Когда гремели пушки - [33]

2

Путь мне предстоял не близкий и не легкий — более трехсот километров по разбитым войной дорогам Орловской и Тамбовской областей.

Вспомнились лермонтовские строки:

Тамбов на карте генеральной

Кружком означен не всегда.

Теперь это, конечно, не соответствовало действительности. Я знал, что Тамбов — растущий центр большой области. Но, как он выглядит, представлял себе смутно. Раньше бывать там не пришлось, хотя родился в соседней, Рязанской области. Слышал только, что Тамбов стоит на берегу Цны, окруженный садами, почти вплотную смыкающимися и лесом…

Пока раздумывал над этим, мы отъехали километров на двадцать в тыл и словно попали в иной мир. Не слышно орудийных выстрелов, исчезли с дорожных перекрестков регулировщики.

По пути то и дело попадались большие села. Там прежде всего бросалось в глаза отсутствие мужчин. Почти не видно было на улицах и ребятишек.

К вечеру дороги оживились. Навстречу нам сплошным потоком шли автомашины с боеприпасами, продовольствием, горючим. Время от времени попадались маршевые роты.

Смотрел я на этот живой поток и думал: до чего же она прожорлива — эта распроклятая война! Сколько людей и с каким напряжением трудятся для того, чтобы обеспечить фронт всем необходимым! И в то же время меня переполняло чувство глубокой благодарности к скромным труженикам тыла — к нашим героическим женщинам, к старикам, к подросткам. Какое непосильное бремя легло на их плечи!

Вся страна трудилась для фронта. Исключения не составляли и деятели нашей культуры — артисты, композиторы, писатели.

В то время особую популярность приобрел выдающийся советский драматург Александр Корнейчук. Его пьеса «Фронт» была полностью напечатана в «Правде» и в буквальном смысле завладела умами миллионов.

А. Е. Корнейчук сумел отразить глубокие процессы, происходившие в те дни внутри нашей армии, и в первую очередь среди ее высшего командного состава. Не только перед зрителями, а и перед читателями этой безусловно талантливой пьесы во весь рост встали два антипода: с одной стороны, заслуженный в прошлом, но безнадежно отставший генерал Горлов, с другой — представитель новой военной интеллигенции, взращенный партией в тридцатые годы, смелый новатор Огнев.

Я узнавал в Горлове черты многих моих начальников, упорно цеплявшихся за старое. Слепая вера в свой авторитет, основанный на прежних заслугах, нежелание учиться и расширять свой военно-теоретический кругозор, пренебрежительное отношение к подчиненным и их советам — все это делало таких генералов просто несносными. Они тормозили развитие нашей армии, мешали ей сполна реализовать свое превосходство над противником. Драматург с беспощадной правдивостью показал, что Горловы и горловщина доживают последние дни, что в новых условиях решающее слово принадлежит не им, а таким, как Огнев.

Помнится, что кое-кого (и не только из людей, похожих на Горлова) эта пьеса повергла в замешательство. Трудно было возражать против нее по существу. Но смущал сам факт ее опубликования в самой массовой газете, выходящей миллионными тиражами, в то время как враг все еще наступает, а Красной Армии приходится вести тяжелые оборонительные бои. Казалось непостижимым, чтобы в такой момент подвергалась столь острой и широкой критике определенная часть нашего военного руководства. Ведь «Правду» читали тысячи красноармейцев. И нет сомнения, что они не ограничивались обсуждением лишь художественных достоинств нового драматургического произведения, а сравнивали поведение и поступки героев этой пьесы с действиями хорошо знакомых им живых людей, в том числе и прямых своих начальников…

Однако подавляющее большинство советских граждан не видело в этом серьезной опасности. Не могли разделять таких опасений и мы, старшие командиры, прошедшие все испытания первого года войны с фашистской Германией. Для нас была совершенно очевидна необходимость развенчать дутый авторитет людей, которые оказались неспособными руководить войсками в сложных условиях внезапного нападения превосходящих сил врага и не желали делать правильные — выводы из своих ошибок.

В том, что такая пьеса появилась прежде всего на страницах «Правды», каждый здравомыслящий человек усматривал мудрость нашей партии. Этим партия еще раз показала, что она сильна, не боится критики, верит в разум своего народа и неизбежность нашей победы над гитлеровскими захватчиками.

…Раздумывая над всем этим по пути к новому месту службы и представляя себе мысленно встречу с неизвестным мне командующим 2-й гвардейской армией, я очень хотел, чтобы он был похож на Огнева, а не на Горлова.

3

На окраину Тамбова мы въехали уже за полночь. Кругом была кромешная тьма в городе строго соблюдались правила светомаскировки.

Осветив карманным фонариком номерной знак на первых же воротах, я прочитал: «Улица Советская». Поехали дальше по ней. Где-то в центре свернули влево и оказались на большой площади. Машинально сверился с картой и сообразил, что на повороте мы допустили ошибку: надо держать курс не влево, а вправо, через мост и в лес. Не може1 быть, чтобы штаб армии разместился в городе.

На карте хорошо различались квадратики дач за рекой Цной. Опыт подсказывал, что штаб нужно искать именно там. Приказал водителю разворачиваться…