Кочевники средневековья (поиски исторических закономерностей) - [41]
Мы уже говорили об этих венграх в предыдущих разделах книги, поскольку в пределах Хазарского каганата они находились на первой и второй стадиях кочевания. В первые годы X в. венгров из Ателькузы изгнали печенеги. «Турки (т. е. венгры.—С. П.), обратившись в бегство и ища новой земли для поселения, пришли и выгнали жителей из Великой Моравии и поселились в их земле, где и живут поныне»,— так рассказал об этом Константин Багрянородный[220]. С этого начинается история венгерского государства. Русский летописец останавливается на нем, вполне отдавая себе отчет о значении этого факта: «устремишася (угры.— С. П.) черес горы великия яже прозвашася горы Угорьскиа и почаша воевати на живущая ту волохи и словени... Посем же угрии прогна-ша волохи и наследиша землю ту, и седоша с словены, покоривше я под ся и оттоле прозвася земля Угорьска. И начаша воевати угри на греки и поплеииша землю Фрачьску и Макидоньску доже и до Селуня» [221].
Таким образом, как и болгары в Дунайской Болгарии, венгры слились здесь со славянами, однако языком-победителем остался венгерский. Нам кажется, что причина этого различия с болгарами заключается в некотором различии исторической обстановки. Мы видели, что в Болгарии слияние произошло сравнительно мирно: славянский язык не считался языком врагов — им, судя по славянскому названию столицы (Плиска), пользовались наряду с тюркским. Славян не изгнали и даже не потеснили с занятых территорий — очевидно, славянских поселений не было на землях, захваченных праболгарами и военного столкновения не получилось. В Паннонии, судя по словам Константина Багрянородного и русского летописца, венгры прежде всего должны были отвоевать себе жизненное пространство, изгнав славян и волохов. Впрочем, часть (видимо, значительная) славян осталась на прежних местах и в первое время их хозяйство (как в Болгарии) играло роль земледельческой базы вновь организованного государственного объединения. Сами венгры, чтобы утвердиться на захваченных землях, начали активную военную деятельность, воюя с соседями и Византией. Славяне, еще совсем недавно бывшие гражданами собственного государства Великой Моравии, деря^ались, вероятно, враждебно. Венгры же, возглавив государство, требовали от всех своих новых подданных владения своим языком. Так утвердился в Паннонии угорский язык.
Очень быстро венгерское государство стало государством с устойчивой земледельческо-скотоводческой экономикой. С кочевым прошлым венгров связывали только глубоко внедрившиеся в быт всаднические традиции (конная армия, сабли в качестве основного оружия, погребения всадников с оружием и конями и т. п.).
Итак, в евразийских степях после падения Тюркских каганатов во второй половине I тысячелетия н. э. обстоятельства складывались так, что кочевнические орды — выходцы из степей, проникая на оседлые территории и воссоединяясь мирным или военным путем с местными оседлыми племенами, образовали еще несколько государственных объединений. От присоединенных земледельцев они (как и тюрки в Тюркском каганате) получали крепкую экономическую базу, а сами, обладая сильным военным потенциалом, обеспечивали населению относительную безопасность, предпочитая к тому же грабить не это население, а соседей, с которыми вели постоянные войны. Все это способствовало сложению экономики, процветанию ремесел, возникновению высокой духовной общей с побежденным населением культуры и, главное, сложению из разноэтничных общностей единых народов (болгар, венгров и пр.).
Почти в «полуглобальном» масштабе все эти процессы жестоких и стремительных завоеваний, разорение и гибель оседлого населения и его культуры, создание на основе разрушенных цивилизаций новой культуры, которую можно назвать синкретической, прекрасно прослеживаются на примере сокрушающего монгольского нашествия Чингисхана и последующего за этим образования нескольких несомненно процветавших государств — орд[222].
По существу история огромной империи Чингисхана, его завоевательных войн, создание после его смерти отдельных меньших государств — орд, весьма напоминает историю сложения Тюркского каганата и возникших в степях после его гибели государственных образований, внутри которых сплачивались в народы различные тюрко-язычные этнические общности.
Начиная с Чингисхана в степях значительное место занимают монголоязычные орды. От Тибета до Черного моря прокатился по степям монголоязычный вал, поскольку в Империи, а затем и в Ордах монгольский язык был государственным.
До нас дошло большое количество источников, рассказывающих о зарождении монгольской империи, о Темуч-жине, которого монгольские ханы избрали ханом над собой и нарекли Чингис-хаганом (кааном) [223], а следовательно империю Чингисхана мы имеем право именовать каганатом, как и тюркское государство VI—VII вв. История образования, развития и захирения монгольского государства характеризуется в целом теми же чертами и событиями, что и остальных степных государственных объединений начиная с Хунну и сяньбийцев и кончая каганатами VIII — X вв.
