Кофейная церемония - [15]

– На вашем месте я бы не стал пить сейчас кофе, он повышает давление, – не отвлекаясь от папок, произнес детектив. Он сделал несколько шагов в сторону Гирина с открытой папкой в руках, положил ее на приставной стол и, не меняя интонации и выражения в голосе, продолжил: – Погода сегодня дождливая, атмосферное давление скачет.

После чего, резко обернувшись, обратился к начальнику охраны:

– Подскажите, Степан Андреевич, запись с камеры видеонаблюдения в приемной ведется или только транслирует картинку в режиме онлайн?

– Конечно, записывается. Все камеры пишущие, – ответил он.

– Отлично. Можете сохранить на компакт-диск записи за 19 и 20 октября с камер видеонаблюдения из приемной Парамонова и коридора второго этажа?

– Хорошо, сейчас сделаю.

После того как Степан Андреевич вышел не только из кабинета, но и из приемной, Гирин недовольно обратился к Платову:

– Что за шуточки про кофе? Платов, хватит морочить голову! Говори, что ты ищешь.

– Никаких шуток. Позвольте, – взяв за руку Гирина и подняв его из кресла, Марк сам устроился в нем, – сейчас все расскажу и даже покажу. Когда ваш сотрудник в день смерти проводил осмотр, он не удосужился более качественно осмотреть рабочее место Парамонова. На кромке рабочей столешницы и на полу имеются такие же пятна, как и возле того книжного шкафа, – пальцем показывая на противоположную сторону кабинета, излагал Марк. – Пятна эти от того, что Парамонова перед смертью вырвало.

– И какое это имеет значение? – спросил Гирин.

– Это имеет определяющее значение! Для понимания картины произошедшего я лучше вам покажу, – детектив принял свободную позу в кресле и изобразил работу с документами. Внезапно он стал глубоко и тяжело дышать, глаза его подкатились, а ладони ухватились за грудь. Немного спустя, собрав все силы, опершись на локти и на мебель, он попытался встать. Неконтролируемое движение рукой – и стопка бумаг, лежавших рядом, слетела на пол. Наконец, у Марка получилось встать, он тяжело дышал, а изо рта потекла слюна. Облокачиваясь на кресло и стулья, он вышел из-за стола и, как израненный зверь, одним прыжком, мимо Морозова и Гирина, достиг книжного шкафа. Изображая человека в агонии и теряющего сознание, Марк прислонился плечом к шкафу, достал дрожащими руками одну из папок и начал перебирать листы. Резко дернув один из листов, он выронил папку на пол и медленно опустился на четвереньки. Некоторое время простояв в такой позе, Марк упал на живот и замер, в кулаке у него остался скомканный лист бумаги.

– Примерно так, – вставая и отряхивая штаны, произнес Марк, обозначая конец театрального представления.

– То есть Парамонов, находясь при смерти, кинулся к шкафу с документами, но зачем? – в недоумении спросил Морозов.

– Вот именно, зачем? – переспросил Гирин.

– Я бы задал вопрос по-другому. Почему Парамонов вместо того, чтобы позвать на помощь, когда ему стало плохо, и попытаться добраться до коридора, бросает последние силы на поиск заявления об открытии счета фирмы «Орион»?

– Почему? – в один голос спросили полицейские.

– В первую очередь, потому что это не был сердечный приступ, а самое настоящее отравление. Предположу, что для Парамонова случившееся не стало неожиданностью, он понял, что отравлен. Даже больше – он понял, за что его пытаются убить! Свое последнее слово он сказал – дал нам направление поиска. Собственно, поэтому Парамонов и кинулся к папке с документами, а не в коридор за помощью.

Платов подошел к оставленной ранее открытой папке на приставном столике.

– Вот документы ООО «Орион», откуда было вырвано заявление. Интересная организация фирма «Орион», она существует около года, но ей одобрен кредит в размере 1 500 000 долларов США. Такая молодая организация и такой большой кредит, думаю, вам надо заняться этой организацией плотнее. Может, и мотив появится, – обратился Марк к Гирину.

– Ты сказал, его отравили? – проигнорировал сказанное Гирин.

– Да! Советую кофейные капсулы от аппарата отправить на анализ, некоторые из них имеют следы вмешательства и не заводской запайки.

– Я что, чуть не отравился?! – на лице Гирина застыли одновременно ужас и недоумение.

– Мы бы этого не допустили, – улыбнулся Марк.

В этот момент в кабинет вошел Степан Андреевич, в руках у него был компакт-диск. Заметив некоторое возбуждение на лицах присутствующих, и особенно застывшее выражение лица Гирина, он понял, что зашел в неподходящий момент. Шеф охраны молча протянул Морозову компакт-диск, ближайшему, кто стоял возле двери: тянуться через всю комнату к Марку и Егору Васильевичу не имело смысла.

– Спасибо, – ответил Александр, взяв в руки компакт-диск. – Я думаю, нам надо поговорить с секретаршей. Где она сейчас?

– Ее уже уволили, – вздохнул Степан Андреевич. – Зачем нужен секретарь, если нет руководителя. Тем более это был человек Петра Сергеевича, они очень давно вместе работали, а новый управляющий расставляет везде своих людей. Я могу дать вам ее телефон и адрес. Она очень хороший человек.

В присутствии Степана Андреевича, Платов больше ничего не показывал и не рассказывал, капитану Морозову же оставалось составить новый протокол, опечатать капсулы для кофемашины и папку с документами, касающимися «Ориона». Пока он делал свою работу, Марк молча прохаживался по кабинету, несколько раз выходил в приемную, даже успел посидеть на месте секретарши и прогуляться по коридору второго этажа. Появление Степана Андреевича разрядило обстановку, успевшую стать нервозной за несколько минут, все присутствующие старались не подавать вида о серьезных изменениях, произошедших в версии гибели Парамонова, а Гирин так и не изменил своего не то сердитого, не то напуганного выражения лица.