Княжич - [4]
— Откшни! Кощеев выкормыш! — отмахнулся я от него.
И вновь только глухой стук копыт по волглой земле. Конский храп да тяжелое дыхание…
А сосна заветная все ближе и ближе…
Понимаю я, что моя берет! Ору радостно! Да, видно, рано радовался…
Оступился Гнедко. Споткнулся. И хоть на ногах удержался, но ход потерял. Так что мимо сосны мы с Гридей разом пролетели. И кони наши ноздря в ноздрю пришли.
Осадил Каурого Гридя. На землю соскочил. Ко мне бежит, а у самого ноги от натуги враскоряку. Коленки свести не может.
— А-а-а, — кричит, — одолели мы вас! Сползай наземь да на карачки становись! Сейчас я тебя!.. Пыром! — и рожу страшную скорчил.
— Это как это так?! — закипело во мне. — Где же вы нас одолели?! — Я тоже с коня спустился, встал супротив, руки в боки, чую — и у меня ноги свело, но виду не кажу. — Не одолели вы нас. Ничья не взяла. Ровно кони пришли. Я хорошо видел!
— Где же ровно? — не унимается Гридя. — Мой Каурый твоего Гнедка на полголовы обскакал! Подставляй задницу!
— И не подумаю! — говорю. — Не по Прави это!
— А так по Прави будет? — вопит Гридя и… хрясть меня кулачиной в ухо.
Тут уж я не выдержал. Хрясть ему в ответ.
Сцепились мы…
По траве катаемся…
Я его луплю — он меня…
То я сверху, то он надо мной. Каждый свою правоту доказывает. А один другого одолеть не может…
Только вдруг почуял я, как сила неведомая меня от Гриди отрывает и вверх подымает. Я руками-ногами размахиваю, а поделать ничего не могу. Даже удивиться не могу. Не успеваю…
А сила меня на землю опустила и… как гаркнет человечьим голосом:
— Что же вы, Маренины дети, творите? Как же вы перед дальним походом коней холите?
Огляделся я, а это Путята-отрок нас растянул. Мы в пылу и не заметили, как он к нам подошел. Вон и дружки его, Ярун со Смирным, коней наших придерживают. А те уж сами в драку друг на друга готовы броситься. Кони-то боевые.
— Как не совестно вам! — корит нас Путята. — Как не стыдно? Вот ведь вороги наши радоваться будут тому, что княжич древлянский с дружком своим схлестнулись. Шишек друг другу наставили.
— А мы что? Мы ничего, — повинился я.
— Мы ничего, — поддакнул Гридя, размазывая по щекам кровавую юшку.
— «Ничего-о-о…» —передразнил нас Путята. — Идите-ка к Ужу да рожи умойте. А коней в поводу ведите. Чтоб поостыли.
— Ты только, это… отцу не говори ничего, а то завтра нас с собой не возьмет, — сказал я ему.
— Что ж я? Совсем, что ли?..
Мы у речки коней напоили. Сами умылись. Тут и Славдя на Ласточке подоспел.
— Ну, — говорит, — и чья же взяла?
— А ничья, — ответил ему Гридя, прикладывая мокрую тряпицу к переносице. — Кони вровень пришли.
На том и успокоились.
Ранним дождливым утром мы выступили из Коростеня…
Если бы я знал тогда… если бы знал… но людям неведомо, к чему приведут их те или иные дороги. Оттого-то и интересно жить на белом свете. Ведь жизнь так похожа на игру. Игру, в которой все время меняются правила…
Нет. Не могу больше… Придется будить кого-то. Горло пересохло. После вчерашнего. Да. Изрядно выпили вчера меда пьяного. А все Путята. Дернуло же меня с ним в питии тягаться. А он и рад. В тавлеи проиграл. На руках я его поборол, так он решил на хмельном отыграться… Здоров пить воевод ушка…
Похмелье — дело тонкое. И нудное. Знаешь ведь — пройдет время, и все уляжется. И гонишь, подгоняешь его, а оно как будто издевается. Не бежит, не идет даже — ползет улиткой, тянется ужом, и плевать ему на то, что в голове дыра, а во рту точно мыши ночевали. Тьфу! Пропасть!
Нет. Квасу бы. Позвать кого, что ли? Нельзя. Негоже, чтоб меня в таком виде отроки узрели. Потом пересудов не оберешься…
6 июля 942 г.
По раскисшей от дождей земле кони скользили, как по льду. Славдя даже с Ласточки свалился. Прямо в лужу. Вот мы тогда с Гридей посмеялись. Он все своим новым плащом кичился. Сестра ему соткала, а мать в травах выкрасила. Сливался плащ с бором. Таиться было в нем хорошо. В шаге не видно. Он и нос задрал. Берег плащ. На привалах под себя не стелил. Все норовил на наши плащи пристроиться. И вот ведь какая промашка вышла…
— Ну, теперь тебе только по болотам засады устраивать, — привычно скривив губу, потешался Гридя. — Смотри, Добря, какой красавец из него вышел. Считай, Славдя, что все ятвигские девки уже твои.
Липкая жижа накрыла Славдю с ног до головы и превратила его плащ в обычную грязную дерюгу.
Он молча размазал ладонями грязь по щекам. Сел на кобылку и гордо проехал мимо.
Это нас еще больше развеселило.
— Ну, чего разгоготались! — окрикнул нас болярин Побор. — Вы на себя посмотрите. Не хуже лешаков повымазались.
И верно. Черная грязь из-под копыт не пощадила никого. Так что мы были не сильно чище Славди.
Дальше ехали без приключений. Только при переправе через разбухший от дождей лесной ручей Гридя потерял седельную сумку. Бурный поток подхватил ее и поволок. Так и остался Гридя без снеди да без чистого исподнего. Ну, да это невеликая беда. Небось поделимся.
Когда уже порядком надоевший дождь прекратился, мы наконец-то вошли в ятвигский удел. Казалось, ничего не поменялось. Вот только капли, срываясь с ветвей, громче стали плюхаться в раскисшую хлябь. Да обрадованные притихшим дождем, чересчур громко разорались птицы. Мы вышли из коренных владений Покровителя, и от этого брала нежданная оторопь. Бор вокруг стал чужим. Настороженным. Или это только казалось?
Под ударами варягов пали древлянские города. Спасая от гибели свою семью, а родную землю — от разорения, княжич Добрын, сын Мала, отправляется заложником в Киев, где правит княгиня Ольга. По договору он должен девять лет пробыть в холопах у ее сына, юного Святослава, кагана Киевского. Но тому, кто родился воином, не суждено стать рабом. Тем более что бурная юность Руси богата сражениями и походами...
Киевская Русь набирает силу.Вырвавшись на свободу, Добрыня отправляется на поиски своей возлюбленной.Какой будет их встреча?Княгиня Киевская приближает к себе бывшего княжича Древлянского, обещая ему в награду за верность отпустить из заточения отца, Мала Нискинича.Выполнит ли она свое обещание?Русь снаряжает посольство в Царьград, и Ольга лично отправляется на встречу с императором могущественной Византийской империи.Чем закончатся эти нелегкие переговоры?Добрын, сын Мала, встает перед трудным выбором: защитить древние устои или перейти на сторону поборников новой веры.Каков будет выбор героя?Ответы на эти вопросы Вы найдете в заключительной книге трилогии «Ночь Сварога».
Зимой 1918 года в руки чекистов попадает девушка с необычными способностями. Спустя двадцать лет, накануне войны, Лаврентий Берия поручает капитану госбезопасности Данилову отыскать эту девушку. Поиски приводят Данилова к самой секретной лаборатории Страны Советов.
Цикл о фэнтезийных приключениях фракийского воина в эпоху римского императора Октавиана Августа. В первой новелле вас ожидает смертельная схватка варвара-гладиатора против античного зомби!!! В древнеримских декорациях, с боями на мечах, мистическими тайнами и черной магией Египта!!! Во второй события разворачиваются через несколько месяцев после "Красного песка". Судьба забрасывает Бесса на таинственный остров, где его ожидает немало опасностей. В третьей новелле со времени событий "Острова крылатого идола" прошло почти 10 лет.
Джордано шел вперед, к месту своей казни, выискивая в толпе собравшихся знакомое лицо. Черный камень, что он сжимал в руке, казался горячим, готовым вспыхнуть огнем. Встретившись взглядом со старым другом, Джордано незаметно выронил камень, который тут же был подобран мальчишкой, молнией пробежавшим мимо, а затем исчезнувшим среди сотен людей. Костер под ним вспыхнул и медленно разгорался. Люди ждали криков боли и страха, а он лишь смотрел в изумрудные глаза египтянина и видел в них не отражение души, а целый мир, творимый невидимыми монадами.
Начало семнадцатого века. В руки дочери князя Турчинова попадает медальон, владеть которым могут только избранные. Обладая даром от рождения и получив силу медальона, Даше предстоит стать первой среди равных, но хочет ли она этого? Неужели это ее судьба? Она сама этого еще не знает, но интриги уже плетутся и смертельно опасные игры уже втягивают ее в водоворот событий.
Совсем недавно студент-историк Алексей Артемьев вернулся из гламурного и коварного XVIII века, где он смог добыть мощнейший артефакт для таинственного мага графа Сен-Жермена. Правда, вернулся он оборотнем, и теперь угроза превратиться в кровожадного монстра стала его постоянным кошмаром. И вот Алексей снова отправляется в путешествие во времени, выполняя задание графа Сен-Жермена. Ему предстоит найти Либерию — таинственную библиотеку Ивана Грозного в Москве начала XVII века. В это Смутное и жестокое время даже выжить непросто, а Алексею предстоит и найти нужную книгу, и обрести друзей и возлюбленную, и справиться со своим внутренним зверем.
Писательница из Орла Юлия Мельникова создала поистине неожиданное произведение — роман «Львів самотніх сердець», который вышел на украинском языке более, чем в тысяче километров от ее родного города. Книга, главным героем которой стал еврейский лже-мессия, реформатор и бунтарь Шабтай Цви полна не только мистических сюжетов и смыслов, но и является весьма ценной с точки зрения истории. По словам самой писательницы, «Львив» примерно на 70 % — достоверен.
После долгих лет ужаса и террора в Альбионе настал Золотой век, эпоха мира и процветания. Страной правит королева Глориана, чья империя охватывает большую часть известного мира. Ее любят подданные, перед ней преклоняются иностранные послы, но чудовищное прошлое не отпускает ее, и призрак правления ее отца, безумного короля Герна, незримо витает над совершенной страной, отравляя страхом все вокруг.Хрупкое равновесие мира поддерживает канцлер королевы, творец новой просвещенной эпохи лорд Монфалькон. Он еще не знает, что, допустив лишь одну ошибку, приведет в действие зловещий план, способный погрузить Альбион в хаос и отчаяние, не подозревает, что сплетенная им изысканная паутина интриг и шпионажа вскоре обернется против государства, а его самый блестящий шпион, капитан Квайр, злодей без страха и упрека, пойдет против собственного хозяина.
Неисповедимы пути Господни — странно, с какой-то высшей отмеченностью, складывается судьба подполковника Бурова. Он витязь даже не в тигровой шкуре — в шкуре смилодова, самый быстрый, самый решительный, самый непредсказуемый, самый, самый… Прошедший Пещеру Духов, победивший время, сумевший отстоять тайну Философского камня. Однако главное дело его жизни впереди — ему еще предстоит спасти этот мир от грядущей напасти. А потому близится его час «Икс» — Время Смилодона…