Код цивилизации. Что ждет Россию в мире будущего? - [178]

, а сохранение конфронтации между ними породило серьезные опасения ядерного конфликта. Чтобы не допустить худшего, Индия и Пакистан договорились о взаимном ненападении на ядерные объекты, ежегодно обмениваются информацией об их числе и местонахождении. В 2005 году вступила в силу договоренность об оповещении друг друга в случае испытательных запусков баллистических ракет, которые могут нести ядерные боеголовки.

Ядерный потенциал Пакистана оценивается в 110–130 боеголовок. Впрочем, некоторые эксперты называют и цифру вдвое больше, учитывая количество оружейных ядерных материалов, что приближает Пакистан к пятой — Великобритания (225 зарядов с планами сокращения до 180 к середине 20-х годов) или даже четвертой — Франция (около 300). Как считают эксперты, «существует примерный ядерный паритет между Индией и Пакистаном, при этом у Пакистана больший арсенал, а у Индии более совершенные средства доставки воздушного и морского базирования»[804].

В Южной Азии присутствуют все негативные факторы, обычно препятствующие развитию интеграционных процессов: наличие доминирующей региональной державы, отсутствие общего врага и недостаточная взаимодополняемость экономик. Крупнейшей региональной организацией является Ассоциация регионального сотрудничества стран Южной Азии (СААРК), созданная в 1985 году в Дакке. В 1993 году было принято соглашение о предоставлении взаимных торговых преференций. В 2004-м страны СААРК договорились об образовании в перспективе зоны свободной торговли в Южной Азии, но власти Пакистана продолжают ограничивать импорт из Индии. Южная Азия до сих пор наименее интегрированная часть планеты. На соседей по СААРК приходится 0,5 % индийского импорта и 4 % — экспорта[805].

Моди, придя к власти, подтвердил приоритет отношений с южноазиатскими странами, пригласив всех лидеров СААРК на свою инаугурацию, включая пакистанского лидера Наваза Шарафа. Индийский премьер заявил о своем желании «открыть новую страницу» в отношениях с Исламабадом[806]. Но пока перспективы организации туманны. «За последние 30 лет СААРК едва ли обрел тот же динамизм, что и аналогичные организации в Европе, Латинской Америке, Восточной и Юго-Восточной Азии, которые создали сильно интегрированные и сплоченные регионы, — отмечала газета The Hindu в декабре 2014 года. — Произошло это в основном из-за продолжающейся ссоры двух крупнейших стран региона, их нежелания зарыть топор войны и двинуться вперед»[807].

Наиболее значимым регионом за пределами Южной Азии для Индии стала Азия Восточная. Уже в начале 1990-х годов была провозглашена политика «Смотреть на Восток» с претензией на то, чтобы стать ведущим региональным игроком. В 1995 году Индии был предоставлен статус полномасштабного партнера АСЕАН. В ноябре 2002 года состоялся первый саммит «АСЕАН + Индия». Страна была среди 16 участниц первого Восточноазиатского саммита, проведенного в Малайзии в декабре 2005 года. Стал функционировать форум «Меконг — Ганг», объединивший Индию и пять стран АСЕАН — Камбоджу, Лаос, Мьянму, Таиланд и Вьетнам. В 2009 году Индия заключила с АСЕАН договор о свободной торговле, что позволило к 2014 году довести объем товарооборота до 80 млрд долл. с планами за десятилетие увеличить эту сумму до 280 млрд. В 1997 году, в целях осуществления совместных экономических проектов, была образована организация БИМСТЕК, объединяющая Индию, Бангладеш, Шри-Ланку, Непал, Бутан, Мьянму и Таиланд. Индийское правительство согласилось и с новым форматом БКИМ (Бангладеш — Китай — Индия — Мьянма), но не как очередной субрегиональной организации, а для осуществления конкретных совместных проектов[808].

Особенно важной и интригующей была эволюция индийско-китайских отношений, где главной тенденцией стало радикальное — хотя далеко не полное — смягчение напряженности. Индийский журналист и политик Джайрам Рамеш ввел в этой связи термин «Киндия» (Chindia) как способ обозначения двух стремительно растущих и густонаселенных стран Азии. Подписаны соглашение 2005 года о китайско-индийском стратегическом партнерстве, соглашение 2006 года о сотрудничестве в энергетике в третьих странах. Проводились совместные сухопутные и морские учения. Объем китайско-индийской торговли с начала века вырос более чем в 20 раз. «Подъем и Китая, и Индии начинает оказывать мощное влияние практически на каждое измерение мирового бизнеса, — пишет редактор книги «Киндия» Пет Энгардио из Business Week. — В ближайшие десятилетия именно они окажутся самыми значимыми силами, которые изменят мировую экономику»[809].

Отношения можно охарактеризовать как «сотрудничество-соперничество», что отражается и в позициях различных групп индийской элиты. Прагматики — часть конгрессистов и бизнес-элиты — выступают за сотрудничество. Реалисты — представители БДП, силовых структур, МИДа — склонны к более жесткому курсу по отношению к Китаю. «Миротворцы» — члены компартии (марксистской) и других левых организаций — не видят особой угрозы со стороны Китая[810]. Индия недовольна своим дефицитом в двусторонней торговле, Китай — отказом Дели предоставить КНР статус страны с рыночной экономикой. При этом усиливается и китайско-индийская конкуренция на внешних (Африка) и внутрииндийском рынках.