Княжич - [57]

— Извинись, — процедил я, — и тогда, возможно, я прощу тебя.

— Чтобы я, барон Игнат Воронцов извинился перед этой? — брезгливо ткнул пальцем в сторону Лаэль барон, — эти твари убили моего отца! Тошно видеть что она ходит здесь как дома. То что вы привели её сюда, оскорбительно! Мерзкая тварь затуманила ваш разум! Предлагаю избавиться от неё. Мы выпьем и я принесу извинения. Что скажете?

Вокруг собралась толпа. Жадные до развлечений люди, ловили каждое слово. Никто и не предпринял попыток успокоить барона.

Лаэль сжала кулаки и молча выслушивала оскорбления. Словно снежная королева она держала на лице бесстрастную маску. Лишь ярость бившаяся в её глазах выдавала истинные чувства.

Я восхитился её выдержкой. Она вела себя как истинная леди, не позволяя себе сорваться на ответные оскорбления. Меня же переполняла ярость. Хотелось разорвать барона на месте.

— Значит не согласен, — ухмыльнулся Воронцов, — ожидаемое поведение от мягкотелого юнца.

— Я скажу лишь одно, — медленно ответил я, — такое оскорбление смывается кровью. Жаль что нельзя пристрелить вас. Вы отвратительны.

— Это вызов?

— Он самый, — кивнул я, — предлагаю решить дело прямо здесь.

— Отлично! — улыбнулся барон, — используем холодное оружие без применения родовых навыков. Бьёмся до смерти.

— Согласен, — хищно осклабился я.

Последние слова меня насторожили. Что-то здесь не так. Но сейчас не до этого, разбираться буду позднее.

Толпа забурлила и разошлась в стороны.

— Что здесь происходит?

К нам подошёл Александр и потребовал объяснений.

— Оскорбление, ваше императорское высочество, — хриплым от ярости голосом пояснил я, — барон оскорбил мою спутницу и меня. Мы хотим всё уладить прямо сейчас. Разумеется с вашего разрешения.

К Александру подбежало несколько человек и что-то начали нашёптывать ему в ухо. Отпрыски княжеских и графских родов умоляли дать дозволение на бой. Александр рыкнул и подошёл ко мне

Мы отошли в сторону.

— Ты уверен? — спросил он, — может выставишь замену? Ваши титулы несопоставимы и ты вполне можешь это сделать.

— Нет, — покачал головой, — я должен сделать всё сам.

— Понимаю, — нахмурился Александр, — не хочешь чтобы судачили о том что ты испугался.

— Дело не только в этом.

— Уверен что справишься? Барон подрабатывал бретером.

— Уверен.

— Надеюсь на это. Смерть барона мелочь, но вот твоя недопустима. Понял?

— Я всё понял, — посмотрел на Александра, — будь уверен, не умру.

— Да уж, — покачал головой парень, — умеешь ты внести изюминку в праздник.

— Изюминки сами меня находят, — рассмеялся я.

Мы зафыркали и все вокруг недоумённо посмотрели в нашу сторону.

Мы пошли готовиться к бою. Через десяток минут собрались у поляны с которой пускали фейерверк. Я оставил плащ Лаэль, взял в руки клинок и шагнул вперёд. С противоположной стороны вышел соперник и сделал несколько пробных взмахов.

Толпа бурлила наслаждаясь зрелищем.

Из-за облака выглянула луна и залила поляну жёлтым светом.

— Начинайте! — крикнул Александр.

Толпа возбуждённо выдохнула и я направился в сторону противника.

Поединок

Вороновский насмешливо улыбнулся и поигрывая шпагой направился в мою сторону. Мы остановились в паре шагов друг от друга.

— Ничего личного Артём, — вздохнул он, — просто мне нужна твоя смерть.

— Так попытайся убить меня, — прищурился я и атаковал.

Хрустит снег под ногами. Звенят клинки. Шпаги, точно хищные змеи бросаются в атаку, прощупывают оборону противника.

Звуки стихли. Я не слышу шепотков, гула толпы и подбадривающих криков. Здесь и сейчас, только я и соперник.

Вижу в обороне брешь и колю противника в бок. Он уклоняется и кончик клинка лишь рвёт рубаху. Проваливаюсь вперёд, враг подшагивает и ударяет рукоятью в висок. Отпрыгиваю в сторону и навершие слегка чиркает по волосам.

Мы кружимся вокруг центра поляны. Улыбка исчезла с лица Игната.

Несмотря на холод, мне жарко. От барона также поднимаются облака пара.

Мы сходимся. Шпаги бьются друг о друга. Темп ускоряется. Мы обмениваемся ударами всё быстрее и… есть! Мой клинок вспарывает плечо барона!

Не успеваю порадоваться. Лезвие противника чиркает по рёбрам и горячая кровь пропитывает рубаху.

Мы оба ранены.

— Ты оказался лучше, чем я думал, — сбивчиво говорит Вороновский и смахивает с лица пот.

— Ты тоже, — признаю я.

Полуминутная передышка и новая стычка. Мы осторожничаем. Никому не хочется словить животом метр стали.

Дзынг!

Дзынг!

Дзынг!

Соперник хорош. Видно, что не взирая на разгульную жизнь, он не забрасывал тренировки. Несмотря на меньшее количество приёмов, он знает их идеально. К тому же есть и незнакомые мне техники боя, похоже он изучал не только российскую школу фехтования.

Защита хорошо сочетается с атакой. Он всегда прикрыт и в то же время готов взорваться серией смертоносных ударов.

Целым из этой битвы мне не выйти.

Да, я ранил его. Но и он достал меня. Мы оба слабеем.

Кровь брызжет из ран и расцветает на снегу алыми розами. Ветерок подхватывает облачка пара, пускает ледяные пальцы за воротник и кажется, за спиной стоит смерть, обнимает костлявыми руками и холодит затылок своим дыханием.

Мы бьёмся насмерть. Два бойца. Две жизни, одна из которых сегодня оборвётся. Не знаю что движет моим соперником, но я бьюсь за честь и достоинство. Возможно звучит глупо, но здесь это ценится куда дороже жизни. Я никому не позволю оскорблять себя и моих близких. Пусть это знают все, кто решит перейти мне дорогу.