространенная практика. А при первоначальном размещении акций (Initial Public Offering, IPO) крупных компаний обычно используется другой механизм, включающий длительные переговоры с отдельными крупными покупателями. Впрочем, всякое бывает: при IPO интернет-компании Google был проведен как раз аукцион. Практика дает тысячи конкретных случаев, зачастую требующих разных теоретических соображений. Как правило, не обходится без теорем, которые Маскин, Майерсон и другие доказали про разные аукционные конструкции.

Или еще пример, тоже крайне важный для практики. Снова требуется что-то продать, но на этот раз нужно добиться, чтобы объект продажи достался самому эффективному собственнику. Если речь идет o приватизируемом предприятии или лицензии на мобильную связь, то эффективный собственник – тот, кому удастся извлечь из этого актива максимум прибыли. Простой аукцион может и не сработать: вовсе не обязательно, что у самого эффективного собственника окажется больше всего денег. Снова нужно разбирать разные случаи.

В 1992 году всем экономистам в мире хотелось помочь России и другим бывшим социалистическим странам выбраться из экономической трясины, в которую их завело централизованное планирование. Надо было приватизировать компании, с управлением которыми не справилось коммунистическое правительство. Но что делать в ситуации, когда бюджет участников аукциона ограничен, то есть они в принципе готовы были бы отдать за продающийся объект больше денег, чем у них есть в этот момент? Если нет развитого кредитного рынка (а его, конечно, не было), эта ситуация совсем не удивительна.