Код Маннергейма - [130]

Происходило что-то невероятное, то, во что невозможно поверить…

Окружавшая их ночь по-прежнему хранила свою чуткую тишину, нарушаемую лишь изредка негромким плеском волны да лесными шорохами, а из тайных глубин сознания поднимался и заполнял все их существо голос, нараспев произносивший уже знакомые древние строки:

От Фомы святое благовествование…

Сие есть истинное свидетельство ученика недостойного Фомы Галилеянина, по прозванию Близнец, о жизни, деяниях и воскресении Сына Человеческого Иисуса Христа.

И было так. В Тивериаду Галилейскую в месяц Зиф, когда цвели все деревья, пришел караван с пряностями и благовониями из далеких восточных пределов персидских и индийских. И пришел с тем караваном Человек, светлый ликом. И сердце каждого, кто видел Его, наполнялось радостью и любовью. Было Ему имя Иисус Назорей.

И был там Фома бесноватый, ходивший за верблюдами в ветхом рубище. И пожалел его Иисус, и наложил на него руки не единожды, и запретил бесам, и вышли они вон. И прилепился Фома к Сыну Человеческому, и стал везде за ним следовать. А Иисус отдал ему свое платье, ибо нечем было прикрыть наготу его, и учил много.

И пришли они в день субботний, и вошли в синагогу, и проповедовал там Сын Человеческий, и учил, и говорил им: «Исполнилось время и приблизилось Царствие Божие на земле. И нет главнее для человека заповеди великой Отца Моего Небесного: возлюби ближнего своего, как самого себя. Истинно говорю вам: когда все люди станут как братья, приидет Царствие Небесное. Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят. Вы слышали, что сказано в законе Моисеевом: люби ближнего твоего и ненавидь врага твоего. А Я говорю: любите врагов ваших, молитесь за обижающих вас и гонящих вас. Ибо если вы будете любить любящих вас, какая вам награда».

И дивились учению его, ибо Он учил их как власть имущий, а не как книжник. И исцелял Он многих больных и одержимых, и скоро разошлась о Нем весть по всей окрестности Галилейской. И запрещал Сын Человеческий говорить о чудесах сих. Но они, выйдя от Него, возглашали и рассказывали. И Иисус не мог уже явно войти в город. И приходили к Нему отовсюду: из Галилеи, Иудеи, Иерусалима, Идумеи и из-за Иордана.

А Фома недостойный приступал к Нему и спрашивал многажды: «Кто Ты, о Равви? Откуда Ты пришел?» И говорил ему Сын Человеческий: «Как ты сейчас Мой ученик, так и Я был учеником мудрецов великих в стране Кем и в восточных пределах. И познал многое, и обучился наукам разным и врачеванию, но скорбела душа Моя, ибо многие знания были уделом избранных. А простые люди проводили жизни свои во грехе, и много горя и печали терпели во все дни. И не ведали, что, коли поверят и познают любовь, то наступит на земле Царствие Небесное, и всякие печали сменятся радостью великой».

И был голос Ему Отца Небесного, и покинул Иисус чертог светлый, обитель мудрости. И пошел проповедовать по всей земле, дабы приблизилось Царствие Небесное. И пришел Он в Галилею, где в селении Назарете были родители Его Мария и Иосиф-плотник, и было Ему от роду тридцать лет.

Так говорил Иисус Сын Человеческий, и запретил Он Фоме до срока разглашать о том…

Ярко вспыхнула, занявшись пламенем, еловая лапа в костре, осветив вязь арамейских букв на пергаменте. Маленькими костерками отразился огонь в блестящих Анькиных глазах, но была она сейчас безмерно далеко от тихого ночного залива — тесно прижавшись к плечу Николая, заворожено по-детски чуть приоткрыв рот, разглядывала она пыльные улочки маленьких галилейских городков, любовалась утопающими в пышной зелени берегами Тивериадского озера, каменистыми дорогами проходила вслед за двенадцатью бедно одетыми и вечно голодными молодыми мужчинами, следовавшими за своим невысоким и неказистым Учителем, рябое лицо которого так светилось безмерной любовью и добротой, что казалось прекрасным ангельским ликом.

И вздымались вверх стены застывшего в надменном величии храма иерусалимского — его дворы и портики заполняла пестрая разноязыкая толпа иудеев и прозелитов, пришедших в древнюю столицу Израиля на праздник Пасхи, а в ажурной и светлой эллинской колоннаде дворца Ирода Великого застегивали подернутые патиной медные поножи на усталых, с огрубевшими грязными пятками ногах пехотинцев легионеры одиннадцатой италийской когорты — беспокойным выдался в этой варварской провинции месяц Нисан.

…И взял Иисус перекладину креста, и повели Его на распятие, и не мог Он сам нести, и заставили нести крест Его одного встречного Симона Киринеянина. И пришли они на гору Голгофскую. И распяли Его на стволе старой смоковницы, и поставили над головой Его надпись по-арамейски и по-латински, и по-гречески, означающую вину Его: «Сей есть Иисус, Царь Иудейский». И голени не перебили Его, ибо хотели, чтобы страдал много. А по сторонам от Него распяли двух разбойников Дисмаса и Гестаса, и поносили те Его, и злословили. Пришедшие же из Иерусалима насмехались над Ним, говоря: других спасал, а себя не можешь. Если ты Сын Божий — сойди с креста, и уверуем в Тебя. А стерегущие у ступней его кровоточащих стражники бросали жребий о платье Его.