Князь. Записки стукача - [63]
(Пророк он был… Анна Григорьевна, действительно, дожила. И когда я убегал из Большевизии, несчастная жена Федора Михайловича все еще была жива.)
Но тогда он вдруг усмехнулся и спросил:
– А куда делся ваш друг, худенький, маленький, нервный, вечно кусающий свои изъеденные до крови ногти?
Я вздрогнул. Ведь именно так характеризовал Нечаева в газете один из членов «Народной расправы»…
Федор Михайлович продолжал:
– До сих пор помню взгляд вашего товарища. Его маленькие темные глазки… смотрели с выражением такой злобы, с такой неумолимой властностью, что я не мог отвести взгляда. И знаете, я даже почувствовал животный страх, будто начинается припадок… И ведь начался…
Я сказал, что сожалею и ничего о нем не знаю.
Федор Михайлович пристально смотрел на меня. Потом будто опомнился и вновь заговорил о преступлении:
– Да знаете, что самое интересное в сегодняшней газете? Пишут, что он сейчас в Швейцарии или Германии. Мы с вами здесь… и он, возможно, тоже здесь…
На этом разговор закончился, и я поспешил откланяться.
Когда уходил, слышал их поцелуи. И, закрывая дверь, – его голос:
– Как же мы срослись… ножом не разрежешь. Вот для таких, как ты, Аня, и приходил Христос… Я говорю не потому, что люблю, а потому что знаю тебя…
И опять поцелуи.
Повторюсь, он был бешено чувственен. И всю силу страсти обрушил на невинную Аню.
Итак, гувернер где-то здесь! Я решил немедля вернуться в Россию. Несмотря на теткины моления оставаться за границей, которые она регулярно присылала мне в письмах.
Я зашел проститься с Достоевскими. Федора Михайловича не было – пришли деньги от издателя, и он в очередной раз отправился выкупать вещи из ломбарда.
Она сказала:
– Я вам всякое наговорила… Забудьте. Я счастлива с ним… Вы ушли, а мы долго говорили о Евангелии и Христе. Я так радуюсь, когда он говорит со мной не только о сахаре в кофее… Вы знаете, Федя все утро писал об этом убийстве. Оно не дает ему покоя, рождает кошмары. Я боюсь припадка… Вчера ему приснился сон – он летит над городами, покрытыми красным покрывалом… И жалко звонят колокола. Он проснулся, долго молчал, потом рассказал сон и добавил: «Это будущее – Россия, вымытая кровью».
И все это она произнесла простодушно, буднично. В этом доме о мироздании, о мировых катастрофах привыкли говорить бытово, как о сладком тортике…
В дверях она сказала:
– Жаль, Алеша, что уезжаете. Он хотел, чтоб вы к нам почаще заходили. Его очень заинтересовал ваш друг, и он просит вас найти его или на худой конец передать ему наш адрес…
Я пробыл в Петербурге неделю. И уже перестал бояться, когда жандарм принес повестку из Третьего отделения собственной его Императорского Величества канцелярии. И попросил расписаться…
Сейчас трудно представить ужас, который вызывало одно это название!
Дрожащими руками я держал повестку…
В ней писалось, что по причине длительного нахождения за границей, согласно постановлению МВД номер такой-то, я должен явиться завтра в девять утра в Третье отделение Собственной Его Императорского Величества Канцелярии.
Отлегло от сердца – понял, что это обычный интерес к долго путешествующим.
Что ж, я путешествовал с тетушкой по Швейцарии, знакомился с красотами сей страны… потом лечился на водах… И я решил не сообщать об этом вызове тетушке.
Но чем ближе был день, тем больше я боялся. Ведь были встречи с Бакуниным, заочно приговоренным Сенатом к вечной каторге, и с Марксом, и с самим Герценом… И, наконец, с проклятым Нечаевым!
Но надо было идти. Утром выпил кофею и, кивнув швейцару Тихону, вышел на набережную. Был промозглый петербургский день…
Я вошел в подъезд страшного здания. Пожалуй, это был самый пугающий дом в Петербурге. Ходили ужасные слухи об удивительном устройстве пола в нем… После покушения на Государя и бегства моего гувернера тетка решила предостеречь меня от опасных идей. И рассказала о чудовищном наказании – особом устройстве в Третьем отделении. Это был пол, который придумал некто Шешковский, глава тайной полиции, во времена великой Императрицы. Императрица, переписывавшаяся с Вольтером, отменила пытки, но кнут оставила, подчеркнув тем самым благодетельную в нашем незрелом, детском обществе этакую родительскую пользу кнута… И Шешковский соорудил особый пол, который проваливался вниз вместе с человеком, и там внизу человека пороли…
Причем на этом дело не кончалось. Вскоре о порке (Шешковский продолжал «заботиться»!) узнавали в полку. Выпоротый, то есть по кодексу дворянской чести – обесчещенный дворянин, как правило, вынужден был уходить в отставку. Об этом устройстве в полу знала не только тетка. Слухи ходили по столице… Впоследствии Федор Михайлович рассказывал: когда его арестовали, он и все его соратники по делу, прослышавшие ужасные истории про треклятый пол, придумали идти вдоль стен, стараясь не попадать на середину пола, где скорее всего был спрятан механизм.
Но в тот день, когда я вошел в ужасное здание, надпись из Дантова ада вертелась в моей голове…
Я предъявил повестку жандарму, стоявшему у дверей. Он как-то мельком, обнадеживающе несерьезно взглянул на повестку и пропустил меня внутрь.
Я поднялся по мраморной лестнице. На ней бронзовая дева держала светильник – видно, это была аллегория истины…
«Горе, горе тебе, великий город Вавилон, город крепкий! Ибо в один час пришел суд твой» (ОТК. 18: 10). Эти слова Святой Книги должен был хорошо знать ученик Духовной семинарии маленький Сосо Джугашвили, вошедший в мировую историю под именем Сталина.
«Эдвард Радзинский – блестящий рассказчик, он не разочарует и на этот раз. Писатель обладает потрясающим чутьем на яркие эпизоды, особенно содержащие личные детали… Эта биография заслуживает широкой читательской аудитории, которую она несомненно обретет».Книга также издавалась под названием «Сталин. Жизнь и смерть».
Итак, дневник верного соратника Иосифа Сталина. Калейдоскоп событий, в которых он был участником. …Гибель отцов Октябрьской революции, камера, где полубезумный Бухарин сочиняет свои письма Кобе, народные увеселения в дни террора – футбольный матч на Красной площади и, наконец, Мюнхенский сговор, крах Польши, встреча Сталина с Гитлером…И лагерный ад, куда добрый Коба все-таки отправил своего старого друга…
«Снимается кино» (1965) — одна из ранних пьес известного драматурга Эдварда Радзинского. Пьеса стала своеобразной попыткой разобраться в самой сути понятия «любовь».
В книге известного драматурга представлена одна из ранних пьес "104 страницы про любовь".Эдвард Станиславович Радзинский родился 29 сентября 1936 года в Москве, в семье драматурга, члена СП С.Радзинского. Окончил Московский историко-архивный институт. В 1960 году на сцене Московского Театра юного зрителя поставлена его первая пьеса "Мечта моя... Индия". Известность принесла Радзинскому пьеса "104 страницы про любовь" (1964), шедшая на многих сценах страны (в Ленинграде эта пьеса шла под названием "Еще раз про любовь")
Это был воистину русский парадокс. В стране «Домостроя», где многочисленные народные пословицы довольно искренне описывали положение женщины: «Курица не птица, баба не человек», «Кому воду носить? Бабе! Кому битой быть? Бабе! За что? За то, что баба», – весь XVIII век русским государством самодержавно правили женщины – четыре Императрицы и две Правительницы. Начинается воистину галантный русский век – первый и последний век, когда Любовь правила политикой… И фавориты порой выпрыгивали из августейших постелей прямиком во власть.
Первое в своем роде полное исследование Балтики как интереснейшего региона: взлет и падение величайших династий, драматические события, связанные с такими городами, как Санкт-Петербург, Стокгольм, Копенгаген, Гданьск, Ревель (Таллин), Рига и Мемель (Клайпеда), изменения, которые повлекло за собой новое мышление эпохи Просвещения, развертывание угрозы наполеоновской Франции и последствия Первой мировой войны и русской революции. Издание снабжено черно-белыми и цветными иллюстрациями, а также генеалогическими древами правящих династий и хронологическими списками событий. «Моей целью было дать общее представление об истории Балтийского региона, который объединяет различные земли, принадлежащие сейчас Швеции, Дании, Финляндии, Эстонии, Латвии, Литве, Польше, России, Белоруссии и Германии, через жизни сформировавших ее людей.
Осень 1918 года. Старший следователь ПетроЧК Александра Гинзбург назначена комиссаром в неблагонадёжный полк, который уже потерял двух чекистов. Сможет ли Саша завоевать авторитет у солдат и удержать командира под контролем? Особенно теперь, когда Белое движение объединено и может победить. И революционеры, и приверженцы традиции готовы убивать и идти на смерть ради счастливого будущего. Но, воплощаясь в реальность, мечты меняются, а мечтатели трезвеют. Почему в гражданской войне даже победа вызывает ощущение поражения?
Артуро Перес-Реверте – бывший военный журналист, прославленный автор блестящих исторических, военных, приключенческих романов, создатель цикла о капитане Диего Алатристе, обладатель престижнейших литературных наград. В этот сборник вошли его военно-исторические работы – подлинные (или же правдивые в самом глубоком смысле) повествования о том, что делает с людьми война. В романе «Гусар» юный подпоручик за одну атаку проживает всю свою жизнь до дна. В «Тени орла» испанский батальон в составе армии Наполеона пытается сдаться русским, но что-то идет не так.
«Как выйти замуж в Древней Руси» – увлекательная история повседневности древнерусской женщины, центром жизни которой было замужество и многократное деторождение. Опираясь на исторические и археологические источники, Николай Буканев, автор историко-популярного канала «11 экю» на Яндекс. Дзене, аккуратно воспроизводит культурный контекст и находит ответы на важные для женщин Древней Руси (а может, и наших дней?) вопросы. За живым и очень детальным описанием рутины, которой была поглощена древнерусская женщина, кроется попытка ответить на более глубокие вопросы – было ли у этой женщины право выбирать свою судьбу и можем ли мы вообще считать, что женщина в Древней Руси была свободна. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
Книга Томаса Мартина – попытка по-новому взглянуть на историю Древней Греции, вдохновленная многочисленными вопросами студентов и читателей. В центре внимания – архаическая и классическая эпохи, когда возникла и сформировалась демократия, невиданный доселе режим власти; когда греки расселились по всему Средиземноморью и, освоив достижения народов Ближнего Востока, создавали свою уникальную культуру. Историк рассматривает политическое и социальное устройство Спарты и Афин как два разных направления в развитии греческого полиса, показывая, как их столкновение в Пелопоннесской войне предопределило последовавший вскоре кризис городов-государств и привело к тому, что Греция утратила независимость.
Судьба румынского золотого запаса, драгоценностей королевы Марии, исторических раритетов и художественных произведений, вывезенных в Россию более ста лет назад, относится к числу проблем, отягощающих в наши дни взаимоотношения двух стран. Тем не менее, до сих пор в российской историографии нет ни одного монографического исследования, посвященного этой теме. Задача данной работы – на базе новых архивных документов восполнить указанный пробел. В работе рассмотрены причины и обстоятельства эвакуации национальных ценностей в Москву, вскрыта тесная взаимосвязь проблемы «румынского золота» с оккупацией румынскими войсками Бессарабии в начале 1918 г., показаны перемещение золотого запаса в годы Гражданской войны по территории России, обсуждение статуса Бессарабии и вопроса о «румынском золоте» на международных конференциях межвоенного периода.