Когда грабить банк и другие лайфхаки - [42]
Вдруг Левитт охнул. У него уже было 21 очко, но он случайно попросил еще одну карту. Этой последней картой оказалась двойка. Разумеется, он знал правила, да и считать умеет. Он просто отвлекся (потом скажет, что отвлекся на разговор со мной), и дилер увидела, как он что-то сделал (или не сделал), из чего следовало, что ему нужна еще одна карта. Так он оказался с четырьмя картами: картинкой, четверкой, семеркой и двойкой. На лице дилера отразилось сочувствие. Я поручился за Левитта, сказал, что он не идиот и что ему бы в голову не пришло взять еще карту при наличии 21 очка. Казалось, она поверила. Сказала, что позовет менеджера и они посмотрят, можно ли что-нибудь сделать.
Она слегка повернула голову и действительно окликнула менеджера. Однако тот не расслышал. Ничего удивительного: в новогодний вечер в казино дым коромыслом. Она продолжала звать, и все попусту. Конечно, можно было отойти от стола, но этого делать она не хотела. Ведь в этом случае ей пришлось бы потерять из виду стол, полный фишек. Надо полагать, рассуждала она так: даже если Левитт настолько глуп, что попросил еще одну карту, у него хватит сообразительности, чтобы схватить столбик фишек и убежать. (А может, боялась, что он прожженный аферист и все это испытанный трюк с целью отвлечь ее внимание от стола.)
В итоге я сам пошел за менеджером. Когда он явился, дилер объяснила ситуацию. Казалось, он поверил Левитту.
— А вы хотели эту карту? — спросил он меня, имея в виду двойку, которую вытянул Левитт.
— Сейчас, когда я ее вижу, конечно, хочу, — ответил я.
У меня уже было 17 очков. Разумеется, двойка не помешала бы: я имел бы 19 очков.
— Пожалуйста, — сказал он, вручая мне двойку, — поздравляю вас с Новым годом!
Потом дилер взяла карту и проиграла.
Я не силен в азартных играх, но знаю: когда в следующий раз снова наведаюсь в Лас-Вегас и меня потянет сыграть в блек-джек, я пойду в Caesars.
Кстати, не думайте, что Левитт полный лох. На следующий день мы пошли в букмекерскую контору. Он взял программу скачек, посидел с ней минут десять, потом пошел и сделал ставку. Он нашел лошадь, на которую ставили семь к двум (она никогда не выигрывала скачки), что-то в ней углядел — и поставил на ее победу. Потом мы смотрели скачки на одном из больших экранов. Эту лошадь с минуту не могли завести в ворота — мы уже думали, ничего не выйдет, — но наконец завели, а когда ворота открылись, лошадь припустила вперед как на крыльях. Получилось значительно лучше, чем с блек-джеком.
НЕСКОЛЬКО МЕСЯЦЕВ СПУСТЯ...
Недавно в Лас-Вегасе я впервые поучаствовал в Мировой серии покера. Играли в безлимитный холдем. Каждый игрок начинал с 5000 фишек.
А что за рекорд? Рекорд по наименьшему числу банков, выигранному участником Мировой серии: ноль. Я играл часа два и не забрал ни одного банка. Ни разу не удалось даже украсть блайнды. Хоть я и обещал Филу Гордону за несколько мгновений до начала турнира, что не позволю «туз-даме» меня подвести, именно с этими закрытыми картами я два больших банка и проиграл. (Оба раза туз выходил на флопе; ни разу у соперника не было туза, и оба раза я все равно проиграл.) Надо полагать, все делал наперекосяк. Впрочем, чем хороша Мировая серия: каждый день новый турнир. Может, завтра еще попробую. В конце концов, хуже я уже не выступлю.
НА СЛЕДУЮЩИЙ ДЕНЬ...
Как один день может все изменить.
Вчера я описал, как впервые взялся участвовать в Мировой серии покера. Дело началось и закончилось плохо. Не удалось выиграть ни одной раздачи.
Уж не знаю, зачем мне это наказание — как-никак, участвуют профессионалы! — но на следующий день я опять полез играть. На сей раз играли в формате шутаут. Это означает, что десять человек за столом играют, пока все фишки не окажутся у одного из них. Этот игрок выходит в следующий раунд. Через два круга от 900 игроков останется девять, которые и выйдут на финальный стол.
Мой пессимизм не убавился, когда я увидел, что рядом со мной играет Дэвид Фам по прозвищу Дракон. Он выиграл больше $5 млн в покерных турнирах, имеет два браслета Мировой серии покера, а в этом соревновании отстаивал свой титул! За моим столиком собралось как минимум пять профессиональных покеристов.
Как ни странно, пять часов спустя благодаря доле везения я вышел победителем.
Мне нужно было выиграть еще один стол, чтобы пробиться на финальный. Хвастался бы потом всю жизнь. Надо сказать, что мне посчастливилось пообедать с Филом Гордоном — пожалуй, лучшим учителем покера на свете. За обедом он объяснил мне нечто такое, без чего невозможен хороший покер. Наверное, это вещь очевидная, но своим умом до нее дойти нелегко. (Рассказывать о ней бесплатно в блоге не стану. Если хотите узнать, о чем речь, вам придется купить одну из книг Гордона.)
Этот совет плюс удача обеспечили мне отличный старт во втором круге. К сожалению, пришлось выбить своего друга Брендона Адамса, хорошего писателя и одного из лучших покеристов мира. Брендон — яркий пример цены выбора: он так хорошо зарабатывает на покере, что ему, пожалуй, никогда не закончить докторскую диссертацию по экономике в Гарварде.
Что опаснее — огнестрельное оружие или плавательный бассейн? Что может быть общего между школьными учителями и борцами сумо? Почему торговцы наркотиками продолжают жить со своими родителями? Как много на самом деле значат родители и выбор имени для ребенка? Ответы на эти и другие необычные вопросы, касающиеся современного общества и не только, дает книга молодого американского экономиста Стивена Д. Левитта, написанная в соавторстве с журналистом и писателем Стивеном Дж.Дабнером. Сразу же после выхода в США книга стала бестселлером и вызвала широкий резонанс в средствах массовой информации.
Фрикомыслие – яркое, «неправильное», но результативное мышление. Оно помогло царю Соломону установить подлинность материнства, австралийскому гастроэнтерологу Томасу Бороди – найти истинную причину возникновения язвы желудка, а тщедущному Такеру Кобаяси – победить бывалых обжор в международном соревновании по поеданию хот-догов. В свойственной им оригинальной манере авторы супербестселлера «Фрикономика» Стивен Левитт и Стивен Дабнер предлагают решать проблемы нестандартно: смотреть на них с других ракурсов, искать необычные подходы и не принимать за аксиому даже самые авторитетные утверждения.
«Суперфрикономика» является достойным продолжением нашумевшего бестселлера «Фрикономика». Внутри – нестандартное объяснение новых неочевидных фактов необычными экономистами. Книга максимально эпатирующая, неожиданная и провокационная. И при этом вполне серьезная. В основе странных явлений обнаруживаются вполне логичные экономические механизмы – и наоборот. У этой книги есть все шансы повторить (а, может, и превзойти) популярность своей легендарной предшественницы.
Это один из самых насущных и спорных вопросов нашего времени, вызывающий жаркие споры и глубоко пропитанный идеологией. Кому должно быть позволено иммигрировать, а кому — нет? Каковы доводы за и против ограничения числа иммигрантов? В «Исходе» выдающийся экономист Пол Коллиер ясно и сжато описывает последствия стимулирования или сдерживания миграции. Опираясь на оригинальное исследование и многочисленные обзоры конкретных случаев, он рассматривает эту проблему с трех точек зрения: самих мигрантов, людей, которых они оставили, и обществ, в которые они иммигрируют.
Вальтер Шайдель (иногда его на английский манер называют Уолтер Шейдел) – австрийский историк, профессор Стэнфорда, специалист в области экономической истории и исторической демографии, автор яркой исторической концепции, которая устанавливает связь между насилием и уровнем неравенства. Стабильные, мирные времена благоприятствуют экономическому неравенству, а жестокие потрясения сокращают разрыв между богатыми и бедными. Шайдель называет четыре основных причины такого сокращения, сравнивая их с четырьмя всадниками Апокалипсиса – символом хаоса и глобальной катастрофы.
Общепринятые теории капитализма находятся в глубоком кризисе: после столетий споров они все ещё не могут сказать нам, что такое капитал. Либералы и марксисты считают капитал экономической сущностью, которую они считают в универсальных единицах «единицах полезности» (utils) и абстрактного труда, соответственно. Но эти единицы абсолютно воображаемые: их нельзя ни наблюдать, ни измерить. А поскольку либерализм и марксизм зависят от этих несуществующих единиц, то подвергаются сомнению. Они не могут объяснить самого главного — процесс накопления капитала. Этот кризис теорий не является случайным.
Книга депутата Государственной Думы РФ, доктора экономических наук, члена-корреспондента РАН, Сергея Глазьева дает ответы на многочисленные вопросы, которые на встречах и в письмах известному политику задают жители самых разных регионов страны. Сколько мы потеряли людей, доходов, производственного потенциала? Что у нас еще осталось? Кто такие реформаторы и кто такие олигархи? В чьих интересах делаются сегодняшние реформы? Как повысить зарплату? Как защитить детей и укрепить семью? Можно ли удвоить доходы государственного бюджета? Реально ли вернуть "сгоревшие" сбережения? На эти и другие злободневные вопросы сегодняшней жизни Сергей Глазьев дает обстоятельные ответы.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.