Когда гремели пушки - [83]

Как только стало известно об этом, Ф И. Толбухин приказал 44-й армии немедленно атаковать противника и попытаться вызволить из беды наших генералов. Однако атака успеха не имела. Спасти тт. Хоменко, Бобкова и всех, кто сопровождал их, не удалось.

Гитлеровцы потом сочиняли небылицы, писали в своих листовках, что советские генералы добровольно перешли на сторону врага. Никто из нас этому не верил. Мы отлично знали, что такие, как Хоменко и Бобков, живыми врагу не сдадутся

Однако сам по себе случай был крайне неприятным. Командующий армией заблудился в расположении своих частей и по ошибке заехал — к противнику!

Верховный Главнокомандующий распорядился о расформировании управления 44-й армии и немедленной передаче ее войск в другие объединения фронта. А заодно на нас обрушились и иные немилости со стороны И. В Сталина.

Мне припоминается разговор с Ф. И. Толбухиным, который имел место, кажется, через день после этого действительно чрезвычайного происшествия. Я только что возвратился из 51-й армии и, по обыкновению, прежде всего направился к командующему. Федор Иванович жил тогда в небольшом домике. Открыл я дверь и глазам своим не поверил: сидит Толбухин на лавке, притопывает ногой, хлопает ладонью по колену, а перед ним два солдата лихо выделывают ногами такое, чего и на сцене не часто увидишь. Баянист из фронтового ансамбля старался изо всех сил

«Что за пляска, по какому поводу?» — удивился я Тем временем один из плясунов повернулся в мою сторону лицом и оказался тем самым «дровоколом», с которым мне довелось познакомиться еще в Тамбове в расположении штаба 2-й гвардейской армии. На груди у него теперь красовались орден Ленина и орден Отечественной войны. Он тоже узнал меня, лицо его засияло. Прекратив пляску, встал по команде «Смирно»:

— Здравия желаю, товарищ генерал-лейтенант. Вы помните меня?

— А как же! Вместе кололи дрова в Тамбове…

Федор Иванович положил руку на баян, и в домике, воцарилась обычная тишина.

— Ну, хлопцы, спасибо. Еще раз поздравляю вас с наградами, — сказал командующий. — А теперь — по местам.

Плясуны и баянист вытянулись, повернулись кругом, молодцевато прищелкнув каблуками, и вышли.

Мы остались вдвоем. Нам принесли чай — Федор Иванович любил беседовать за самоваром.

— Ордена товарищам вручал, — пояснил он и почему-то вздохнул: — Эти хлопцы из школы младших лейтенантов. Ребята обрадовались наградам и решили развеселить старика. Плясуны оба. Но и воюют по-гвардейски. Уже по три танка подбили…

Мне хотелось повременить с разговором о фронтовых делах, но командующий начал сам:

— Как там дела?

Я стал докладывать и тут же заметил, что слушает он меня, как говорится, вполуха. Федор Иванович был чем-то озабочен и сильно огорчен.

— Пока вы были у Крейзера, тут у нас еще одна новость, — опять вздохнул командующий, неожиданно прервав мой доклад. — Ставка приказала снять с должности командира четвертого кавалерийского корпуса генерала Кириченко. Вместо него назначен генерал Плиев.

— Ну что же, может быть, это и к лучшему. Плиев хороший командир, — бодро ответил я.

Командующий молча допил свой стакан чаю и снова повернулся ко мне:

— Дело, конечно, не в коннице. Тут мы опять за Хоменко расплачиваемся…

В это время зашел вызванный к командующему бывший член Военного совета 44-й армии генерал-майор В. И. Уранов. Плечи его были опущены, лицо осунулось. По всему было видно, как тяжело переживает он гибель своего командарма. Мы, как могли, постарались ободрить его. Федор Иванович дважды подчеркнул, что в этом трагическом случае член Военного совета неповинен. Однако тов. Уранова это, по-видимому, никак не утешило. Он долго еще ходил мрачный и с горечью вспоминал этот случай, будучи уже членом Военного совета 51-й армии.

Происшествие с Хоменко и Бобковым окончательно прояснилось лишь весной 1944 года, когда войсками 1-го Украинского фронта был взят в плен начальник штаба немецкой дивизии, которая в ноябрьские дни 1943 года находилась на никопольском плацдарме. На допросе он сообщил, что генерал Бобков был убит наповал при первом залпе, а генерал Хоменко, смертельно раненный, скончался через несколько часов, не приходя в сознание. Гитлеровцы положили их трупы в ящики из-под винтовок и после варварского глумления зарыли. Узнав об этом, Военный совет фронта сразу же направил своих представителей к месту гибели тт. Хоменко и Бобкова. Их останки были найдены, перевезены в Мелитополь и похоронены на центральной площади со всеми воинскими почестями.

3

Обычно, когда заходит речь об освобождении Крыма, все внимание концентрируется на событиях весны 1944 года. Действительно, они наиболее интересны. В \результате наступательной операции, осуществленной веской 1944 года, враг был уничтожен и весь Крым окончательно освобожден от оккупантов.

Но едва ли следует замалчивать предшествовавшую этому большую и сложную подготовительную работу. И пожалуй, самым важным здесь была ликвидация вражеского плацдарма под Никополем. с Никопольский плацдарм явился для нас сущим бедствием. Нависая над нашим правым флангом и тылом, он как бы раздваивал силы 4-го Украинского фронта. Отсюда противник мог в любой момент внезапным ударом отрезать наши войска, находившиеся в Таврии и перед Крымом.