Когда бессилен закон - [23]

— Я снова находился в приемной, — рассказывал Дэвид, — когда пришел охранник, но Менди было видно и оттуда. Она к тому времени уже сорвала с себя почти всю одежду. Могу себе представить, что он тогда подумал.

— То, что подумал он, записано в полицейском протоколе, — почти без всякого выражения произнес Генри.

— Все ее поведение изменилось, как только прибыли другие люди. Она выглядела такой несчастной, что мне самому хотелось ей помочь. Даже после того, как она сказала то, что сказала…

— То есть, что вы изнасиловали ее?

— Тогда я подумал, что это была просто какая-то жестокая шутка. Казалось, что Менди сама все объяснит или вдруг войдет психиатр и сообщит, что она сбежала из клиники, не закончив курса интенсивного лечения. Я даже не знал, что предположить…

Дэвиду понадобилась еще минута, чтобы закончить, и все мы замолчали. В конце концов Дэвид обернулся, чтобы взглянуть на меня, как бы спрашивая: что же дальше? Я продолжал смотреть на адвоката — ответ был там. Дэвид понял и сам повернулся в сторону Генри.

Увидев, что наше внимание обращено к нему, Генри намеренно проговорил:

— Это самая плохая — с точки зрения защиты — история, которую я когда-либо слышал.

Немного погодя, он продолжил:

— Мне довелось защищать человека, схваченного в чужом доме с полными карманами хозяйских драгоценностей, и его история выглядела лучше. Я защищал мужчину, который приставал к малолетним, был сфотографирован в этот момент, и даже он имел версию, более пригодную для защиты, чем ваша.

— Я говорю правду, — мгновенно рассердившись, сказал Дэвид.

— А я и не утверждаю, что это неправда. Я говорю о том, как все это звучит. Да вы сами послушайте!

Он поднял руку, чтобы предупредить дальнейшие протесты Дэвида.

— Давайте сосредоточимся на деталях. Может быть, это даст нам нечто большее. Как хорошо вы знали Менди Джексон до этого?

— Вряд ли можно сказать, что я знал ее. Иногда я находился в кабинете, когда она заходила туда за мусорной корзиной. Мы говорили друг другу «хелло!» Знаете…

— Хорошо, она уборщица. А кто вы? Чем занимается эта компания?

— «Пермокорп»? Мы занимаемся программным обеспечением. Разрабатываем программы, продаем их…

— Компьютерные игры? — спросил Генри.

Дэвид, казалось, обиделся.

— Главным образом, программы для бизнеса. К примеру, нашим бестселлером является программа для мелких предприятий, вынужденных иметь дело с платежными ведомостями. Вы набираете код служащего и указываете среднюю сумму его заработной платы, а программа сообщает вам, каково должно быть его недельное или ежемесячное жалованье или какие-то другие выплаты с учетом всех необходимых удержаний. Эту программу создал я, — со сдержанной гордостью добавил Дэвид, так, словно его слушатели не были в состоянии понять всей значительности этого достижения.

— Значит, вы программист?

— Да, но я начинал как простой бухгалтер. Теперь я понемногу в курсе всех дел компании.

Генри приоткрыл рот.

— Следовательно, вы весьма важное лицо в этой компании? Только без ложной скромности.

— Вполне возможно, что я лучше кого бы то ни было осведомлен обо всех ее операциях. Но мы вряд ли считаемся крупным предприятием.

— Получается, что вы один из руководящих работников и, тем не менее, знаете, как зовут уборщицу. Как вы познакомились с Менди?

— Я не помню, но мне кажется, что я сам представился ей, когда впервые ее увидел.

— Сами представились уборщице?

— А почему нет? Это происходит машинально: кто-то к вам входит, и вы…

Взгляд Дэвида стал чуть жестче, но Генри атаковал его следующим вопросом, прежде чем он успевал оформить свое отношение к предыдущему.

— Как давно это произошло?

— Что?

— Ваше знакомство с нею. Как долго вы ее знаете?

— Мне думается, почти сразу же после того, как я начал работать в компании. Два года назад. Может быть, год с половиной. В сущности, я не поддерживал…

— Вы когда-нибудь встречались с нею вне работы?

Это был тот самый вопрос, который задал бы и я. Я даже отодвинул свое кресло подальше, как бы устраняясь. Хотя, впрочем, отвечая, Дэвид и не смотрел на меня. Казалось, в кабинете были только они двое.

— Нет, — сказал Дэвид, но этот его ответ прозвучал медленнее, чем остальные, и после него Дэвид сделал паузу.

— И все-таки, когда же это было? — спросил Генри.

— Однажды я, похоже, действительно встретил ее в аллее. Она тогда сказала мне «привет!», или это сделал я… Была ли со мною Виктория? Не могу вспомнить.

— Значит, кто-то мог видеть вас вместе за пределами офиса?

— Меня и Менди? Да, думаю, именно в тот раз. А разве это так важно?

— Извините. Давайте перейдем к серьезному вопросу. За что же Менди Джексон ненавидит вас?

— Ненавидит меня? У нее не может быть ко мне ненависти. Что заставляет вас…

— Тогда почему она с вами так поступила? Она сфальсифицировала преступление, за которое вас могут посадить на долгие годы. Это поступок чрезвычайно рассерженной женщины. Что же разозлило ее настолько, что она так с вами поступила?

— Я не знаю. — Впервые Дэвид выглядел так, будто не был уверен в своем ответе. — Я не знаю. Мы были едва знакомы друг с другом…

Было очевидно, что Дэвид уже думал над этим вопросом. Либо он не знал ответа на него, либо знал, но не хотел говорить этого нам. В любом случае его самозащита оказалась поколебленной.