Княжич - [23]
— Значит, не буду вам обузой, за казенный счет отвезут! — понуро сказал он.
Встав с постели, он уже не порывался ехать в Москву. Целыми днями юноша сидел на краю обрывистого берега Дона, с тоской глядя на уходящие вдаль степные просторы ногайской стороны. "Теперь я никто! — грустно думал Андрей, — И вступиться за меня некому!". Действительно, ни с кем из своих московских родственников, за год пребывания в России он не успел познакомиться. Все чаще их видели там же вдвоем с Ксюшкой Скурыдиной, но на веселые посиделки молодежи он больше не ходил.
В один из дней зашел к Лыковым попрощаться Васька Скурыдин. Пришел черед его и товарищей сменить донковских сторожей на Воргле реке. Днем, старший, тридцатипятилетний боярский сын Савин, опытный ратник, с пятнадцати лет бывший в сторожах, проверил готовность своих подчиненных к выезду на службу. Поворчав на казаков за плохонькую одежду и малые припасы, он остался доволен вооружением сторожей и состоянием основных и запасных коней. Заметил, что едут все назначенные, не придется платить по полуполтине в день на человека в пользу заменившего его товарища, как это было прошлый раз. Не забыл Савин предупредить о том, что за самовольный уход до смены, повлекший проникновение противника, нарушителям грозит смертная казнь, а за плохое исполнение своих обязанностей, наказание кнутом. Объявив всем собраться для похода возле его дома сразу после заутрени, Савин распустил сторожей.
Прощаясь, Васька по очереди обнял Евдокимовну, которая его расцеловала, Лыкова и Андрея.
— Может со мной? — лукаво посмотрев на Евдокимовну, предложил он княжичу.
— Я хоть сейчас! — согласился Андрей.
— Куда ты его! — не поняв шутки, набросилась на Ваську Евдокимовна. — Посмотри на него, человек еще от болезни как следует, не отошел, а ты на коня хочешь посадить!
— Я пошутил Арина Евдокимовна! — ответил, улыбаясь, Васька. — Но в следующий раз обязательно!
У ворот, Скурыдин еще раз обнял Андрея:
— Выздоравливай! Что-то ты грустный! Что-нибудь с Ксюшкой?
Андрей уклонился от прямого ответа.
— Нет! Возвращайся целым и невредимым! — изобразив подобие улыбки, ответил он.
Евдокимовна на прощание перекрестила его, произнеся напутствие в дорогу:
— Пусть Бог хранит тебя!
А Мартыныч молча пожал руку.
Сторожа выехали после третьих петухов(28), когда первые лучи новой зари еще прятались за посветлевшей линией горизонта в степи за Доном. Отъезд сопровождался звуками нетерпеливого коровьего мычания раздававшегося из дворов стрелецкой слободы. Животные, торопили заспавшихся хозяек на дойку. Половину пути, дорога шла по правому берегу Дона, заросшего лесом, прерываясь открытыми пространствами. Людей, сел и
деревень не было видно, но следы человеческой деятельности присутствовали. То внезапно появившееся ржаное поле, то почти незаметная землянка с тропинкой ведущей от нее к пруду. Земля эта, когда-то была вотчиной рязанских князей. Стояли здесь укрепленные города Романцев и Тешев с княжеской администрацией собиравшей оброки в окружавших их селениях. В 1483 году вассальное от Рязани Елецкое княжество, а в 1517 году и само княжество вошли в состав Московского государства. Отдавая приоритет бесконечным войнам с Литвой и Швецией на западе, Москва незаметно теряла эти земли на юге и юго-востоке. Маленькие городки-крепости, когда-то защищавшие не только Рязань, но и Москву от набегов кочевников были покинуты гарнизонами удельных князей, ставших воеводами, стольниками, стряпчими и дьяками(29) Великого князя Всея Руси. Городки как будто перестали существовать. Их названия исчезли из официальных летописей, а память о событиях, отражаемая в городских писцовых книгах, сгорала в огне пожаров вместе с этими городками. Почти ежегодные нападения татар на русские окраины делали жизнь в таких населенных пунктах невыносимой. Татары внезапно появлялись, опустошали городки и быстро уходили. С 1507 года, когда крымские татары совершили первое нападение на Московское государство по 1583 год, то есть за 76 лет было совершено 29 набегов на эти земли.
Особенно разрушительным было нашествие 60-тысячного войска Девлет-Гирея летом 1555 года. В это время были разорены все подонские населенные пункты: Елец, Тешев, Лебедянь, Романцев и другие. В 1571 году, татарами, была сожжена Москва, уведены в
рабство 60 тысяч человек.
Но год, в который новик Скурыдин ехал на свою первую сторожевую службу был относительно спокойным. Не последнюю роль в достижении этого спокойствия сыграли безвестные сторожа и станичники. Когда в июне 1572 года, 120-тысячное полчище (в том числе 7 тыс. янычар) Девлет-Гирея вновь пошло на столицу Руси, поход закончился полным крахом. По сообщениям станичников и сторожей удалось правильно определить направление движения крымчаков. Боярин Михаил Воротынский встретил врага за nbsp;Окой, у Серпухова. У села Молоди, в 60 км южнее Москвы, войско крымского хана было полностью разгромлено 50-тысячной русской ратью. Остатки войска бежали с поля сражения. С ханом в Крым вернулись около 20 тыс. человек. Турецкие янычары погибли все. После столь жестокого урока крымские татары в течение 20 лет такими силами не тревожили русские окраины.
Принятое Гитлером решение о проведении операций германскими вооруженными силами не являлось необратимым, однако механизм подготовки вермахта к боевым действиям «запускался» сразу же, как только «фюрер и верховный главнокомандующий вооруженными силами решил». Складывалась парадоксальная ситуация, когда командование вермахта приступало к развертыванию войск в соответствии с принятыми директивами, однако само проведение этих операций, равно как и сроки их проведения (которые не всегда завершались их осуществлением), определялись единолично Гитлером. Неадекватное восприятие командованием вермахта даты начала операции «Барбаросса» – в то время, когда такая дата не была еще обозначена Гитлером – перенос сроков начала операции, вернее готовности к ее проведению, все это приводило к разнобою в докладываемых разведкой датах.
После Октябрьской революции 1917 года верховным законодательным органом РСФСР стал ВЦИК – Всероссийский центральный исполнительный комитет, который давал общее направление деятельности правительства и всех органов власти. С образованием СССР в 1922 году был создан Центральный исполнительный комитет – сначала однопалатный, а с 1924 года – двухпалатный высший орган госвласти в период между Всесоюзными съездами Советов. Он имел широкие полномочия в экономической области, в утверждение госбюджета, ратификации международных договоров и т. д.
Книга «Дело Дрейфуса» рассказывает об обвинении капитана французской армии, еврея по национальности, Альфреда Дрейфуса в шпионаже в пользу Германии в конце XIX века. В ней описываются запутанные обстоятельства дела, всколыхнувшего Францию и весь мир и сыгравшего значительную роль в жизни французского и еврейского народов. Это первая книга о деле Дрейфуса, изданная в России. Она открывает перед читателем одну из самых увлекательных страниц истории XIX века. Автор книги, Леонид Прайсман, израильский историк, известен читателю своими монографиями и статьями об истории терроризма и Гражданской войны в России.
Далеко на востоке Англии затерялся край озер и камышей Рамборо. Некогда здесь был город, но теперь не осталось ничего, кроме руин аббатства и истлевших костей тех, кто когда-то его строил. Джоанна Хейст, незаконнорожденная с обостренным чувством собственного достоинства, живет здесь, сколько себя помнит. Гуляет в тени шотландских елей, штурмует развалины башни, разоряет птичьи гнезда. И все бы ничего, если бы не злая тетка, подмявшая девушку под свое воронье крыло. Не дает покоя Джоанне и тайна ее происхождения, а еще – назойливые ухаживания мистера Рока, мрачного соседа с Фермы Мавра.
Когда немецкие войска летом 1941 года захватили Екатерининский дворец, бывшую резиденцию русских царей, разгорелась ожесточённая борьба за Янтарную комнату. Сначала ее удалось заполучить и установить в своей резиденции в Кёнигсберге жестокому гауляйтеру Коху. Однако из-за воздушных налётов союзников на Кёнигсберг ее пришлось разобрать и спрятать в секретной штольне, где Гитлер хранил похищенные во время войны произведения искусства. После войны комната исчезла при загадочных обстоятельствах. Никакая другая кража произведений искусства не окутана такой таинственностью, как исчезновение Янтарной комнаты, этого зала из «солнечного камня», овеянного легендами.
Эта книга — повесть о необыкновенных приключениях индейца Диего, жителя острова Гуанахани — первой американской земли, открытой Христофором Колумбом. Диего был насильственно увезен с родного острова, затем стал переводчиком Колумба и, побывав в Испании, как бы совершил открытие Старого Света. В книге ярко описаны удивительные странствования индейского Одиссея и трагическая судьба аборигенов американских островов того времени.