Кочегар Джим Гармлей - [9]
Рида встретил отставной капитан Добровольного флота, немного говоривший по-английски.
— Что вам угодно, сэр? — учтиво осведомился старый моряк.
Продрогший и усталый, Рид никак не мог припомнить и правильно выговорить фамилию писательницы. Он назвал ее «леди Инкери».
Отставной капитан всю свою жизнь прожил в Або и понял сразу, о ком идет речь. Он достал из шкафа адресную книгу, перелистал ее и, найдя нужный адрес, написал на клочке бумаги, название улицы и номер дома.
— Фенк ю вери мач! Фенк ю! — кланяясь, благодарил старого моряка воспрянувший духом Рид.
Он торопливо вышел из клуба, пересек пустой сквер и второй раз в этот день вышел на рыночную площадь.
10
«Леди Инкери» жила в старом каменном доме с деревянной мансардой. Ее отец был богатый судовладелец. Но он разорился и после своей смерти, кроме дома и спортивной парусно-моторной яхты, ничего не оставил дочери. Леди Инкери рано овдовела. Детей у нее не было, и она целиком посвятила свою жизнь литературе. Кроме нее, в доме, стоявшем на берегу залива, жили служанка Айно да дряхлый сторож Эйно.
Зимой и осенью леди Инкери до поздней ночи сидела в своем кабинете и переводила английских классиков — Шелли, Байрона и Бернса.
В тот день, когда кочегар Джим Гармлей вступил на финскую землю, леди Инкери упорно работала над байроновским «Манфредом».
Электростанцию то и дело останавливали, в городе не хватало энергии. Переводчица работала при свете десятилинейной керосиновой лампы.
Когда раздался настойчивый стук в наружную дверь, леди Инкери удивленно подняла брови, нахмурилась. Она была недовольна, что ее оторвали от любимого занятия. Стук повторился.
Служанку Айно леди Инкери отпустила к матери, в деревню по случаю воскресенья. Сторож Эйно уже давно спал в своей каморке.
Леди Инкери взяла лампу и неторопливыми шагами направилась открывать наружную дверь запоздалому гостю. Ветер проникал в коридор старого дома через множество щелей, и язычок пламени то вспыхивал ярко, то гнулся, как бы намереваясь исчезнуть совсем.
В проеме раскрывшейся двери стоял высокий человек, весь облепленный снегом. Леди Инкери поднесла лампу к его лицу, удивленно проговорила:
— Ри-ид? Джон Рид? Как вы оказались в Або?
— Да, Рид, — устало произнес гость. И добавил торопливо: — Но зовите меня Гармлеем… Джимом Гармлеем. И больше ни о чем пока не спрашивайте. Я все потом расскажу.
— Да заходите же скорее, — заторопила гостя хозяйка дома, словно извиняясь за свою нерасторопность. — Вы же, наверно, замерзли и проголодались?
— Да, я немного замерз, — слабо улыбнулся Рид.
Она пригласила его прямо в столовую, находившуюся рядом с кухней. Времена в Финляндии были трудные. Но для гостя нашлись и крепкий кофе, и жареное мясо с картошкой. Леди Инкери подогрела на керосинке еду, вскипятила кофе..
Рид не верил собственным глазам. Еще час назад ему казалось, что не осталось никакой надежды найти пристанище. И вдруг… словно чудо!
В столовой было просторно, приятно пахло чисто вымытым полом.
После крепкого кофе прошла усталость. Рид почувствовал себя бодрым и счастливым.
Леди Инкери провела его в гостиную. Там уже горел камин, яркое пламя весело пожирало сухие березовые поленья. Было светло, тепло и уютно.
— Откуда и… куда? — спросила хозяйка дома, всматриваясь в гостя внимательным взглядом.
— Из Америки в Россию, — ответил Рид.
— Но ведь там война, — удивилась леди Иикери. — Да и как вы собираетесь перебраться на ту сторону?
— В этом-то и вся загвоздка, — протяжно вздохнул гость.
Он собрался сказать хозяйке дома, что человек с плотницким инструментом не встретил его на Морском вокзале, но передумал.
— А так ли уж необходимо вам быть в России? — неуверенно спросила леди Инкери. — Ведь от всего, что было прекрасного в революции, ничего не осталось. Там брат убивает родного брата. Варварски разрушаются духовные ценности. Вместе с помещичьими усадьбами крестьяне жгут редчайшие собрания книг. Художники и композиторы бегут от Советов и находят себе приют в нашей стране, Дании и Швеции.
— Вы многое преувеличиваете, леди Инкери, — деликатно возразил Рид. — Надо все увидеть собственными глазами, чтобы судить о событиях. Ни одна революция не совершалась без крови и насилия. Так было когда-то во Франции и недавно в Мексике. Россия также не сумела избежать кровопролития.
— Я от всей души признательна лидеру большевиков Ленину за то, что моя страна из его рук получила независимость, — с волнением проговорила леди Инкери. — Но ни нам, на мой взгляд, ни вашей стране нет нужды следовать примеру России. Вы видите, к чему это привело у нас… Террору и ужасающему кровопролитию!
— А я думаю иначе, леди Инкери. Народы наших стран еще скажут свое слово.
— Но кто, как не мы, интеллигенция, полнее, чем кто-либо другой, выражает интересы своего народа?
— Люди, создающие материальные ценности, имеют больше прав на это, — возразил Рид.
Начавшийся спор мог зайти далеко. И хозяйка и гость заторопились перевести разговор на другое.
— Откуда у вас такая страсть к опасным путешествиям? — первая нашлась леди Инкери.
— Мой дядюшка Рэй всю жизнь бродяжничал по свету, — рассмеялся. Рид. — Может быть, от него и перешло ко мне стремление к дальним странствиям. Когда дядя Рэй приезжал домой из Южной Америки и начинал рассказывать невероятные истории о революции в Гватемале и морских разбойниках, я готов был слушать его всю ночь. Потом я много читал. Моему воображению не было границ.
