Князь. Записки стукача - [60]
И вот тут отец проснулся во мне… Бешеный гнев захлестнул, и я бросился на него. Я вцепился в горло маленького человечка и начал душить его. Он захрипел… и затих… Я отпустил его, и тело сползло на пол по моим ногам. Он лежал на полу, один глаз был бессмысленно приоткрыт… другой закрыт веком.
– Убил… Господи, убил… – бессмысленно шептал я.
И вдруг с каким-то гортанным криком он вскочил с пола и бросился в темный угол комнаты. Потрясенный, я остался стоять у стола, освещенный свечой…
Он выдвинулся из тени. В руке у него чернел пистолет. Он стоял с пистолетом… и дрожал!
Я был счастлив – не убил. И вдвойне счастлив – он боялся…
И я сказал:
– Забудь про меня. Потому что коли еще раз встретимся, я тебя задушу.
Она ждала меня на улице.
– Никогда не подумала бы, что вы из наших. Вы не обращайте внимания на его грубость. Он человек замечательный. Он настоящий… У каждого из нас хоть что-то есть… А ведь у него ничего нет, кроме революции…
Я все еще не мог прийти в себя и плохо слушал.
– Но в презрении к народу он не прав. В народе – вся правда. Во тьме крестьянских изб только и остался Христос… Я никогда не забываю – каждый мой день и ваш день… сама моя жизнь… как и ваша… оплачены народными потом и кровью… И вот о чем мы сейчас думаем: уйти в народ, работать с ними… Жить, как они. И объяснять им ежедневно их бесправие… Объяснять, что только когда они все поднимутся – только тогда они получат и землю… Но к этому походу надо долго готовиться, – продолжала Соня. – Я теперь часто ночую в вашем парке…
– ?!
– Наш слишком ухожен и мал, а ваш огромен и, главное, запущен. Нам ведь придется жить в лесах, скитаться…
Я с изумлением посмотрел на нее.
– Ну, когда мы в народ пойдем… И я готовлюсь – устраиваю себе ночевки в вашем парке под деревьями, в самой чаще. Теперь каждую ночь, когда дом укладывается спать, вылезаю из окна. На всякий случай со мной отцовский револьвер… И там, в чаще вашего парка, сплю прямо на земле… пока солнце не разбудит. И тем же ходом возвращаюсь обратно домой…
Неужели это было приглашение прийти? Или я ее не понял и она всадит в меня пулю?
Я вернулся в деревню…
Проснулся посреди ночи.
Есть в ночи такой страшный воровской час, когда умирают люди и свершаются опасные дела… Сел на кровати, слушал, как хрипло били часы в гостиной. Потом тишина и перещелкиванье соловьев в саду. Я встал, оделся, прошел в гостиную. Гостиная вся – в лунном свете…
Я вышел на террасу, прошел в сад, мокрый от росы.
Шел по мокрой дорожке, трогая голым плечом мокрые ветви.
Небо уже светлело…
Зашел в чащу. На упавшей березе сидела она.
Бешено обнялись…
Шептала:
– Боже, как я ждала тебя… в каждом шорохе мерещилось… Только не здесь. Лучше в поле, здесь роса… я вся мокрая…
Падали звезды. В поле пахло нагретой травой… Изнуряя друг друга поцелуями, сгорая от желаний, но не допуская последнего объятия (слишком горда, чтоб сразу отдаться), мучили друг друга в стогу… Возвращались, когда меркли звезды, над рекой клубился туман и было пронзительно холодно…
И весь день, счастливый, в полусне я ожидал продолжения.
Все случилось в чаще… Мы разделись, и я… услышал ее сдавленный крик… После молча лежала голая на мокрой от росы траве.
Я начал говорить о любви…
Она вдруг зло прервала и сказала холодно:
– Не надо глупостей. И пожалуйста, не вообрази серьезное. Я не люблю тебя, как, впрочем, не полюблю ни одного мужчину. Как в монастырях посвящают себя Богу эти курицы (любимое слово гувернера!), я посвятила себя Революции… Прости, я просто использовала тебя, точнее, твое красивое холеное тело… Чтобы не было противно избавляться от этого буржуазного предрассудка. Я о девственности. Теперь она не будет мешать удовлетворять простейшие физиологические желания, они не будут меня жечь – отвлекать от нашего великого дела… Прощай.
Я уверен, что это была неправда – этот выспренний монолог. Пока я жил в деревне, Сонечка по-прежнему приходила каждую ночь. Это были безумные ночи… Но когда я начинал говорить о любви, она закрывала мне рот двумя пальцами.
И теперь, когда ее кости давно истлели в безвестной могиле, я не знаю, кем я был для нее.
В сентябре она уехала, и я получил от нее письмо с одним словом: «Забудь!»
Исчез и Нечаев. Жизнь в осенней деревне мне надоела. Все соседские богатые помещики с очаровательными дочками двинулись в Петербург. Но тетка умоляла не приезжать. Она писала: «Я готова валяться у тебя в ногах. Только сиди в деревне…»
Я думаю, она с кем-то поговорила. С кем-то из сильных мира сего. Ей объяснили, что мне пока лучше быть вне Петербурга.
Она написала: «Нужно, мой друг, чтоб о тебе забыли, но для этого потребуется время».
Кончилось тем, что я вновь уехал за границу…
Я жил в Париже весьма весело.
Во время посещения великосветского борделя, смешно похожего на дворец, я впервые увидел того, с кем вскоре мне придется свидеться при весьма необычных обстоятельствах, – племянника царя Николу, или Великого князя Николая Константиновича, сына брата царя Константина Николаевича.
Второй раз я увидел его в курильне, где попробовал гашиш…
Верный теткин слуга отписал ей мои визиты, и я получил строгое письмо. Она требовала, чтоб я немедленно оставил парижскую клоаку и отправился в добродетельную Германию.
«Горе, горе тебе, великий город Вавилон, город крепкий! Ибо в один час пришел суд твой» (ОТК. 18: 10). Эти слова Святой Книги должен был хорошо знать ученик Духовной семинарии маленький Сосо Джугашвили, вошедший в мировую историю под именем Сталина.
«Эдвард Радзинский – блестящий рассказчик, он не разочарует и на этот раз. Писатель обладает потрясающим чутьем на яркие эпизоды, особенно содержащие личные детали… Эта биография заслуживает широкой читательской аудитории, которую она несомненно обретет».Книга также издавалась под названием «Сталин. Жизнь и смерть».
Итак, дневник верного соратника Иосифа Сталина. Калейдоскоп событий, в которых он был участником. …Гибель отцов Октябрьской революции, камера, где полубезумный Бухарин сочиняет свои письма Кобе, народные увеселения в дни террора – футбольный матч на Красной площади и, наконец, Мюнхенский сговор, крах Польши, встреча Сталина с Гитлером…И лагерный ад, куда добрый Коба все-таки отправил своего старого друга…
«Снимается кино» (1965) — одна из ранних пьес известного драматурга Эдварда Радзинского. Пьеса стала своеобразной попыткой разобраться в самой сути понятия «любовь».
В книге известного драматурга представлена одна из ранних пьес "104 страницы про любовь".Эдвард Станиславович Радзинский родился 29 сентября 1936 года в Москве, в семье драматурга, члена СП С.Радзинского. Окончил Московский историко-архивный институт. В 1960 году на сцене Московского Театра юного зрителя поставлена его первая пьеса "Мечта моя... Индия". Известность принесла Радзинскому пьеса "104 страницы про любовь" (1964), шедшая на многих сценах страны (в Ленинграде эта пьеса шла под названием "Еще раз про любовь")
Это был воистину русский парадокс. В стране «Домостроя», где многочисленные народные пословицы довольно искренне описывали положение женщины: «Курица не птица, баба не человек», «Кому воду носить? Бабе! Кому битой быть? Бабе! За что? За то, что баба», – весь XVIII век русским государством самодержавно правили женщины – четыре Императрицы и две Правительницы. Начинается воистину галантный русский век – первый и последний век, когда Любовь правила политикой… И фавориты порой выпрыгивали из августейших постелей прямиком во власть.
Первое в своем роде полное исследование Балтики как интереснейшего региона: взлет и падение величайших династий, драматические события, связанные с такими городами, как Санкт-Петербург, Стокгольм, Копенгаген, Гданьск, Ревель (Таллин), Рига и Мемель (Клайпеда), изменения, которые повлекло за собой новое мышление эпохи Просвещения, развертывание угрозы наполеоновской Франции и последствия Первой мировой войны и русской революции. Издание снабжено черно-белыми и цветными иллюстрациями, а также генеалогическими древами правящих династий и хронологическими списками событий. «Моей целью было дать общее представление об истории Балтийского региона, который объединяет различные земли, принадлежащие сейчас Швеции, Дании, Финляндии, Эстонии, Латвии, Литве, Польше, России, Белоруссии и Германии, через жизни сформировавших ее людей.
Осень 1918 года. Старший следователь ПетроЧК Александра Гинзбург назначена комиссаром в неблагонадёжный полк, который уже потерял двух чекистов. Сможет ли Саша завоевать авторитет у солдат и удержать командира под контролем? Особенно теперь, когда Белое движение объединено и может победить. И революционеры, и приверженцы традиции готовы убивать и идти на смерть ради счастливого будущего. Но, воплощаясь в реальность, мечты меняются, а мечтатели трезвеют. Почему в гражданской войне даже победа вызывает ощущение поражения?
Артуро Перес-Реверте – бывший военный журналист, прославленный автор блестящих исторических, военных, приключенческих романов, создатель цикла о капитане Диего Алатристе, обладатель престижнейших литературных наград. В этот сборник вошли его военно-исторические работы – подлинные (или же правдивые в самом глубоком смысле) повествования о том, что делает с людьми война. В романе «Гусар» юный подпоручик за одну атаку проживает всю свою жизнь до дна. В «Тени орла» испанский батальон в составе армии Наполеона пытается сдаться русским, но что-то идет не так.
«Как выйти замуж в Древней Руси» – увлекательная история повседневности древнерусской женщины, центром жизни которой было замужество и многократное деторождение. Опираясь на исторические и археологические источники, Николай Буканев, автор историко-популярного канала «11 экю» на Яндекс. Дзене, аккуратно воспроизводит культурный контекст и находит ответы на важные для женщин Древней Руси (а может, и наших дней?) вопросы. За живым и очень детальным описанием рутины, которой была поглощена древнерусская женщина, кроется попытка ответить на более глубокие вопросы – было ли у этой женщины право выбирать свою судьбу и можем ли мы вообще считать, что женщина в Древней Руси была свободна. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
Книга Томаса Мартина – попытка по-новому взглянуть на историю Древней Греции, вдохновленная многочисленными вопросами студентов и читателей. В центре внимания – архаическая и классическая эпохи, когда возникла и сформировалась демократия, невиданный доселе режим власти; когда греки расселились по всему Средиземноморью и, освоив достижения народов Ближнего Востока, создавали свою уникальную культуру. Историк рассматривает политическое и социальное устройство Спарты и Афин как два разных направления в развитии греческого полиса, показывая, как их столкновение в Пелопоннесской войне предопределило последовавший вскоре кризис городов-государств и привело к тому, что Греция утратила независимость.
Судьба румынского золотого запаса, драгоценностей королевы Марии, исторических раритетов и художественных произведений, вывезенных в Россию более ста лет назад, относится к числу проблем, отягощающих в наши дни взаимоотношения двух стран. Тем не менее, до сих пор в российской историографии нет ни одного монографического исследования, посвященного этой теме. Задача данной работы – на базе новых архивных документов восполнить указанный пробел. В работе рассмотрены причины и обстоятельства эвакуации национальных ценностей в Москву, вскрыта тесная взаимосвязь проблемы «румынского золота» с оккупацией румынскими войсками Бессарабии в начале 1918 г., показаны перемещение золотого запаса в годы Гражданской войны по территории России, обсуждение статуса Бессарабии и вопроса о «румынском золоте» на международных конференциях межвоенного периода.