Кодекс бесчестия. Неженский роман - [20]

– Каких?

Александров глянул в Колину папку. Ткнул пальцем в селектор.

– Хорошо, что я не ушел. Наташ, быстро Бугрова найди. На мобильник соедини, я уже одной ногой в лифте. Коль, Бугров вообще отвязался, председатель кредитного комитета называется. Ясно же сказано: на недострой – никаких денег. А второй кредит, ты говоришь?

– Второй – это… – в этот момент зазвонил мобильный Александрова.

– Коль, я пошел, из машины тебя наберу. У меня дома полный пердимонокль, Катька от рук отбилась, у нас комендантский час. Наташ, Бугров? Василий, ты что там за моей спиной вытворяешь? Какие указания по Ступянскому были? Со мной эти фокусы не проходят. Ты, дескать, через кредитный провел, а я, гад, на правлении зарубил, так, что ли?

Александров кивнул Коле и вошел в лифт.

– …Нет, это ты меня, Бугров, слушай! Если ты еще раз такую разводку в моем банке себе позволишь… – тут связь прервалась, лифт спустился в гараж.

Александров сел в машину. Милиционер на выезде из гаража уже перекрыл движение на их маленькой улочке, хотя в такой час перекрывать было нечего. Все симулируют труд в поте лица, а сами только и думают, как меня на… Давно Александров не был так зол.

– Наташ, сорвалось, давай опять Бугрова.

Отодрав Бугрова, Александров откинулся на спинку сиденья. Так, что еще он забыл? Что-то же еще было в связи с этим правлением… Ну да, Колю надо набрать. Он уже нажал кнопку «Трофимов», но тут высветился встречный звонок Катюни.

– Еду, Катюнь, уже еду. Через полчаса. Ужин? – Александров сообразил, что они с Колей только что поели. – А как же! Что у нас на ужин? Потому и тороплюсь… Можем даже при свечах. Ты как день провела? – Он отключился, прикрыв глаза, а Катюня пустилась в повествование. – Ага… Нет, почему «не слушаю», я слушаю… Это кто был? Да я просто не расслышал, мы в тоннель въехали. Что сказал? Какой удар? Да нет, я тебя внимательно слушаю. Хочешь, повторю? Тренер сказал, что у тебя при подаче рука… А ты говоришь, что я тебя не слушаю.

Закончив разговор, он попробовал вспомнить утреннее ощущение. Лиду вспомнил, ощущение – нет. Дома его ждала Катюня, а в банке уже сейчас, поздней ночью в пятницу, его ждали утренние дела понедельника. Орел в понедельник уже отпал, с утра – к Португалову, тот во вторник все проработает, чтобы в среду никакой осечки. Нужен плановый результат. Заказ Скляр отработал, они с Колей – тоже, теперь дело за Португаловым и – вперед.

Глава 7. Как по заказу

– Мистер Хитроу… Простите, – засмеялся полицейский, – это ваше кодовое имя. Вы обвиняетесь в организации убийства господина…

Следователь заглянул в бумажки. Засмеялся, поняв, что переврал фамилию. Долго задавал дежурные вопросы: когда прилетел, когда улетел, с кем встречался… Почуял, что градус допроса снижается, и вломил:

– У вас была встреча с мужчиной в баре гостиницы «Новотель»?

– В каком баре? Тут много баров.

– Повторяю, в баре гостиницы «Новотель».

– Не помню такого отеля.

– Я бы на вашем месте постарался напрячь память, не повредит. Организация убийства – это не шутки. Как вы это называете? Заказ? Не организация, а заказ? Интересно…

Следователь переглянулся с полицейским в форме:

– Покажем кино мистеру Хитроу?

В понедельник Александров добрался до банка из Администрации только к пяти. Конечно, он и раньше был шапочно знаком с Аркадием Степановичем Португаловым. При более обстоятельной встрече особого впечатления Португалов на Александрова не произвел, несмотря на рост и военную выправку, показался рыхлым и невыразительным. Но мамаше Вики Скляр, конечно, крупно повезло – может, не меньше, чем дочери. По крайней мере, на приемах, где ее с мужем Александров пару раз видел, Викина мать прямо-таки светилась от собственной значительности.

Он сидел в кабинете Португалова, тот читал его бумаги, при этом то и дело хватался за вертушки, вскакивал, убегал куда-то, а Александров ждал… Португалову захотелось править его бумаги, ясен пень, надо же показать заботу о штабной культуре. Несмотря на высокую штабную культуру, секретари Португалова все время путались, делали опечатки, Португалов лично принимался их править, тут ему приходил в голову новый оборот – «это же принципиально, вы согласны, Константин Алексеевич?», – снова отдавал листок с правками секретарям и тут же срывался по очередному звонку. При этом угощал Александрова чаем с печеньем и приветливо показывал, что возня с бумагами его особо не раздражает, не мешает заниматься важными делами, по которым он все бегал, а Александров – проситель, которому вообще о времени беспокоиться не пристало.

Вторник прошел в разборке завалов в офисе, в звонках, совещаниях, в раздраженном выслушивании сотрудников с их проблемами и в ожидании встречи, отчего раздражение на сотрудников только росло. Сон о том, как он лишился банка и обрел свободу, давно забылся, Лида – тем более.

В среду он прождал в приемной больше полутора часов в отрыве от мира, нервничая, что вдруг в последний момент встречу отменят. Но все прошло, как по заказу, как по нотам, более того – встреча продлилась дольше, чем было запланировано. Это было огромной удачей, что с некоторым нажимом и, как показалось Александрову, с оттенком досады дважды подчеркнул Португалов, снова потчевавший его чаем. За чаем Александров высказывал Португалову благодарность во всех допустимых формах, затем снова прошелся по избранным кабинетам, в некоторых снова пил чай, вскользь упоминая о том, как удачно прошла встреча. Когда вырвался из Кремля, набрал приемную – он едет, всем ждать, особенно начальникам клиентских департаментов. Приехав, раздал команды: быстро направить письма в министерства согласно завтрашней «папиной» резолюции, и не медля – одна нога тут, другая там – отправляться на встречи, прорабатывать вопросы перевода счетов. Коля еще в обед засадил департамент Самохина обсчитывать результаты похода к «папе» – аудиторы согласились добавить к балансу две сотни миллионов в прогнозе следующего года.