Кодекс страсти - [99]

Они подъехали к ресторану прежде, чем Кэролайн смогла настоять на своем. Как только они уселись и заказали себе по стакану вина, Лиз откинулась на спинку стула и сказала:

– Сегодня за завтраком я заявила Бордену, что либо он изменит свое поведение, либо отдаст мне все свои деньги при разводе. Я сказала ему, что меня не особенно заботит, какую альтернативу он выберет. Мне осточертел его образ жизни с тех пор, как он достиг известности, и я не собираюсь больше терпеть это.

– И все за завтраком? – Кэролайн была поражена. – Не удивительно, что он все утро вел себя, как безумный.

– Он ведет себя, как безумный, уже много лет. Лиз взяла хлебную палочку и стала изучать меню. – Здесь хорошая семга, и еще можно заказать салат. Да, я все решила этой ночью, в два часа, когда кончила последнюю занавеску для окон в гостевой комнате.

Как это типично для Лиз – шить занавески посреди ночи. А решение изменить свой образ жизни, который она защищала в разговоре с Кэролайн всего неделю назад, было совсем не в ее духе.

– Что случилось? Тебе было видение над швейной машинкой? Расскажи.

– Давай заказывать. – Лиз подала знак официанту, торопливо пересекавшему зал.

– Да, миссис Ченнинг, – сказал он, сделав легкое движение головой, которое можно было расценить как поклон.

Когда заказы были сделаны, вино подано, опробовано и признано сносным, Кэролайн снова спросила:

– Что произошло?

– О, знаешь ли, просто нормальная каждодневная борьба не на жизнь, а на смерть. Я поставила ему ультиматум, а он играл в молчанку. И я взбесилась, а он взбесился еще больше. – Лиз пожала плечами. – На этом мы расстались. Ему надо было идти на работу.

– Ну… и что теперь будет?

Кэролайн старалась удержаться от улыбки, потому что Лиз угрожала Бордену разводом по меньшей мере третий раз. В первый раз Борден купил ей норковую шубу и хорошо вел себя целых пять лет. Что произошло во второй раз, Кэролайн не могла припомнить.

– Ничего. Положение безвыходное. – Лиз сделала большой глоток вина. – А что у вас с Гарри? Он приехал домой насовсем?

– Он так говорит, и похоже, что Мейда готова раскошелиться, – пожала плечами Кэролайн.

– Он хочет вернуться к тебе? Он лебезит перед тобой?

– Насколько я могла заметить, нет. Кажется, он считает, что в высшей степени осчастливит меня, пожелав возобновить наши отношения. – Кэролайн улыбнулась. – Это не имеет значения. Он не возвращается.

– Молодец. Гарри и Мейда стоят один другого. Пусть доводят друг друга до безумия. – Лиз подалась вперед. – Я хочу обсудить того парня, которому ты не говоришь «нет». Мейда уже распустила повсюду сплетню, что ты связалась с кем-то, совсем неподходящим.

– «Неподходящий» – это похоже на Мейду.

– Он что, в самом деле механик из гаража? Ну, – сказала Лиз извиняющимся тоном, когда Кэролайн засмеялась, – так говорит Мейда.

– Ты же знаешь Мейду. Если кто-то не Рокфеллер, значит, он механик из гаража. – Кэролайн продолжала ухмыляться. – Нет, в действительности он юрист и преподает в «Урбане».

– И? – Было ясно, что Лиз не собирается упустить ни одной детали и на меньшее не согласна.

Кэролайн не была уверена, что ей хочется обнародования своих отношений с Дэниелом. Она поставила стакан с вином и открыла было рот для ответа, когда перед входом в ресторан началось какое-то волнение.

– Я знаю, что она здесь. Вон там стоит ее машина, и…

– Борден!

Лиз вдавилась в стул. Вся ее холодная утонченность исчезла при появлении всклокоченного супруга, без сомнения собиравшегося устроить сцену.

– Слишком поздно, – прошептала Кэролайн. – Он уже заметил нас. Выпрямись, Лиз, или ты окажешься на полу.

– Ага! Вот вы где! – Борден прошествовал к их столу в развевающемся пальто. – Я хочу поговорить с тобой, Элизабет. И с тобой, – сказал он, с ненавистью глядя на Кэролайн, – ты, Иуда в юбке! Я доверял тебе, я был к тебе внимателен, а чем ты платишь мне? Прячешь мои юридические книги и отравляешь сознание моей любимой жене, настраивая ее против меня.

– Сядь, Борден. – Кэролайн указала на стул. – И прекрати эту жалкую пародию на Лоуренса Оливье в роли Отелло.

– Очень жалкую пародию на Оливье, – пробормотала Лиз.

– Что ты сказала, владычица моего сердца?

Борден взял стул, стоявший у соседнего столика, и сел на него. – Что ты делаешь здесь с моей собственной помощницей, которую я всего несколько коротких недель назад предложил послать в университет и которая теперь наносит мне удар в спину? – Он скорбно покачал головой. – Чем ты с ней занимаешься, Лиз? Консультируешься с этой шиитской феминисткой, как оскопить мужчину твоей жизни? Ты права, что спрашиваешь именно у нее: к тому времени, когда она разделалась с ним, Гарри превратился в побитого щенка!

Понимая, что это надо прекратить, Кэролайн все-таки не смогла сдержать своего любопытства:

– Что такое шиитская феминистка?

– Мужененавистница, крикливая, недоброжелательная, невежественная, выхолощенная сука. Женский вариант аятоллы.

– И это я?

Лиз засмеялась, и Борден повернулся к ней:

– Как ты можешь смеяться, когда я окружен врагами в собственной семье? Я взял ее к себе, обращался с ней, как с сестрой, и вот как она мне за это платит.