Код да Винчи расшифрован - [32]

Итак, дата Рождества была установлена. Дата празднования Пасхи была определена позднее, на Никейском соборе 325 года. Большинством голосов присутствующих было решено считать днем Пасхи первое воскресенье после полнолуния, следующего за днем северного весеннего равноденствия (21 марта). Определить точную календарную дату не удалось. Христианский праздник заменил старый языческий праздник, носивший имя Эстры, богини весны. Кстати, от этого имени и произошло название женского гормона эстрогена.

Никейский собор был первым экуменическим собором христианской церкви, который состоялся в Никее (ныне турецкий город Изник). Дэн Браун оставляет без внимания главную причину созыва собора: решение вопроса о ересях, возникших в среде ариан — христиан, последователей александрийского пресвитера Ария, отрицавших божественное происхождение Иисуса Христа. Собор решил — в очередной раз голосованием, — что Иисус был Богом, а не человеком. Этот вопрос имел для Константина огромную важность, потому что Иисус Христос в роли Бога мог непосредственно ассоциироваться с Непобедимым Солнцем. При таком положении вещей, случись кому-то задать щекотливый вопрос о его происхождении, Христос считался бы смертным человеком, олицетворяющим Непобедимое Солнце. Папа Сильвестр сам на собор не поехал, отправив туда своих представителей. Константин лично выслал Ария за пределы империи, подчеркнув таким образом свою значимость в решении церковных вопросов.

Христиане так называемого павликианского толка продолжали ожидать Второго пришествия мессии, и Константину следовало найти с ними общий язык и по возможности привлечь на свою сторону. Делая упор на том факте, что Иисусу не удалось выполнить свою миссию по изгнанию римлян из Иерусалима, Константин начал сеять семена сомнения и утверждать, что Иисус никогда не был мессией. Он заявил, что он, Константин, а не Христос ввел христианство в империи. Следовательно, разве не он является мессией? Христиан, продолжавших верить в то, что мессией был Иисус Христос, стали объявлять еретиками.

Следует понимать, что Иисус, будучи правоверным евреем, несомненно, отверг бы саму идею создания новой религии, отличной от иудаизма, и посчитал бы ее ересью. Как мы увидим в седьмой главе, повествующей о правде и вымысле в истории Иисуса Христа, примерно через 25 лет после смерти Христа в христианской церкви произошел раскол между сторонниками Иакова, брата Иисуса, и святым Павлом.

Для сохранения существующего положения вещей Константин приказал уничтожить все документы, противоречащие новой религии, включая все писания авторов-язычников, повествующие об Иисусе Христе, и даже работы христианских церковных писателей, которым недоставало «предвидения» того, каким образом следует переписывать историю. Приказание было исполнено с надлежащим рвением, и почти все христианские документы, особенно те, что хранились в Риме, бесследно исчезли и были заменены новыми. В 331 году Константин охотно воспользовался представившейся возможностью обелить историю и повелел создать новые варианты Нового Завета. Авторы были вольны сказать все, что их христианские повелители сочтут нужным.

* * *

Это привело к тому, что Новый Завет, который мы имеем сегодня, был переписан в IV веке в угоду политической конъюнктуре тех лет, в угоду тогдашним амбициям Константина Великого. Подобное было равносильно тому, как если бы президент США в угоду требованиям дня отдал приказание заново переписать всего Шекспира.

Но на этом Константин не остановился. Ожидание мессии — важный элемент иудаизма, а обожествление монарха типично и для других цивилизаций — и Древнего Египта, и Древнего Рима. Царь и бог в одном лице обладал силами целителя, способного излечить мир от всех его недугов и страданий. Это относится, разумеется, не только к привычному для нас образу Иисуса Христа, но также и к образу королей династии Меровингов. Однако для Константина христианский Бог был не более чем еще одним возможным образом Непобедимого Солнца. Роль, которую он примеривал для себя, — роль мессии. Император считал, что Иисус попытался — правда, тщетно — стать тем, что от него ожидали: личностью, которая одновременно была воином, духовным наставником, объединителем земель, политики и религии. Иными словами, фигурой, подобной ему, Константину Великому. Он решил, что способен справиться с этой ролью. Удивительно, но римская церковь не стала возражать против такого решения. По всей вероятности, ей было известно о том, что мать императора, Елена, британская принцесса Элейн, дочь короля Кела II, происходила из Аримафейской династии и имела непосредственное отношение к роду Грааля. Таким образом Константин мог оправдать свое высокородное происхождение через родственные связи с потомками Христа. Кроме того, церковь была готова признать, что цель мессии состояла не в роли доброго спасителя человечества, а в роли могущественного, сильного, воинственного предводителя, признанного вождя нации. Отныне основателем христианства признавался не Иисус Христос, живший в I веке, а император Константин Великий из IV века. Уже упоминавшийся на этих страницах историк Евсевий был убежден в квазибожественном происхождении Константина и считал его тринадцатым апостолом.