Княжна с тараканами - [13]

– Помню, услышала тихое звяканье, – протянула я, – но тут парень за прилавком начал нести чушь, и я забыла про это. У браслета примитивная застежка: надо всунуть тонкую пластинку в узкую дырочку, а потом накинуть небольшую петельку на выступающий шпенек. А я вечно забывала это сделать. Сколько раз говорила себе: «Степа, будь внимательна, иначе потеряешь подарок Белки». И вот сегодня это таки случилось.

– Ты обронила украшение у прилавка, – сделала вывод Надя. – Надо вернуться и поискать браслет.

– Мне совершенно не хочется вновь встречаться с глупым Никитой, – нахмурилась я. – И не факт, что браслет свалился с руки именно там. Хотя…

– Ну? – поторопила меня Надя. – Говори.

– Когда я вышла на улицу и стала рассматривать купленный телефон, украшения на руке уже не было. – Из моей груди вырвался вздох. – Я тогда посмотрела на левое запястье и подумала: что-то не так… Но тут Никита вышел и стал снова приставать, я разозлилась.

– Мы нашли браслет! – захлопала в ладоши Надя.

Я молча спрятала ее мобильный в свою сумку. Ну, не стоит пока ликовать, ведь симпатичное украшение мог подобрать любой из покупателей, заглянувших в убогий ларек.

В студию мы приехали за десять минут до назначенного времени. Следующие два часа Надюшу кропотливо готовили к съемке – мыли ей голову, делали укладку, макияж, подгоняли одежду.

Тем, кто не имеет отношения к фэшн-бизнесу, кажется, что работа модели сплошной праздник. На самом деле это нудный, тяжкий труд. Мне бы никогда не захотелось делать карьеру на «языке», хотя я там весьма успешно выступаю, когда Франсуа Арни демонстрирует новый макияж сезона. А еще я хорошо знаю, как бесправны манекенщицы. Не спорю, они выглядят шикарно, и кажется, будто именно эти девушки с застывшим выражением на лице, представляющие очередные коллекции, являются аристократками мира моды. Увы, нет, они его рабыни, которых в случае болезни или при первых признаках увядания моментально попрут из профессии. И звезды, сидящие в первых рядах на показах Шанель-Гуччи-Прада и иже с ними, – всего лишь приглашенные люди, их присутствие свидетельствует об успешности брендов и привлекает в магазины толпы покупателей. Настоящими рулевыми модной индустрии являются женщины и мужчины в простой, хотя, конечно же, элегантной одежде без какой-либо вычурности, без яркого макияжа и эпатажной обуви. Они присутствуют на всех показах, не привлекая к себе внимания ни зрителей, ни прессы. Но именно с ними спешат первыми поздороваться те, кто создает новинки одежды, косметики, бижутерии, аксессуаров, потому что это байеры, закупщики коллекций для крупнейших универмагов Нью-Йорка, Парижа, Лондона, Москвы, Токио. Если предложенные модельером вещи отвергнет сообщество байеров, он разорится.

Лично мне, например, никогда не стать закупщиком. Во-первых, я очень люблю работу визажиста, а во-вторых, байер, который ворочает миллионными бюджетами, обязан прекрасно знать математику и законы рынка. Ведь он тратит не свои, а хозяйские деньги на приобретение товара и может получить по шапке, если ошибется в его выборе. Ну, допустим, заполнит магазин зелеными мини-платьями, а народ пройдет мимо них, отвернув нос. Нет уж, лучше мне работать с Арни и получать удовольствие от своего занятия.

В тот момент, когда Надю поставили в центре студии на фоне белого экрана и Роже прильнул к стоящему на штативе фотоаппарату, у меня в сумке запищал сотовый. Чтобы не мешать Винтеру, я выскочила в коридор и, думая, что меня разыскивает коллега, сказала в трубку:

– Слушаю, Иришка! Ты нашла Андрея?

Но в ответ раздался незнакомый хрипловатый женский голос:

– Здравствуй, Надя. Ты помнишь свою мать Алену?

От неожиданности я выпалила:

– Да. – И тут же прикусила язык.

– Она очень нуждается в твоей помощи, – продолжала незнакомка.

На секунду мне стало жутко, а женщина говорила дальше:

– Плохо ей. Столько мучений Алене досталось! Тебе не стыдно, что мать в беде бросила?

Я, наконец, справилась с оторопью.

– Вы ошиблись номером.

– Надежда Барашкова? – уточнила собеседница. – Отца твоего Леонидом зовут, деда Ильей Львовичем, а бабку Анной Константиновной, ведь так?

– Да, – выдавила я из себя. – А вы кто?

– Полина, – коротко представилась звонившая. И тут же добавила: – Мы с Аленкой вместе чалились.

– Что вы делали? – не поняла я.

В ответ раздался смешок.

– На зоне сидели.

Я пришла в себя.

– Извините, но Алена Барашкова погибла, ее сбила машина. Если еще раз посмеете позвонить по этому телефону, передам ваш определившийся номер в полицию. Пусть там разбираются с Полиной, если, конечно, это ваше настоящее имя.

– Вон ты какая… резкая… – протянула собеседница. – Нет, Алена жива. Никто ее не сбивал, все наоборот, это она женщину задавила. И так дело вывернули, что получилось, будто села она за руль под наркотой и не справилась с управлением.

– Не порите чушь! – возмутилась я. – До свиданья.

– Эй, погоди! – крикнула собеседница. – Мне от тебя ничего не надо, денег просить не стану.

– Зачем тогда звоните? – невольно втянулась я в разговор.

– Аленку жалко, – вздохнула Полина. – Она о тебе часто рассказывает, очень тоскует. Леонид ей велел: «Не смей с нами общаться, ты семью опозорила. Испарись из нашей жизни, не ломай Наде судьбу, ей такая мать – уголовница и наркоманка – не нужна. Проклинаю тебя на всю твою непутевую оставшуюся жизнь». Во какой! Богатый, с положением, а собственную жену прямо под трактор положил. Но Алена его приказ выполнила – для всех умерла.