Когда им шестнадцать - [11]

Шрифт
Интервал

На станцию пришли мы босые, грязные, как трубочисты. Старенький дежурный прогнал нас от колонки. Заявил:

— Это вам не баня! Здесь люди пьют. А ножки в лужах мойте.

К счастью, вода в лужах была теплой и не очень грязной. Мы привели себя в относительно чистый вид. А потом Сидоров с неожиданным вздохом вдруг обратился к Сове.

— Здорово пожили… Вот если бы нам еще поехать куда вместе? Дома с тоски сдохнешь!

И Сова, счастливая, улыбалась и кивала головой, как девчонка. Оказывается, ей тоже было жаль с нами расставаться.

На другой день я побежала в парк у реки. Мы договорились с ребятами там встретиться. Я, конечно, пришла первая. Не умею опаздывать, никогда из меня настоящая девушка не получится!

Потом мальчики появились, начали шуметь, выламываться, на нас все оглядывались, особенно больные. Рядом с парком больница, и они удирают в халатах к реке… Ко мне подошел Сорока и стал звать меня в кино, тихо, как заговорщик. Но не могла же я предать Тату. Я отказалась. И тогда он сразу ушел из парка. Потом как-то вышло, что я оторвалась от ребят и пошла с Татой и с Сенькой в кино. Но билетов не достали. Тата мне колкости говорила. С такой ненавистью. А ведь я ради нее от Сороки отказалась! И вот — благодарность. Ну, я и сказала, чтоб она катилась от меня подальше, что дуре ничто и никто не поможет, даже красота… И тут выяснилось, что она меня потому возненавидела, что Сорока ей сказал, что дружит с ней по моему приказу. А Сенька еще подлил масло в огонь, заявил, что весь класс знает, что Сорока в меня давным-давно влюблен и что ребята не понимали, зачем я его Татке сватаю.

Татка обиделась и убежала, а Сенька пошел меня провожать. И я узнала, что Сорока сегодня уезжает из нашего города, его отца переводят на новую работу. И в парк он пришел, чтобы со мной попрощаться, а я ничего не поняла…

У нашего дома Сенька нахально сказал:

— Эх, ты, гадалка! Всем пророчила, а у себя под носом ничего не заметила.

И друга у меня больше нет. Неужели Сорока мне не напишет?!

Глава IV

МЕРА ОТКРОВЕННОСТИ

Этот «рассказ» Катя принесла ко мне летом, побывав в колхозе. Она вытянулась еще больше, загорела, а главное — отрезала свою роскошную косу. Я так стала ее ругать, что она удивилась.

— Ну, что это вы, как папа…

Она уже знала, что переходит в другую школу, расстается с классом, но не проявляла никаких сожалений. Это меня удивило. Я высказалась довольно резко. Мне хотелось, чтобы Катя задумалась над тем, почему у нее нет настоящих друзей. Ведь в ее старом классе были серьезные, толковые ребята. Но во всех людях она в первую очередь подмечала недостатки.

Катя усмехнулась.

— Помните, у Андерсена в «Снежной королеве» некоторым людям осколок кривого зеркала тролля попадал в глаз. И они все видели наперекосяк. Вероятно, и я такая…

— Ну, а чем тут гордиться?

— А если я не могу не видеть недостатков в людях. Что же, мне глаза закрывать?

— Да нет, пошире открыть. Интереснее найти в человеке хорошее, хоть это иногда и труднее, чем плохое. Недостатки некоторые люди не прячут, а вот настоящее, доброе в глубине души лежит.

Катя вздохнула.

— Вот и мама так говорит. Она ужасно переживает, что у меня нет подруг. Но что я могу сделать?! Мне надо или все, или ничего. Вот понравилась мне одна девочка, а у нее еще две подруги. Значит, я для нее буду — одна из трех?!

— А почему тебя это оскорбляет?

— Да потому, что для меня друг может быть один, настоящий, на всю жизнь.

В конце разговора она спросила:

— Можно я и дальше буду к вам заходить? Даже уйдя из вашей школы.

— Я же тебя часто высмеиваю…

— Вы литературу знаете…

Мы помолчали, и она добавила:

— Только вы про рассказ мне ничего не говорите. Пока. Я сама чувствую, что слова меня не слушаются. А вот если когда-нибудь выйдет как следует…

— Хорошо, — сказала я, — подождем.

— И еще я хочу вас предупредить, что пишу дневник. Уже три дня. И может быть, вам покажу…

Кате, кажется, начинало нравиться словесное позирование.

— Я не буду читать твой дневник. Если он — для публики, не интересно, а для себя — так береги свое личное от посторонних…

— А если надо поделиться…

— Надо себя уважать, беречь свою душу, ты еще начни исповеди в газеты писать…

Девочка встала, прошлась по комнате, остановилась у книжных полок, провела пальцами по корешкам книг…

— А вы что — презираете откровенность?

Я старалась говорить с ней в рамках «педагогичности», но она вывела меня из равновесия.

— Душевная опрятность, сдержанность для меня так же обязательна, как и физическая. Я не понимаю людей, которые из своих личных чувств устраивают ярмарку для развлечения прохожих.

Катя хотела закрутить косу, но не нашла ее и закрутила кончик пояса. Потом сказала, после долгой паузы:

— Ладно, я вам не все буду давать. Кусочки только. Самые отвлеченные. Чтоб время не отнимать на рассказы…

Я кивнула. Я вспомнила себя в юности, свою потребность найти человека, перед которым могла бы исповедываться. Очевидно, эта тяга — свойство возраста… Тем более что ее тетка уехала. Катя надеялась, что я смогу заменить в какой-то мере и эту Ину, и Сороку…

Мы в молчании выпили чай, в молчании перемыли посуду, и Катя сказала, упрямо сжав губы:


Еще от автора Лариса Теодоровна Исарова

Записки старшеклассницы

Повесть о жизни старшеклассницы в школе и в семье.


Блюда-скороспелки

Веселая и грустная, живая и непосредственная, она не просто очередной сборник кулинарных рецептов. В ней рассказывается о нашем времени, о людях, которые в трудные годы сумели выстоять, сделать голодную и холодную жизнь хоть немного легче для всех, кто их окружал. Эта книга и о талантах, спрятанных в каждом человеке, и о том, как просто и аппетитно умели питаться наши предки и в будни, и в праздники.С помощью своеобразных кулинарных выдумок и открытий, содержащихся в книге, можно даже при пустых магазинных полках за минимальную сумму накормить близких, доставить им радость.


Тень Жар-птицы

Повесть написана и форме дневника. Это раздумья человека 16–17 лет на пороге взрослой жизни. Писательница раскрывает перед нами мир старшеклассников: тут и ожидание любви, и споры о выборе профессии, о мужской чести и женской гордости, и противоречивые отношения с родителями.


Крепостная идиллия. Любовь Антихриста

В книгу вошли два романа известной писательницы и литературного критика Ларисы Исаровой (1930–1992). Роман «Крепостная идиллия» — история любви одного из богатейших людей России графа Николая Шереметева и крепостной актрисы Прасковьи Жемчуговой. Роман «Любовь Антихриста» повествует о семейной жизни Петра I, о превращении крестьянки Марты Скавронской в императрицу Екатерину I.


Задача со многими неизвестными

Это третья книга писательницы, посвященная школе. В «Войне с аксиомой» появляется начинающая учительница Марина Владимировна, в «Записках старшеклассницы» — она уже более зрелый педагог, а в новой книге Марина Владимировна возвращается в школу после работы в институте и знакомит читателя с жизнью ребят одного класса московской школы. Рассказывает о юношах и девушках, которые учились у нее не только литературе, но и умению понимать людей. Может быть, поэтому они остаются друзьями и после окончания школы, часто встречаясь с учительницей, не только обогащаются сами, но и обогащают ее, поскольку настоящий учитель всегда познает жизнь вместе со своими учениками.


Рекомендуем почитать
Остров обреченных

Пятеро мужчин и две женщины становятся жертвами кораблекрушения и оказываются на необитаемом острове, населенном слепыми птицами и гигантскими ящерицами. Лишенные воды, еды и надежды на спасение герои вынуждены противостоять не только приближающейся смерти, но и собственному прошлому, от которого они пытались сбежать и которое теперь преследует их в снах и галлюцинациях, почти неотличимых от реальности. Прослеживая путь, который каждый из них выберет перед лицом смерти, освещая самые темные уголки их душ, Стиг Дагерман (1923–1954) исследует природу чувства вины, страха и одиночества.


Дорога сворачивает к нам

Книгу «Дорога сворачивает к нам» написал известный литовский писатель Миколас Слуцкис. Читателям знакомы многие книги этого автора. Для детей на русском языке были изданы его сборники рассказов: «Адомелис-часовой», «Аисты», «Великая борозда», «Маленький почтальон», «Как разбилось солнце». Большой отклик среди юных читателей получила повесть «Добрый дом», которая издавалась на русском языке три раза. Героиня новой повести М. Слуцкиса «Дорога сворачивает к нам» Мари́те живет в глухой деревушке, затерявшейся среди лесов и болот, вдали от большой дороги.


Признание Лусиу

Впервые издаётся на русском языке одна из самых важных работ в творческом наследии знаменитого португальского поэта и писателя Мариу де Са-Карнейру (1890–1916) – его единственный роман «Признание Лусиу» (1914). Изысканная дружба двух декадентствующих литераторов, сохраняя всю свою сложную ментальность, удивительным образом эволюционирует в загадочный любовный треугольник. Усложнённая внутренняя композиция произведения, причудливый язык и стиль письма, преступление на почве страсти, «саморасследование» и необычное признание создают оригинальное повествование «топовой» литературы эпохи Модернизма.


Прежде чем увянут листья

Роман современного писателя из ГДР посвящен нелегкому ратному труду пограничников Национальной народной армии, в рядах которой молодые воины не только овладевают комплексом военных знаний, но и крепнут духовно, становясь настоящими патриотами первого в мире социалистического немецкого государства. Книга рассчитана на широкий круг читателей.


Чужие и близкие

Роман «Чужие — близкие» рассказывает о судьбе подростка, попавшего в Узбекистан, во время войны, в трудовой военный тыл.Здесь, в жестоком времени войны, автор избирает такой поворот событий, когда труд воспринимается как наиболее важная опорная точка развития характеров героев. В романе за малым, скупым, сдержанным постоянно ощутимы огромные масштабы времени, красота человеческого деяния, сила заключенного в нем добра.


Сектор круга IV: Овны, Волки и Козлы

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Музыка начинается в семье

Кого учить музыке — всех или только детей с хорошими музыкальными данными? Зачем вообще нужна ребенку музыка? С какого возраста лучше начинать музыкальное воспитание? Почему иногда обучение игре на инструменте превращается для ребенка в пытку? На все эти и многие другие вопросы ответит автор в своей книге «Музыка начинается в семье», посвященной проблемам музыкального воспитания детей в семье.Книга рассчитана на слушателей и преподавателей народных университетов, учителей музыки, родителей.


Шестеро в доме, не  считая собаки

Народный университетПедагогический факультет№ 4 1989Защитить от простуды и синяков, оградить от недобрых слов — работа одинаковая для всех мам на свете. Но главное, научить ребенка быть человеком, дать сыну и дочери силу и умение отличать плохое от хорошего, противостоять злому. Обо всем этом узнает читатель из новой книжки многодетной матери Ирины Стальковой.


Психология симпатий

Народный университетПедагогический факультет№ 9 1988Как научиться дружить? Какие качества необходимо воспитать в себе для того, чтобы к тебе тянулись сверстники, чтобы поняли старшие, чтобы ценил коллектив? Велика ли роль внешности в нашей жизни? В каком возрасте наступает настоящая любовь? Приходит время, и нам, родителям, надо помочь детям найти ответы на эти вопросы. Всегда ли мы готовы к такому разговору? Всегда ли умеем помочь детям, дать верный совет, подсказать, как разобраться в собственных чувствах, во взаимоотношениях с окружающими.Рассчитана на широкий круг читателей.


Цена жизни

Народный университетПедагогический факультет№ 4 1989Бывший чемпион мира по тяжелой атлетике Ю.П.Власов рассказывает о значении физической культуры и спорта, как одного из оздоровительных средств, об отличиях большого спорта от обычного, о взаимоотношениях большого спорта с обществом, о допингах.