Коббл Хилл - [94]

– Эй, парнишка, убирайся оттуда. Этот дом горит.

– Это мой дом, – сказал малыш и указал наверх: – Этикетка попала в это окно. Она горела.

– Твои родители дома?

Ребенок покачал головой:

– Они на вечеринке. Там должен был быть огромный костер, но, по-моему, он отстойный.

– Можешь показать мне, где они?

Малыш отрицательно покачал головой. Брюс оседлал велосипед, не зная, что делать. Теперь из окна верхнего этажа вырывалось настоящее пламя. В квартале стояла жуткая тишина, а в других домах было темно.

Вокруг никого не было. Наверное, все жители ушли на вечеринку. Брюс повернулся, чтобы поговорить с мальчиком, но не увидел его на прежнем месте. Парадная дверь дома была открыта. Маленький паршивец зашел в дом.

– Дамы!

Воздух наполнился запахом теплого кашемира. Пичес подняла глаза. Они с Венди и Мэнди сидели у костра и пили.

– Доктор Конвей!

В свете камина доктор выглядел еще более безупречным, чем всегда.

Его серебристые волосы блестели, зубы и кожа были идеальны.

– Ребята, это доктор Конвей, он же доктор «почувствуй себя хорошо», – представила его Пичес. – Он самый лучший.

У него были удивительно нежные руки.

– И что же вы за врач? – спросила Венди, уже подумав, что могла бы сделать о нем очерк для своего журнала.

– Вообще-то он больше врач Мэнди, чем мой, – сказала Пичес. – Это у нее рассеянный склероз, – поясни- ла она.

– Только это не совсем так, – Мэнди пожала доктору руку. Казалось, это его позабавило больше всего.

– А сейчас я могу для вас что-нибудь сделать? – спросил он, и его голубые глаза блеснули.

– О, еще бы, – Пичес попятилась в тень куста рододендрона.

– Помочь кому-нибудь еще? – спросил добрый доктор, следуя за ней.

– Абсо-блин-лютно, – сказала Мэнди, направившись прямо за ними.

Теперь Венди наконец поняла, что доктор Конвей был не совсем врачом.

– Наверное, я пас…

Она украдкой взглянула на Роя, болтавшего с Таппером и Элизабет по другую сторону костра. Кто-то включил группу The Eagles.

Она ее любила.

– Подождите меня! – крикнула Венди, следуя за своими новыми друзьями.

Глава 24

– Тед?

Стюарт зашагал по верхнему коридору. Дом Кларков был огромным: пустая спальня, пустая ванная, бельевой шкаф и еще одна ванная. Он подошел к закрытой двери и остановился.

– Тед? – снова позвал он и открыл дверь.

Это была комната дочери Роя Кларка. Она лежала под простыней с сыном Пичес. Одежда, как и ее кроссовки от Gucci, валялась на полу возле кровати. Пурпурная лавовая лампа отбрасывала неровный свет.

– Извините.

Шай хихикнула под простыней:

– Он ушел?

– Еще раз извините.

Стюарт сделал шаг назад в коридор и закрыл за собой дверь.

Муж Пичес в шляпе и с шумоподавляющими наушниками на шее сидел в гостиной, просматривая виниловые пластинки на полке.

– Привет, чувак, – сказал ему Стюарт, – ты не видел моего сына?

– Нет. Нет, не видел. – Грег указал на коллекцию пластинок: – Впечатляет, что у них есть винил. Здесь потрясающая аудиосистема. Но при всем при этом у хозяев ужасный музыкальный вкус.

Стюарт подошел, чтобы изучить записи: The Eagles, Elton John, Eric Clapton, Cat Stevens, Harry Chapin, The Beatles.

– Эрик Клэптон – классный, – он протянул руку Грегу. – Меня зовут Стюарт. Официально мы еще не знакомы. Ты же муж Пичес?

Грег кивнул, не зная, то ли ударить этого парня, то ли пожать ему руку.

– Да. Грег Парк. – Он пожал Стюарту руку. Грег не собирался упускать этот шанс: – Слушай, я вроде как в курсе твоей карьеры и знаю, что мы практически соседи. Я хотел бы у тебя кое о чем спросить. Я написал кучу детских песен, но мне нужен кто-то вроде соавтора.

Пичес уже предупредила его об этом, так что Стюарт не удивился.

– Классная идея.

– Я хочу, чтобы альбом получился очень крутым, не скучным, – взволнованно продолжал Грег. Он снял шляпу и провел пальцами по вьющимся седеющим волосам. – Я хочу возродить популярность детских музыкальных альбомов, чтобы это звучало, как… я не знаю… как смесь из песен Jimi Hendrix и Woody Guthrie. Как будто The Clash встретились с Blind Mice, – добавил он с улыбкой.

Стюарт присел на подлокотник дивана.

– Вау. Окей. Ты играешь на чем-нибудь?

Грег слегка усмехнулся:

– Конечно. Я учитель музыки. Я играю на всем.

– Пожар! – кричал Брюс, объезжая на велосипеде кварталы.

Где, черт возьми, были родители этого чокнутого идиота?

– Пожар!

* * *

– Обычно я не поддерживаю такое.

Венди еще раз ударила по изящной маленькой курительной трубке Мэнди и выпустила огромную струю пара с весьма характерным запахом.

– Я имею в виду, как поезда будут приходить по расписанию? Как FedEx доставит товар, если он понадобится уже на следующий день? Как врачи станут заканчивать медицинские колледжи и пересаживать легкие, если все окажутся под кайфом?

Венди передала трубку Пичес, сознавая, что повторяется, но теперь она уже не была уверена, с кем обсуждала эту тему до этого.

Пичес протянула трубку доктору Конвею. Тот сделал быструю затяжку и вернул ее. Похоже, он был в этом профи.

– Я не курила эту дрянь с колледжа, – сказала Пичес, делая еще одну затяжку, – теперь, кажется, получается легче.

– Я рад, что вам понравилось… – начал доктор Конвей.

– Я чувствую себя странно, – прервала его Мэнди. В ее голосе звучала тревога: – Эта травка отличается от той, что мы получали раньше.