Код человеческий - [29]
– Присядь, Конрад, – с трудом произнес Верховный, по-прежнему не глядя на Галагана, – тела уберешь потом. Сейчас мне нужен покой.
Они долго молчали. Очень долго, как показалось Галагану. За это время он сто раз прошелся взглядом по распластанным парням с посеревшими лицами из особого подразделения охраны. Ближайшего звали Жоржем. Тридцать пять, выходец из западного Защекинска, преданный и сильный бульдог, никогда не переспрашивал и не терзался угрызениями совести, выполняя мокрую работу, имел жену, четырех сыновей, чемпион по стрельбе из пистолета, две медали, несколько секретных миссий, а теперь вот – гроб за счет государства, письмо родным и полный пансион вдове и сиротам. Второй – новичок охранки, Джонни Росицки, кажется. Этот помоложе, получил повышение совсем недавно, отличившись в полицейских зачистках китайских кварталов. Он парадоксальным образом сочетал в себе жестокость, даже садизм с чувством долга. Идейный парень. Был. Но с ним дело ограничится только казенным гробом, патетическое письмо писать некому, родных нет.
Придется вновь отбирать телохранителей взамен этих. Ну почему они погибают? Вскрытие ничего не выявляет в подобных случаях, организмы целы, никаких патологий и повреждений. Как выразился старый эксперт, «покойник умер от недостатка жизненных сил, словно пружину остановили до того, как кончился отведенный Богом завод».
Из раздумий Галагана вывел голос Экселенца.
– Конрад, знаешь, в чем слабость человека?
– Нет, – растерянно ответил советник.
– Слабость человека в короткой памяти. Каждый из нас строит логические цепочки, отталкиваясь от незыблемых понятий. Беда в том, что мораль не выгодна. Бытовые эмоции, инстинкты… Эти разбивают жизнь на мелкие частности, где каждая ничтожная секунда правит бал, возвышаясь над памятью и плюя на будущее. Паршивой секунде наплевать на общий результат, понимаешь? Тебе хочется есть – и ты, руководствуясь сиюминутной потребностью, отбираешь хлеб у слабого, позабыв о сострадании. Этот поступок противоречит заложенным когда-то незыблемым принципам и навсегда меняет сознание, ведь слишком длинно и долго вспоминать с голодухи о библейских заповедях: нужно доставать их с пыльной полки, затем убивать в себе животное. Секунда не терпит такого промедления – и вот, не заморачиваясь обращением к Основам, мы сводим поведение к формуле «увидел-взял», выбрасывая из нее самый важный компонент «осмыслил», ведь он мешает брать. С каждым разом ты отдаляешься все больше от Человечности, вас разделяет опыт жестокости и эгоизма, через который память не достанет, потому что она коротка! А секунды… Они капают, превращая измену себе из исключения в обыденность, где человек как пластилин – бесхребетная субстанция, ею легко управлять. Мы этим и занимаемся, не правда ли, Конрад? Предлагаем каждому ту цель, которая выгодна нам, – и пусть она безнравственна, но как поймет это обыватель, изолированный от нравственности? Мы отделили людей от человеческой сущности, а теперь манипулируем массами, считая себя гениальными, а их – безликим тупым ресурсом, пригодным только для обслуживания наших целей. Но мы сами – первые ублюдки с самой короткой памятью, забывшие о совести. Парадокс? Нет! Культивируя злобу и непонимание, мы остались в одиночестве, где не с кем даже поговорить. Каково? И в чем же наша цель? В чем гениальность? В чем будущее, в конце концов?! Быть пастухом безумного стада и доить его, а еще есть их мясо, стравливать их? Мелко, Конрад, бесконечно мелко.
Воцарилась тишина, которую Галаган не сразу решился прервать вопросом, но, собравшись с духом, произнес:
– Почему?
– Завтра… да уже через час – эта мысль меня совершенно не тронет, потому что конкретно мы застрахованы от переработки на мясо, нас пощадят. Измена людям в обмен на свою жизнь и безопасность. Мне не докопаться до надежно упрятанной в черноте подсознания Человечности, мне будет плевать на всех там, внизу.
– Кто пощадит? – спросил советник, испытывая нарастающую дрожь. К горлу подкатил комок от чудовищной догадки.
– ОНИ, Конрад. Те, для которых вид – высшая ценность, а секунда – рабыня будущей цели и общих интересов. Я чувствую эту монолитность при каждом ИХ визите и понимаю нашу ничтожность.
Экселенец вдруг умолк, его взгляд сделался жестким, губы недовольно искривились. Он начал приходить в себя.
– Вам, мистер Галаган, поручается задача наивысшей важности – разыскать и уничтожить наиболее опасного представителя сопротивления. Назовем его Янусом…
Глава 20
Галаган смотрел сквозь экран монитора. В левой руке покоился пузатый бокал с остатками коньяка и ледяных кубиков. Стекло, матовое от папиллярного жира и следов губ, свидетельствовало о долгом вечере. В правой руке советник держал тлеющую сигару. Изредка он стряхивал пепел в мраморный собачий череп на столе.
Прежде Галагану редко приходилось мыслить настолько образно, как сейчас. Воспринимая те или иные события, прожженный практик привык орудовать материальными категориями: сколько убито, ранено, сколько процентов брака допущено подчиненными и так далее. Статистика – великая наука и самый надежный инструмент. Ее выкладки полезны в оценке распространенных и предсказуемых процессов. Допустим, известно, что 50 процентов воров проникают в дом через форточку, 30 процентов вскрывают замок на входной двери, еще 20 крадут ключи у хозяев, при этом 10 процентов из последних – применяя насилие. Чтобы обезопасить дом, достаточно смонтировать решетки на окна, заменить замок на биометрический и прикрепить к владельцу телохранителя. Телохранитель – на всякий случай. Следуя логике, вы гарантированно предотвратите 100 процентов преступлений, но 1 процент не впишется в статистику. Обязательно отыщется либо счастливчик, которому поможет случай, либо оригинал, придумавший что-то новое. Не беда, одним процентом можно пренебречь.
Профессор обрадовался, что стал первым жителем Земли, выбранным для официального контакта с инопланетянином. Житель Марса заранее подготовился к встрече, выучил английский язык, а прибыв в квартиру профессора, сразу огорошил его вопросом: «Где это находится?». Дальнейшие события развивались непредсказуемо и едва не довели семью профессора до инфаркта.
Фрэнсис Легран был знаменитым актёром. За свою жизнь он сыграл множество театральных ролей и умер знаменитым. Последние пять лет жизни он провёл затворником, создавая коллекцию своих портретов, статуй, фотографий, бюстов, эскизов и т. п. — всего набралось 237 штук.Спустя некоторое время после смерти старика в дом, где хранится коллекция и живёт вдова, приезжает сын актёра — неудачник и алкоголик. Пока был жив отец, над сыном всегда висел его авторитет и воля. Жизнь молодого человека не сложилась. Однажды, когда матери не было дома, парень напился в очередной раз и портреты отца заговорили с ним…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Дамы зачастую — причины столновений мужчин. И вот опять этот запах духов, скрип стула возле стойки и едва слышный вздох. Ей около двадцати, у неё золотистые волосы. Она всегда носит черное платье. Но она не совсем обычная девушка, да и парень рядом с ней — не Джеф ли?
Пол прожил с женой долгую счастливую жизнь, но настал день, когда память и разум Гвендолин начали слабеть. Пол готов на все, чтобы вернуть любимую. Рассказ − номинант премии Хьюго за 2006 год.
В этом мире все было иначе, в нем не случилось известных нам войн и революций, история пошла совсем другим путем. Люди в нем живут сыто и даже богато. Вот только сам мир похож на унылое болото, с каждым годом все больше зарастающее тиной. Везде царят либеральные «ценности», отрицающие все человеческое. О чем речь, даже в Российской империи — рай для либералов, истово ненавидящих все чистое и светлое, мечтающих, чтобы люди окончательно превратились в разумных животных, озабоченных только собственным благополучием и не смеющих стремиться в небо.
Они улетели в Дальний Космос искать новые миры, расширять ареал обитания человечества. И, выполнив полетное задание, вернулись на Землю, к родным и близким. Вот только никто из них не помнил, чем закончилась последняя высадка на далекой планете Горгона. И никто не знал, они ли вернулись домой или кто-то другой. В том числе и они сами…
Продолжение романа «Семь горных воронов». Братья-вороны разделены войной, смогут ли они снова собраться вместе под крылом своей матери-чародейки? Красный и Дикий Вороны все ближе к трону, но они забыли, что часто гонку проигрывают уже на самом финише. Армия Озерного королевства может решить судьбу всех пяти стран, а Серые горы готовы прибегнуть к помощи тайных и страшных сил. Меч против магии, коварство против героизма, кровные узы против побратимства. Когда на кон поставлена судьба семьи, приходится жертвовать личными интересами, даже если ты – новый Хозяин гор.
Космос прекрасен, притягателен и смертельно опасен. Пилот Николай Павлов водил грузовые рейсы по Солнечной системе, но мечтал в числе первых отправиться к далеким звездам. Отстраненный от любимой работы за неподчинение служебным инструкциям, способный обменять карьеру на спасение людей, колючий, вечно знающий все лучше других, Павлов не сыскал любви начальства. Но человек, способный выжить во время катастрофы, да еще и спасти других людей, привлек внимание сумасшедших, решившихся отправиться в первый полет к чужой звезде в хрупкой скорлупке исследовательского корабля.