Когда Америки не было - [40]

Шпион, посол, ботаник

«В 1784 году в городе Нью-Йорке родился современный план добиться свободы и независимости всего испано-американского континента», – записал в дневнике дон Франсиско де Миранда.

Сын торговца из Венесуэлы, Миранда начинал службу в Кадисе под началом графа О'Рейли, заслужил офицерские эполеты в боях с британцами во Флориде, был адъютантом губернатора Кубы. Отсюда Франсиско де Миранда руководил испанскими военными и торговыми поставками для тринадцати восставших североамериканских колоний, что дало историкам повод высоко оценить вклад венесуэльца в победу Американской революции.

Склонный к вольнодумству, подполковник Миранда вскоре нажил себе врага в лице всемогущей испанской инквизиции, был разжалован и приговорен к десятилетней каторге. Накануне ареста он сумел ночью сбежать из Гаваны в Америку на контрабандном суденышке.

Недавнего союзника принимали в США радушно. Миранда свел личное знакомство с ключевыми фигурами первого американского правительства – самим Джорджем Вашингтоном, вице-президентом Дж. Адамсом, министром финансов А. Гамильтоном, министром обороны Г. Ноксом. Пылкий южанин пытался увлечь американцев грандиозным планом: «освободительным походом» в испанские колонии – Луизиану, Флориду, Мексику и далее в Южную Америку – с целью создать в Новом Свете новую республику на манер Соединенных Штатов.

Миранду слушали благосклонно, выказывали осторожный интерес к «борьбе с тиранией», но в деньгах и прямой военной помощи отказали. Тогда дон Франсиско, поколесив по Европе под чужими именами, отправился на другой конец мира – в Российскую империю. «Семирамида Севера» Екатерина II, несмотря на официальные протесты испанского посла, произвела галантного креола в полковники Екатеринославского кирасирского полка, что было охранной грамотой, и поселила подле себя во дворце, дав повод фривольным слухам.

Мир становился глобальной «большой деревней» уже в XVIII столетии. Россия со времен Петра I принимала участие в Великих географических открытиях и великих географических авантюрах. В 1724 году царь всерьез вынашивал планы колонизации Мадагаскара (обсуждалась также возможность покупки островов в Карибском море). Майора Абрама Ганнибала, прадеда Пушкина, отправили в противоположном направлении «с предписанием измерить Китайскую стену». В начале 1725 года Петр I повелел командору Берингу открыть Америку с русской стороны.

Екатерина II вынашивала собственные имперские прожекты, и пассионарный заговорщик Миранда оказался весьма кстати. Именно в Северной Америке столкнулись геополитические интересы Мадрида и Санкт-Петербурга. Испанские претензии на тихоокеанское побережье Нового Света восходили к папской булле Inter caetera 1493 года, отдававшей Испании все территории Северной Америки, и действиям мореплавателя-первопроходца Васко Нуньеса де Бальбоа, провозгласившего в 1513 году все земли, прилегающие к Тихому океану, владением кастильской короны. Чтобы подкрепить свои трехсотлетние притязания, Мадрид в конце XVIII века основал торговые и военные посты в Калифорнии, Орегоне и на побережье современной Канады, а летом 1790 года снарядил морскую экспедицию на Аляску, которую также провозгласили владением иберийского королевства.

В свою очередь, Екатерина II была настроена решительно. Капитан 1-го ранга Григорий Муловский, готовивший эскадру к дальнему походу, получил предписание утвердить «права на земли, российскими мореплавателями открытыя на Восточном море, защитить торги по морю между Камчаткою и западными американскими берегами лежащему, яко собственно и единственно к Российской державе принадлежащие…»

Из мемуаров Миранды известно, что венесуэлец посетил Кронштадт и наблюдал за приготовлениями к экспедиции. Полковник Миранда мог оказаться весьма подходящей политической фигурой для русского утверждения на Аляске и других землях, на которые предъявляла права «корона Гишпанская». Капитан Муловский получил приказ: «торжественно поднять Российский флаг по всей урядности» на территории Америки, а если встретятся какие-либо поселения чужеземцев, «то имеет вы право разорить, а знаки и гербы срыть и уничтожить».

Императрица лично осматривала шерстяные матросские носки и сшитые наподобие алеутских непромокаемые куртки для команды. Российский приоритет в Америке следовало также подтвердить установкой медно-железных знаков с православным крестом и медалями для раздачи туземному населению, которых было отчеканено для экспедиции 1700 штук.

В Мадриде по поводу «русской угрозы» нарастала нервозность. Секретная инструкция короля Карла III Государственному совету от 8 июля 1787 года предписывала мексиканским властям проявлять бдительность в отношении русских и ускорить колонизацию в Верхней Калифорнии. Отправке русской большой морской экспедиции помешали начавшиеся войны с Турцией и Швецией, капитан Муловский погиб в бою, а в дневнике Миранды появилась запись: «…сам дьявол не разберется в этом придворном хитроумии…»

Бывший офицер испанской армии и русский полковник Франсиско де Миранда станет затем генералом революционной Франции (вызвав крайнее неудовольствие Екатерины), но вновь замкнет политический круг: через двадцать лет вернется в Нью-Йорк, чтобы реализовать мечту своей жизни. К тому времени в Северной Америке случились события не менее драматические.