Когда человека не было - [7]
Чунги никогда не убивали первыми, ибо никогда первыми не нападали. Они тщательно избегали встреч со свирепыми, сильными зверями, хотя были сильнее многих из них. Им не было надобности нападать на других животных, так как они не питались ничьим мясом. Но, когда на них нападали, они могли противопоставить силе силу, ловкости ловкость, ярости ярость. У них не было ни острых зубов, ни острых когтей. Зубы служили им для того, чтобы грызть плоды, чтобы раскалывать орехи. Когти у них были короткие, плоские, тупые и не могли служить ни для нападения, ни для защиты. У них не было ни рогов, ни яда, но зато они умели вставать на задние лапы и размахивать передними так быстро и ловко, как никакое другое животное. И, как никакое другое животное, они могли хватать всеми четырьмя лапами все, что угодно, будь то плоды или ветки, челюсти гри или шея тси-тси. А пальцы у них сжимались так сильно, что не один тси-тси был ими задушен и не один гри упал с поломанными челюстями или с растерзанной спиной. По-настоящему опасными для них были только грозный мут, отвратительный крок, свирепый грау. Но в то время как крок жил всегда в воде и был страшен только своими челюстями, в то время как с глупым мутом они сами затевали игру, спускаясь на землю, и дразнили его, — грау был всегда в лесу, бесшумный, невидимый, злой, кровожадный, молниеносно быстрый в своих прыжках и более сильный, чем несколько чунгов сразу. Поэтому его рыжая тень мерещилась им во сне чаще всего.
Проснувшись с первыми золотыми проблесками восходящего светила, пома продолжала лежать неподвижно на постели из веток. Молча щурясь, она глядела куда-то неопределенно сквозь листву. Вот уже много дней, как в жилах у нее разливалось какое-то новое ощущение, совсем не похожее на те, которые она испытывала ранее. Это новое неопределенное чувство пропитало всю ее грубую, первобытно сильную натуру и сделало ее кроткой и нежной. В груди у нее нарастала неопределенная радость, предчувствие, которого она не могла понять, но которое говорило ей, что ее непременно ждет нечто необычайно прекрасное. Это предчувствие подчинило себе все ее существо; целиком отдаваясь ему, она ожидала чего-то необычайного, ожидала радостно, нежно, трепетно, тревожно. Ждала, не в силах понять, чего ждет. Сварливость ее почти исчезла, и в некрасивых чертах проступила небывалая кротость.
И только в это утро рассеялась неопределенность ее ожидания, и лицо ее озарилось тревожной радостью: у нее родится новый чунг! Когда и как это случится, она не могла бы определить, но стала радостно-спокойной и уверенной. И продолжала лежать, смутно сознавая предстоящее, безусловно подчиняясь неизвестному, общему для всех пом закону.
Белое светило взошло над лесом и осыпало его гигантские деревья огненными стрелами. Лес заблестел яркой зеленью. Из темных недр земли устремились к вершинам животворные силы. Между стволами отдалось эхо шагов мелких и крупных животных, питающихся травой и листьями. Длиннохвостые чин-ги запрыгали на ближних и дальних ветках, оглашая лес своими резкими криками.
Чунг проснулся, состроил, зевая, недовольную мину и вытянул в стороны все четыре лапы. При этом он дотронулся до лежащей рядом с ним помы и повернул к ней голову. Пома глядела на него, кротко щурясь, и в глазах у нее светились теплота и покорность. Чунг сразу вскочил и изумленно поглядел на нее. Потом выпрямился и громко, протяжно заревел. Крикливые чин-ги послушно умолкли и неподвижно замерли на ветвях.
По бессознательному опыту, переданному ему всеми поколениями чунгов до него, чунг знал, что должен набрать сегодня для помы гораздо больше плодов, чем всегда. Он хотел прыгнуть наверх, но, не достигнув еще первой ветви с плодами, остановился и прислушался. До него донесся далекий шум ломаемых ветвей, никогда еще не слыханный и незнакомый. Чунг быстро повернулся и спустился низко к земле, готовый отразить всякую опасность, какая только может угрожать поме.
Далекий шум приближался и усиливался, временами переходя в сплошное резкое фырканье, подобное фырканью многих хо-хо. Вскоре между стволами показалась серая масса большого хо-хо. Он медленно продвигался вперед, помахивая длинным гибким хоботом и расчищая им себе дорогу. Толстые ноги, на которых покоилось еще более толстое тело, топтали низкий кустарник и сочную траву. Вслед за ним показался еще один хо-хо, потом еще один, и еще, и еще, и еще. Все они медленно, неуклюже двигались вперед, помахивая длинными хоботами и прокладывая широкие просеки в чаще кустов и травы. Вскоре их стало так много, что они заполнили все просветы между деревьями, а их шаги и треск ветвей слились в сплошной гул.
Чунг ослабил напрягшиеся мускулы: хо-хо не могут лазать по деревьям и не убивают никого, пока на них не напали. Не обращая больше на них внимания, он полез наверх и исчез в густой листве. Вскоре пома увидела, что он несет ей два крупных плода, прижимая их к груди передней лапой и цепляясь за ветки остальными тремя. Он оставил плоды около нее, потом принес еще два и еще два.
Потом он снова спустился на самые нижние ветки: опасность может грозить поме только с земли, а не с неба. И, зная, что ни грау, ни гри, ни какой другой зверь не может пробраться туда, где была пома, он оставался настороже, весь обратившись в зрение и слух. Но никакая опасность не грозила его поме. Хо-хо продолжали идти между стволами, заполняя все промежутки между ними. Чунг смотрел на них с любопытством: он никогда еще не видел зараз так много хо-хо.
В начале девятнадцатого столетия Британская империя простиралась от пролива Ла-Манш до просторов Индийского океана. Одним из строителей этой империи, участником всех войн, которые вела в ту пору Англия, был стрелок Шарп. В романе «Трафальгар стрелка Шарпа» герой после кровопролитных битв в Индии возвращается на родину. Но французский линкор берет на абордаж корабль, на котором плывет Шарп. И это лишь начало приключений героя. Ему еще предстоят освобождение из плена, поединок с французским шпионом, настоящая любовь и участие в одном из самых жестоких морских сражений в европейской истории. В романе «Добыча стрелка Шарпа» герой по заданию Министерства иностранных дел отправляется с секретной миссией в Копенгаген.
В начале девятнадцатого столетия Британская империя простиралась от пролива Ла-Манш до просторов Индийского океана. Одним из строителей этой империи, участником всех войн, которые вела в ту пору Англия, был стрелок Шарп. В романе «Тигр стрелка Шарпа» герой участвует в осаде Серингапатама, цитадели, в которой обосновался султан Типу по прозвищу Тигр Майсура. В романе «Триумф стрелка Шарпа» герой столкнется с чудовищным предательством в рядах английских войск и примет участие в битве при Ассайе против неприятеля, имеющего огромный численный перевес. В романе «Крепость стрелка Шарпа» героя заманят в ловушку и продадут индийцам, которые уготовят ему страшную смерть. Много испытаний выпадет на долю бывшего лондонского беспризорника, вступившего в армию, чтобы спастись от петли палача.
События Великой французской революции ошеломили весь мир. Завоевания Наполеона Бонапарта перекроили политическую карту Европы. Потрясения эпохи породили новых героев, наделили их невиданной властью и необыкновенной судьбой. Но сильные мира сего не утратили влечения к прекрасной половине рода человеческого, и имена этих слабых женщин вошли в историю вместе с описаниями побед и поражений их возлюбленных. Почему испанку Терезу Кабаррюс французы называли «наша богоматерь-спасительница»? Каким образом виконтесса Роза де Богарне стала гражданкой Жозефиной Бонапарт? Кем вошла в историю Великобритании прекрасная леди Гамильтон: возлюбленной непобедимого адмирала Нельсона или мощным агентом влияния английского правительства на внешнюю политику королевства обеих Сицилий? Кто стал последней фавориткой французского короля из династии Бурбонов Людовика ХVIII?
Новый приключенческий роман известного московского писателя Александра Андреева «Призрак Збаражского замка, или Тайна Богдана Хмельницкого» рассказывает о необычайных поисках сокровищ великого гетмана, закончившихся невероятными событиями на Украине. Московский историк Максим, приехавший в Киев в поисках оригиналов документов Переяславской Рады, состоявшейся 8 января 1654 года, находит в наполненном призраками и нечистой силой Збаражском замке архив и золото Богдана Хмельницкого. В Самой Верхней Раде в Киеве он предлагает передать найденные документы в совместное владение российского, украинского и белорусского народов, после чего его начинают преследовать люди работающего на Польшу председателя Комитета СВР по национальному наследию, чтобы вырвать из него сведения о сокровищах, а потом убрать как ненужного свидетеля их преступлений. Потрясающая погоня начинается от киевского Крещатика, Андреевского спуска, Лысой Горы и Межигорья.
Мы едим по нескольку раз в день, мы изобретаем новые блюда и совершенствуем способы приготовления старых, мы изучаем кулинарное искусство и пробуем кухню других стран и континентов, но при этом даже не обращаем внимания на то, как тесно история еды связана с историей цивилизации. Кажется, что и нет никакой связи и у еды нет никакой истории. На самом деле история есть – и еще какая! Наша еда эволюционировала, то есть развивалась вместе с нами. Между куском мяса, случайно упавшим в костер в незапамятные времена и современным стриплойном существует огромная разница, и в то же время между ними сквозь века и тысячелетия прослеживается родственная связь.
Разбирая пыльные коробки в подвале антикварной лавки, Андре и Эллен натыкаются на старый и довольно ржавый шлем. Антиквар Архонт Дюваль припоминает, что его появление в лавке связано с русским князем Александром Невским. Так ли это, вы узнаете из этой истории. Также вы побываете на поле сражения одной из самых известных русских битв и поймете, откуда же у русского князя такое необычное имя. История о великом князе Александре Ярославиче Невском. Основано на исторических событиях и фактах.