«Княжна Тараканова» от Радзинского - [3]
Следовательно внимание к екатерининскому времени является как бы вниманием «от противного». И здесь стоит задуматься, почему подобный интерес возник и приобрел большой размах?
Имя Екатерины II ассоциируется с представлением об абсолютном государственном и военном могуществе России. Именно это ключ к восприятию екатерининской эпохи и личности самой императрицы, вызывающей либо восхищение, либо негодование. Тот факт, что наши современники столь явно потянулись к чтению на екатерининскую тему, показывает рост подсознательного недовольства общества самим собой и тем положением, в котором находится страна. Попытка найти ответ на вопрос, на чем строились сила и блеск царствования Екатерины II, заставляет людей браться за книги о далекой эпохе, которая в массовом сознании превращается не просто в «золотой век русского дворянства», а в «золотой век» российской государственности вообще.
3
От национал-нигилизма к национал-романтизму
«Сколько вам Кремля свесить?»
Б. Пильняк
Секрет обаяния Екатерины II во многом определяется обаянием силы Российской империи. Откуда же взялось это обаяние в обществе, которое еще совсем недавно буквально тошнило от слова «государство»?
Более 10 лет назад, перед крушением Советского Союза, подавляющей тенденцией культурного развития нашей страны стал т. н. «национальный нигилизм». Советское общество с мазохистским сладострастием каялось в совершенных и не совершенных грехах. При чем не скрывало своих язв, это было не модно, а выставляло на показ, как нищий на паперти. Нищие так зарабатывают. Мы тоже, вернее на нас тоже зарабатывали. Подобное мало привлекательное шоу было превращено в профессию целой когортой пишущих людей. Кстати, побочным эффектом этого доходного ремесла явилось подорванное, наконец, вековое доверие в России к печатному слову.
Характерно, что в роли «стыдителей» выступали в основном авторы, совсем недавно прекрасно уживавшиеся с советской властью и создававшие, как Радзинский, бессмертные творения о дружбе русского и индийского народов еще во времена Ивана Грозного. История же с поисками останков Николая II, в которой Радзинскому активно, но негласно для публики помогали самые высокопоставленные чиновники тогдашнего МВД, погрязшие в коррупции и преступлениях, только порождала вокруг писателя ореол противостояния государству, замалчивающему исторические факты.
После падения Союза прежняя культурная тенденция несколько лет еще по инерции оставалась главной. Но постепенно всерьез паразитировать на ней стало трудновато, поскольку книжный рынок уже был переполнен подобной печатной продукцией и интерес к ней угасал. Ее не раскупали. Зато все больше возрастал голод на литературу, посвященную отечественной истории, заглядывающей за железный занавес вчерашнего дня с его депортациями, геноцидом, лагерями и тюрьмами. Хотя бы в день позавчерашний.
Обращение к национальной традиции государственного строительства было неслучайным, поскольку ни одно государство не растет из воздуха. Российское общество осознавало этот простейший факт гораздо медленнее, чем национальные общества других новых государственных образований, возникших на территории бывшего СССР. Еще давала себя знать прививка «стыда», сделанная перед крушением Союза.
Однако шаг был сделан, и постепенно стало ясно, что в культуре посткоммунистического общества национал-нигилизм заметно потеснен национал-романтизмом. Вышли из подполья исторические общества, весь криминал которых состоял в том, что они шили себе форму русских полков времен 1812 г. и расхаживали по улицам со старинными знаменами. Ожили некоторые старые и возникли новые исторические журналы, открытие художественной выставки в Москве, посвященной Екатерина II, почтили своим присутствием самые высокие чины столичной администрации, срок ее пришлось несколько раз продлевать по просьбам посетителей, а празднование 850 Москвы было окрашено в такие самоварные, купольные и пряничные цвета, что самому патриотически настроенному попугаю хотелось заговорить на идише. Жаль, что по аналогии с днем города с Санкт-Петербурге, где по улицам прогуливается Петр I, в столице не гулял Иван Грозный с опричниками и не рубил картонным топором бутафорские головы ряженных бояр.
Словом, в новых условиях на книжном рынку остро встал вопрос о трудоустройстве вчерашних «стыдителей». Необходимо было либо подстраиваться под волну, либо сидеть без денег. Истории о том, как Сталин в первые дни войны прятался под кроватью, которыми еще недавно угощал читателей Радзинский, не то что бы вызывали критику исследователей (кто же нас слушает?); они больше не интересовали публику — наскучили — а ведь публика платит. Или не платит.
Поэтому на свет Божий оказались извлечены потускневшие страницы исчезнувших в подвалах Лубянки (а как без нее?) дневников Моцарта, и восхитительный шандал с экраном, на котором была изображена княжна Тараканова за старинным венецианским гаданием. Что-то вроде волшебного фонаря, где в трепетном свете язычка пламени оживает изящная головка с нежным профилем и плавают в тазу игрушечные кораблики со вставленными в них свечками. Жаль только, что ни где в интерьерах дворцов XVIII в. такой оригинальной конструкции не найти. Там много каминных экранов и ни одного «шандального». Но это так, мелочи…
Среди правителей России императрица Екатерина II, или Екатерина Великая (1729–1796), занимает особое место. Немка по происхождению, не имевшая никаких династических прав на русский престол, она захватила его в результате переворота и в течение тридцати четырех лет самодержавно и твердо управляла огромной империей. Время ее правления называют «золотым веком» русского дворянства. Две победоносные войны с Турцией и одна со Швецией, присоединение Крыма и освоение Новороссии, разделы Польши, в результате которых православные украинские земли вошли в состав Российского государства, — все это тоже блестящие достижения «золотого века» Екатерины.
Его называли гением и узурпатором, блестящим администратором и обманщиком, создателем «потемкинских деревень». Екатерина II писала о нем как о «настоящем дворянине», «великом человеке», не выполнившем и половину задуманного. Первая отечественная научная биография светлейшего князя Потемкина-Таврического, тайного мужа императрицы, создана на основе многолетних архивных разысканий автора. От аналогов ее отличают глубокое раскрытие эпохи, ориентация на документ, а не на исторические анекдоты, яркий стиль.
Книга известного историка и писателя Ольги Елисеевой рассказывает о молодых годах Екатерины — будущей «владычицы полумира». Еще в 14 лет она составила свой план: «нравиться супругу, императрице Елизавете и народу» — и ничего не забыла, чтобы достигнуть в этом успеха. Какие средства использовала юная супруга наследника для осуществления своих амбициозных планов? Искренне ли желала она наделить своих поданных «счастьем, свободой и собственностью»? Как республиканка «в душе» стала одним из самых могущественных самодержцев? Чтобы заглянуть в тайники души Екатерины Великой, автор обращается к ее воспоминаниям…
Наши современники хорошо усвоили со школьной скамьи, что Бенкендорф был для Пушкина «злой мачехой», нерадивой нянькой. Зададимся вопросом: а кем Пушкин был для Бенкендорфа? Скрещение биографии Бенкендорфа с биографией Пушкина — удобный случай рассказать о шефе жандармов больше, чем принято. И не только о нем. За плечами Александра Христофоровича вырастает целый мир, встают события и люди, которые как будто не играют в жизни поэта особой роли или значатся «недругами». Читателю полезно узнать, что коловращение вокруг поэта было далеко не единственным и даже не центральным в тогдашней русской вселенной.
1. Ольга Елисеева против Эдварда Радзинского.2. Дмитрий Олейников против Мурада Аджи.3. Дмитрий Володихии против Анатолия Фоменко.Эта книга может быть названа «язвокорчевательной». Если авторам удалось выкорчевать несколько язв на многострадальном, уже почти при смерти находящемся теле отечественной истории, они считают свою задачу выполненной.Автор сканирования и проверки текста:Иван Сергеевич Юрьев.
Сборник «Огненный рубеж» посвящен событиям Великого Стояния на Угре 1480 года. В книгу вошли историко-мистические, историко-приключенческие, просто исторические повести и рассказы. Тихая река Угра – не только рубеж обороны, где решалась судьба юной России. Это еще и мистический рубеж, место, где силы зла оказывают страшное давление и на полки, и на души людей. Древнее зло оживает в душах, но с ним можно справиться, потому что на всякую силу найдется сила еще большая.
"Предлагаемый вниманию читателей очерк имеет целью представить в связной форме свод важнейших данных по истории Крыма в последовательности событий от того далекого начала, с какого идут исторические свидетельства о жизни этой части нашего великого отечества. Свет истории озарил этот край на целое тысячелетие раньше, чем забрезжили его первые лучи для древнейших центров нашей государственности. Связь Крыма с античным миром и великой эллинской культурой составляет особенную прелесть истории этой земли и своим последствием имеет нахождение в его почве неисчерпаемых археологических богатств, разработка которых является важной задачей русской науки.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книга рассказывает об истории строительства Гродненской крепости и той важной роли, которую она сыграла в период Первой мировой войны. Данное издание представляет интерес как для специалистов в области военной истории и фортификационного строительства, так и для широкого круга читателей.
Автор монографии — член-корреспондент АН СССР, заслуженный деятель науки РСФСР. В книге рассказывается о главных событиях и фактах японской истории второй половины XVI века, имевших значение переломных для этой страны. Автор прослеживает основные этапы жизни и деятельности правителя и выдающегося полководца средневековой Японии Тоётоми Хидэёси, анализирует сложный и противоречивый характер этой незаурядной личности, его взаимоотношения с окружающими, причины его побед и поражений. Книга повествует о феодальных войнах и народных движениях, рисует политические портреты крупнейших исторических личностей той эпохи, описывает нравы и обычаи японцев того времени.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Имя автора «Рассказы о старых книгах» давно знакомо книговедам и книголюбам страны. У многих библиофилов хранятся в альбомах и папках многочисленные вырезки статей из журналов и газет, в которых А. И. Анушкин рассказывал о редких изданиях, о неожиданных находках в течение своего многолетнего путешествия по просторам страны Библиофилии. А у немногих счастливцев стоит на книжной полке рядом с работами Шилова, Мартынова, Беркова, Смирнова-Сокольского, Уткова, Осетрова, Ласунского и небольшая книжечка Анушкина, выпущенная впервые шесть лет тому назад симферопольским издательством «Таврия».