Когда гремели пушки - [12]

Забегая вперед, скажу: в последующие годы я имел возможность убедиться в безошибочности тогдашних моих впечатлений о Леониде Михайловиче Сандалове. Для меня он и поныне остается неким эталоном начальника штаба крупного войскового объединения, уверенного в себе, рассудительного, не теряющего присутствия духа в самой трудной обстановке.

2

Под руководством наших командиров и саперов в живописных окрестностях Гомеля самоотверженным трудом десятков тысяч жителей этого крупного индустриального центра Белоруссии были возведены многочисленные дзоты, сооружены противотанковые заграждения, созданы минные поля. Склоны холмов эскарпировались, отрывались противотанковые рвы, оборудовались траншеи и окопы для орудий и пулеметов. Работа кипела днем и ночью. Люди, казалось, не знали усталости.

А тем временем в Новобелицких лесах шло доукомплектование дивизии. Поредевшие в боях полки и батальоны пополнялись новыми людьми. Остро чувствовалась нехватка среднего командного состава, и поэтому во главе взводов нередко приходилось ставить младших командиров.

В первых числах августа, когда доукомплектование дивизии уже заканчивалось, меня экстренно вызвали в штаб фронта. Командующий объявил, что противник форсировал Сож и развертывает наступление на Рославль.

Дивизии ставилась задача выдвинуться в район Кричева наперерез этой вражеской группировке. Для того чтобы выиграть время, часть войск предлагалось перебросить по железной дороге, часть — с помощью автотранспорта.

Переброска началась ночью и продолжалась двое суток. За это время 132-я стрелковая дивизия преодолела расстояние более чем в полтораста километров и сосредоточилась в районе Климовичи — Милославичи. Исходный район оказался лесистым и заболоченным. Накрапывал мелкий дождь…

В светлом березняке, неподалеку от деревни Титовка, где расположился штаб дивизии, было прохладно и тихо, однако с севера доносился гул сражения. В небе часто проплывали на восток хищные стаи «юнкерсов». 1 Мы снова влились в состав 13-й армии, которой командовал теперь генерал-майор К. Д. Голубев. Армейский штаб находился где-то возле Костюковичей, но прочной связи у нас с ним не было.

Уже при выдвижении дивизии в новый район сосредоточения мы не избежали отдельных стычек с противником. Он частенько выставлял на нашем пути заслоны в населенных пунктах. Правда, заслоны эти были недостаточно сильными, и выбить их из той или иной деревни не представляло для нас большого труда. Чаще всего гитлеровцы сами отходили без боя. Но в одном месте им удалось отрезать весь 3-й батальон 605-го стрелкового полка, составлявший наше боевое охранение.

В батальоне преобладали новые, необстрелянные еще люди из пополнения, полученного нами в Новобелицких лагерях. Оказавшись в окружении, некоторые поддались панике. Чтобы установить связь с этим подразделением и навести там порядок, я послал туда редактора дивизионной газеты старшего политрука А. П. Завьялова. Сейчас уже не помню точно, почему выбор пал именно на него. Возможно, это объяснялось только тем, что после боев на быховском плацдарме наша газета некоторое время не выходила и ее редактор оказался не у дел. Но как бы там ни было, тов. Завьялов успешно справился с возложенным на него ответственным и опасным поручением. Дважды прошел он под огнем через расположение гитлеровцев, передал приказ о выходе окруженного батальона, и вскоре это подразделение, решительно атаковав противника, присоединилось к своему полку.

Как раз в тот момент к нам прибыл офицер связи Из штаба фронта. Он привез записку от Л. М. Сандалова. Нам предлагалось прорвать оборону противника, Перерезать шоссе и железную дорогу на участке Кричев — Рославль и обеспечить ввод в прорыв 21-й кавалерийской дивизии для удара по тылам рославльской группировки врага. Общее руководство боевыми действиями возлагалось на командира 45-го стрелкового корпуса комдива Э. Я. Магона.

Мы постарались поскорее связаться с кавалеристами. Их командный пункт обнаружили в небольшой рощице. Он представлял собой несколько палаток, замаскированных в тени деревьев, возле которых мотали головами и подстриженными хвостами оседланные кони.

21-я кавдивизия тогда только что прибыла на фронт, кажется, из Средне-Азиатского военного округа. Командовал ею полковник Я. К. Кулиев смуглый, с иссиня-черными глазами человек, очень подвижный и горячий. Он сразу заговорил о том, что его больше всего тревожило:

— Только бы из этого болота выбраться… На простор!.. А там уже ничего не страшно…

Обсудили план взаимодействия. Поставленная штабом фронта задача была слишком общей. Мы не имели Мясного представления о том, что за противник перед нами, какие силы он сосредоточил вдоль шоссейной дороги.

Произвели рекогносцировку местности. Выслали разведку.

Мало-помалу обстановка стала проясняться. На нашем направлении у противника не было сплошного фронта. Укрепить по-настоящему занимаемые позиции он еще не успел, да, видимо, и не собирался делать этого. Его заботы всецело были сосредоточены на быстрейшем продвижении к Рославлю.

Осуществить в таких условиях прорыв было не так уж трудно. Требовалось только сосредоточить огонь артиллерии на заранее определенных рубежах по единому плану.