Князь Святослав - [33]

И совсем не вспоминала о Святославе.

Но Свенельд о нем не забывал. Его и радовала и настораживала невероятная активность сына перед уже решенным походом на Хазарский каганат. И он все время напоминал Неслыху об этом.

– Мои люди повсюду распространяют слухи, что великий князь Святослав готовится наказать вятичей и привести их в смирение, великий воевода.

– И в это верит Хазарский каганат?

– В каганате тоже есть мои люди.

– И все же, Неслых, меня это тревожит.

– Для этого пока нет оснований, великий воевода.

И вновь благолепие, спокойствие и любовь распустили розовые крылья над дворцом великой княгини. Был любимый сын, которого, правда, нельзя было признавать, были с юности любящие друг друга немолодые возлюбленные, заходил на дружеские пиры командир личной дружины княгини Ольги воевода Претич. Все было, и все рухнуло, когда дальние степные дозоры донесли о приближении к Киеву высокого посольства Хазарского каганата.

– Посольство каганата?.. – встревожилась княгиня Ольга. – Зачем? Почему вдруг? Мы подписали все торговые и военные соглашения, мы соблюдаем их…

– Скажут сами, – буркнул Свенельд.

И пошел отдавать распоряжения об особо торжественной встрече.

Посольство встречали в Киеве ревом труб, барабанным грохотом и восторженными воплями толпы. Однако посольские слуги не разбрасывали, как обычно, подарков, а строго и молча шествовали прямо ко дворцу.

Ольга встречала послов в тронном зале, как и предписывал этикет.

Вошел посол. К нему шагнули, чтобы принять верительные грамоты, но он, отстранив чиновников, выхватил меч.

– Великому кагану Хазарии стало известно, что киевские войска намерены ворваться в его пределы. И вот чем они будут встречены там!..

Швырнув тяжелый меч к подножию киевского великокняжеского трона, посол не оглядываясь неторопливо вышел из тронного зала.

3

Все онемели. Только Неслых выбежал за послом, все остальные словно замерли на своих местах. Вошедшие отроки неслышно подняли меч с ковра и тихо вынесли его из зала.

Великая княгиня Ольга вдруг вскочила и заметалась по тронному залу. Прижав руки к груди, она повторяла одну и ту же фразу:

– Нам не нужна война, Свенельд. Нам не нужна война…

– Война нужна Византии, – резко оборвал ее Свенельд. – Ее старая мечта – втравить нас в эту войну, чтобы по трупам наших воинов прорваться к Великому шелковому пути.

– Мы не выдержим этого…

– Выдержим. Мы все выдержим во имя спасения Великого Киевского княжения, моя королева.

Неизвестно, сколько бы времени они толкли воду в ступе, если бы неожиданно, вкрадчиво, без стука и дозволения не вошел Неслых.

– Я проводил хазарского посла до наших передовых постов, великая княгиня.

– А… А меч? Он же прилюдно швырнул меч к моим ногам.

– Меч – в его ножнах. Твои отроки передали его мне, и я уговорил посла вложить меч в ножны.

– Но ведь посол объявил нам войну.

– Он погорячился, великая княгиня. И весьма сожалеет об этом.

– Ступай в свои покои, королева русов, – вдруг сказал Свенельд. – Иногда возникают обстоятельства, о которых тебе удобнее не знать.

Великая княгиня молча вышла. Свенельд, в упор глядя на Неслыха, строго спросил:

– Сколько?

– Три шубы, великий воевода. Бобровая – для хазарского кагана и две из черно-бурых лисиц – на усмотрение посла.

– И он согласился?

– Я объяснил послу, что он введен в заблуждение. Да, княжич Святослав готовит войско, но не против каганата, а против вятичей, которых ему не удалось примучить в первом походе.

– И он в это поверил?

– Они слишком любят шубы, великий воевода. Чем жарче страна, тем больше шуб требуется ее правителям.

– А откуда Хазарии стало известно о подготовке похода великого князя Святослава?

– Богатые люди.

– Я не понял твоего намека.

– Хазары щедро платят своим осведомителям…

– И ты их найдешь, Неслых. Кто бы они ни были, найдешь.

– И я их найду, великий воевода.

– Где?

– Начну с Новгорода. Только у них есть купцы, торгующие с Хазарским каганатом. А это значит, что в его благосклонности они очень заинтересованы.

Свенельд походил по палате, хмуря брови. Потом спросил, не глядя:

– А если хазарский посол не поверил в твои басни о войне с вятичами?

– Поверил, великий воевода. В басни верят охотнее, чем в правду.

Свенельд молча продолжал ходить, не поднимая глаз. Потом резко остановился, вскинул голову, глянул прямо в глаза Неслыха.

– Ты скажешь о своих людях в Хазарском каганате князю Святославу без посторонних ушей. Только с глазу на глаз.

– Только с глазу на глаз, – твердо повторил Неслых. – И только об одном.

– Почему об одном?

– Если понадобится, он узнает о других в свое время.

– Ты сказал о Новгороде… – Свенельд долго молчал, прежде чем произнести эти слова. – Из Новгорода я привез отрока в свиту великой княгини. Его отец рассказал мне, что был продан в рабство за недоимки, но его отбили печенеги и тут же без выкупа отпустили домой. Это похоже на правду?

– Нет, великий воевода. Для печенегов раб – всегда товар.

– Великая княгиня очень привязалась к этому отроку, но ты все же очень осторожно проверь достоверность этого рассказа. Только никому не говори, что я тебе сообщил о нем.

– Я умею молчать, великий воевода.

– Даже под пытками? – улыбнулся Свенельд.