Кодекс принца. Антихриста - [9]

В книжном шкафу в гостиной я наткнулся на роман, переведенный со шведского, – «Шмелиный мед» Торгни Линдгрена. Никогда о таком не слышал. Я улегся на диван и начал читать. Это была история о лекторше, которая в силу таинственного недоразумения оказалась в плену у двух безумных братьев на Крайнем Севере. Написано было превосходно, я не мог оторваться. Время от времени через гостиную, неслышно ступая, чтобы не потревожить меня, проходила Сигрид.

Я дочитал книгу до конца и не заметил, как задремал. Диван оказался уютнейшей западней, одет я был в свою постель, все располагало ко сну. Спать в любое время суток – это даже лучше, чем есть между трапезами. Я еще долго не открывал глаз, когда проснулся, смакуя всем телом этот избыток отдыха. Сквозь сомкнутые веки я скорее догадывался, чем видел, что уже стемнело. Мало-помалу я осознал, что рядом со мной кто-то дышит.

Открыв глаза, я увидел перед собой Сигрид – она сидела в сумраке напротив и смотрела на меня. Я так и подскочил.

– Вы, наверно, долго недосыпали, – заметила она.

Что да, то да. В мою бытность Батистом Бордавом меня постоянно мучила бессонница.

– Давно вы здесь? – спросил я.

– Нет. Я знаю, это невежливо.

Мне хотелось сказать, как я счастлив, что она присматривалась ко мне.

– Что вы, это я веду себя по-хамски – уснул в вашей гостиной. Все-таки я вас стесняю.

– Вы здесь у себя дома.

Что это – вежливый штамп? Или подтверждение тому, что она принимает меня за крестного отца банды Олафа?

– Мне понравилась эта книга, – сказал я, показывая ей «Шмелиный мед».

– Да, изумительная. Вы предпочитаете сладкую пищу или соленую? – спросила она, показав тем самым, что книгу читала.

– Когда как.

Ответ получился не из тех, которыми можно гордиться.

– А, например, сейчас – чего бы вы хотели поесть?

Во рту у меня пересохло, и определиться было трудно. Она, видно, поняла, что мой язык ищет информацию на нёбе, и сказала:

– У вас сухо во рту. Вам больше хочется пить, чем есть.

– И правда.

– Только не воду, ни в коем случае: вам нужен напиток, имеющий вкус. Но вкус не резкий, как у кофе, и не скучный, как у фруктового сока. Виски, боюсь, вас доконает, ведь вы только что проснулись.

– С вашим диагнозом трудно спорить.

– Лучшее, что можно предложить, – питье, которое утолит жажду и одновременно придаст сил и бодрости, ответит на призыв вашего нёба и облегчит жизнь, вернув вам ее вкус.

– Что же это за нектар?

– Охлажденное шампанское.

Я расхохотался:

– Скажите лучше, что это вам его до смерти хочется.

– Верно. Но мне приятно, когда мои желания совпадают с желаниями гостя.

Черт возьми, она что, делает мне авансы? Следовало быть осторожнее.

– И много у вас припасено шампанского?

– Вы даже не представляете. Хотите посмотреть?

Она протянула мне руку, приглашая обозреть ее несметные запасы шампанского. Все складывалось слишком хорошо, чтобы быть правдой. Я вложил свою руку в ее ладонь, которая оказалась нежной, гибельно нежной.

Она привела меня в подвал, состоявший из нескольких просторных помещений, заставленных ящиками с неизвестным мне содержимым. Я вдохнул запах, который всегда обожал, тонкую смесь плесени, старой пыли, сумрака и тайны – запах подвала.

– Это не то, что нас интересует, – сказала Сигрид, – но вот здесь погреб.

Чего тут только не было, целый склад – окорока, сыры, овощи, кремы, соусы; провианта хватило бы на несколько месяцев.

– Мы готовимся к войне? – спросил я.

– Это вам лучше знать. Винный погреб вон там, ну а вот и наше счастье.

Она открыла дверь. Я увидел бассейн глубиной сантиметров тридцать, довольно большой, наполненный водой вперемешку с кубиками льда, среди которых торчали горлышки бутылок – бесчисленное множество. Казалось, наводнение из ледникового периода затопило могилу китайского императора, того, что приказал похоронить с ним тысячи статуй, изображающих его войско.

– Это сон, – выдохнул я.

– Таким образом, в любое время дня и ночи мы имеем шампанское идеальной температуры.

– Сколько же здесь бутылок?

– Понятия не имею. Бассейн проточный, аппаратура поддерживает течение и замораживает воду. Бутылки не должны стоять слишком тесно, чтобы льдинки могли плавать.

– И все – «Вдова Клико»?

– Это мое любимое, но здесь и «Дом Периньон», любимый сорт Олафа. А из коллекционных у нас есть «Родерер» и «Круг».

– Как же вы их распознаете?

Лукаво улыбнувшись, она подвела меня к приборному щитку с кнопками; под каждой была написана марка шампанского и год.

– Выбираете шампанское, нажимаете кнопку – и бутылки освещаются. Вот, например, «Родерер» тысяча девятьсот восемьдесят второго года.

Она надавила пальчиком на кнопку. Несколько бутылок засияли нефритово-зеленым ореолом.

– А если нажать все кнопки сразу…

Бассейн заиграл, как праздничная гирлянда, и стало видно подавляющее большинство осветившейся оранжевым «Вдовы Клико», бледно-голубое сияние «Дом Периньона» и лиловые островки «Круга».

– Специальные присоски удерживают бутылки стоймя и на достаточном расстоянии друг от друга. Бассейн узкий, длинный и окружен коридором, чтобы легко можно было достать любую марку. Какое вы хотите?

– В честь Олафа я бы выпил «Дом Периньон».