Кодекс страсти - [8]

И без лишних слов декан проворно увел адвоката по недвижимости на встречу с профессором.

– Вряд ли декану понравился наш обмен мнениями, профессор, – сказала Кэролайн.

– Не знаю, – улыбнулся ей в ответ Дэниел. – Это дало ему возможность упомянуть о Гарварде. Он обожает говорить об этом.

Кэролайн почти не слышала его. Она была очарована его улыбкой, как бы приглашавшей ее разделить с ним его искреннее веселье. Кэролайн была вовлечена в силовое поле, порожденное этой улыбкой, и даже не заметила, как начала улыбаться в ответ. Это был инстинктивный отклик.

«Этого нельзя делать», – сказала себе Кэролайн.

Она не поддавалась никаким инстинктам уже два года, с тех пор как рассталась с Гарри. Она была заперта в башне, как Рапунцель, и поэтому испугалась потока живой энергии, исходившей от Дэниела Фрателли. В ее жизни не осталось места для мужчин.

Дэниел дотронулся до ее руки:

– Что-нибудь не так, мисс Фолкнер?

– Нет!

Кэролайн отдернула руку. Его прикосновение было еще опасней, чем улыбка. Кроме того, она не выносила этого Фрателли. Он был самолюбивый маньяк, который получал удовольствие, насмехаясь над студентами. Однако чем больше она думала о нем, тем менее правдоподобным ей это казалось. В этом человеке, который с участием смотрел на нее сейчас, было что-то привлекательное, но Кэролайн не хотелось доискиваться, что именно.

– Со мной все в порядке, профессор.

– Тогда почему вы от меня шарахаетесь? Вам будто недостает креста с распятием, чтобы помахать им передо мной.

Он казался рассерженным. Улыбка исчезла, а вместе с ней и участие. Теперь это был прежний мрачный Фрателли, и Кэролайн облегченно вздохнула.

– Мне приходила в голову такая мысль, – сказала она, – но все же я не воспринимаю вас как графа Дракулу из Трансильвании.

– До графа я не дотягиваю. – В его голосе слышался привычный сарказм. – Узнав графа-вампира, вы бы тут же захотели вбить в него осиновый кол. В вашем перечне действующих лиц я фигурирую как сицилийский крестьянин, не так ли, мисс Фолкнер?

Он шагнул к ней, и Кэролайн отступила на шаг, чтобы держаться от него на расстоянии, но у нее за спиной оказалась одна из колонн, поддерживающих своды зала. Кэролайн почувствовала, как у нее перехватило дыхание. Она увидела золотистые искорки в карих глазах профессора и почувствовала слабый запах крема, которым пользуются после бритья.

– Нет, профессор Фрателли. Неужели вы забыли? Вы – Торквемада, великий инквизитор.

К радости Кэролайн ее голос не дрогнул и она не отвела взгляда. Ей даже удалось изобразить прохладную улыбку.

– Вы считаете, что эта характеристика мне подходит, мисс Фолкнер? – Он не отступил от нее ни на шаг и продолжал всматриваться в ее глаза. – Я не вижу сходства.

– Мы редко замечаем наше сходство с кем-нибудь, – прошептала Кэролайн и попыталась проскользнуть мимо него.

Дэниел сделал незаметное движение и загородил ей путь:

– Вероятно, вы думаете о себе как о старом добром мистере Чипсе, – сказала Кэролайн, глядя в эти ироничные глаза цвета черной патоки.[1]

Дэниел улыбнулся ей. Куда-то исчезла его антипатия к белокурой и бледной мисс Мейн-Лайн. Сейчас он получал удовольствие от словесного поединка с достойным соперником. Он заметил, как быстро пульсирует жилка у нее на шее. Значит, не только у него ускорился пульс.

– Давайте уйдем отсюда. Я куплю вам чего-нибудь выпить в знак примирения, – сказал он, не думая, что говорит.

Кэролайн посмотрела на него как на чокнутого.

– Это Дэниел Фрателли, или в ваше тело внедрилось чужое существо? – спросила она с опаской.

– Нет никаких чужих существ, мисс Фолкнер; это мистер Чипс. Время от времени я становлюсь добрым старым учителем. Вы можете воспользоваться одним из таких моментов. Они случаются лишь раз в месяц.

Кэролайн приказала себе разжать кулачки. Он с ней просто шутил. И вообще, что страшного в том, чтобы пойти выпить с Дэниелом Фрателли? Она не знала ответа и не хотела этого выяснять.

– Спасибо, профессор Чипс, но я должна успеть на свой поезд.

Его это взбесило. Кэролайн Фолкнер отказалась от его предложения, не задумавшись ни на миллисекунду. Никакого панибратства с низшими социальными слоями! Потом до него все же дошел смысл ее слов.

– Неужели вы пользуетесь метро в такое позднее время? – удивленно спросил он.

Кэролайн казалась такой элегантной и неприступной. Она не думала о том, что с ней может случиться беда и она не будет знать, что делать.

Сестры Дэниела могли бы поведать Кэролайн, что их брат не способен позволить какой-нибудь женщине оказаться в городе одной и беззащитной. Он мог смириться с их претензиями на равенство с мужчинами, но он никогда не простил бы себе, если бы какая-нибудь из его знакомых пострадала потому, что его не было рядом.

Кэролайн удивленно воззрилась на Дэниела. Он был похож на старого беспокойного дядюшку.

– Да, профессор, конечно, я пользуюсь метро. Здесь поблизости не поймать такси. Как еще мне добираться домой после занятий? – Она встряхнула головой и посмотрела на часы. – Сейчас только шесть часов. Насильники выходят на улицы после семи тридцати согласно уставу их союза… Все равно, спасибо вам, профессор.