Твердо взглянул на него будущий инок.
— Обета своего я не изменю, владыка, в мир не вернусь никогда! Отрешился я навсегда от всего мирского.
— Вижу, вижу твое твердое желание, Григорий, вижу и усердие твое к Богу, — задумчиво прошептал архипастырь, — спроси князя, разрешит ли он тебе?
Отрок подошел к садившемуся уже в сани Ярославу и ему повторил свою просьбу.
С грустью посмотрел на отрока-любимца князь и не вдруг ему ответил.
— Жаль мне тебя, Григорий! Как брата родного жаль!.. Не снимаю с тебя твоей воли… Коли владыко благословил, — благословит тебя и Господь…
На другой же день назначили и пострижение Григория. При обряде присутствовал и сам князь. Ксения не приехала, сказалась нездоровою: тяжело и горько ей было слышать и видеть отречение от мира Григория.
В последний раз перед пострижением увиделся Григорий с князем.
Они долго не могли промолвить ни слова, оба стояли друг перед другом в великом смущении. Наконец князь тихо промолвил:
— Прости меня, Григорий! Не попомни обиды моей!
— На то была Господня воля, прости и меня, господине княже, — сказал Григорий с земным поклоном.
Князь и отрок братски обнялись и поцеловались. На глазах у обоих были слезы, будто они прощались навеки.
— В память твою, Григорий, пусть называется эта обитель Отроч монастырь, — сказал князь.
Под этим именем она слывет и до сих пор, хотя это название принадлежало еще и старой обители, разрушенной татарами.
При пострижении в иноки Григорий получил имя Гурия.
Вскоре после основания Отроч монастыря у князя Ярослава родился сын, его назвали Михаилом.
Когда князь приехал в обитель поделиться своей радостью с Гурием, инок перекрестился и проговорил:
— Ныне отпущаеши раба Твоего, Владыко, по глаголу Твоему, с миром.
Изумился Ярослав от этих слов.
— Ну, тебе еще рано о смерти думать! Бог даст, настоятелем в построенной тобою обители будешь, братией править станешь!
— Нет, княже, — проговорил инок, — чувствую я, что все земное я совершил и скоро отыду в лучший мир.
Печальные мысли любимого человека смутили князя. Каждое утро потом он посылал в обитель узнать о здоровье инока Гурия.
Немного дней прошло с тех пор. И вот однажды посланный возвращается опечаленный и говорит князю:
— Осударь князь, сегодня пред рассветом, в утреню, преставился строитель обители, инок Гурий.
И точно в подтверждение слов отрока, с той стороны прозвучал первый удар по усопшему.
Горько плакали по близкому сердцу человеку и князь и княгиня и долго-долго потом вспоминали о нем.
Отрока Гурия похоронили с большим почетом в основанном им монастыре.
Провожала его со слезами вся Тверь, знатные и убогие, богатые и бедные.
В день похорон сделаны были щедрые вклады в монастырь — на помин души инока Гурия. Любовью жил он на земле и не знал врагов, с любовью все и проводили и помянули его. И память о кротком иноке, о всепрощающей его любви останется в людях навеки и послужит примером для всех.
Прошло три года.
Князь с княгинею и после смерти инока Гурия часто приезжали в обитель и делали богатые вклады, жертвовали обширные села, и угодья, и деньги, присылали всякие припасы. Их щедротами возведен был новый каменный храм во имя Успения Пресвятой Богородицы. Монастырь расширялся и богател щедротами князей тверских и трудовыми жертвами простых людей.
Память о княжем отроке Григории и до сих пор жива в народе и передается из поколения в поколение.
1912
