Князь - [32]

Фобос вообще был не слишком проницателен в людях, на мой взгляд, тот же Седрик гораздо лучше играл со словами на приёмах, мог помочь в разработке общих планов, но реальный управленец из него был так себе. С ролью командира и исполнителя по поле боя у него тоже не задалось. Иное дело дипломатия, тут он был действительно неплох, но только пока держал себя в руках, не позволяя проявится своей змеиной сущности. Фобос никому не верил, подобие дружеских отношений у него сложилось только вот с этим худощавым, вытянутым длинноволосым блондином. Придворные для него – лицемерные подлизы, горожане – тупоголовая чернь. Но зато он умел использовать чужие способности и раздать обязанности, а для этого не обязательно быть мастером политических интриг.

Выходит, единственный, кто может понять, что Фобос изменился, – это он – змей, и он же, почти решено, – предатель. Но этот же змей хитёр и изворотлив. Было бы неплохо оставить его у себя на службе вместо подстраховки, чтобы обезопасить себя от возможных провалов в построении нового государства, но предатель ведь… Зубы скрипят, а все же полезный, зараза.

– То, что я и сказал, заключая сделку, Седрик. Ты вроде бы никогда не жаловался на слух.

– То есть вы не намерены нарушить договор и отправиться на завоевания?

– Если я нарушу договор, остальные стороны тоже могут это сделать. Если вас с Мирандой что-то не устраивает, скажите это сейчас, потому что если вы решите меня предать позже, мне ничего не останется, как избавиться от вас.

– Наша верность к вам безгранична, мой князь… – с поклоном, как ни в чём не бывало, заверил меня оборотень.

Но пока неприятный выбор можно отложить, в ближайшее время он мне будет полезен, а враги у меня таковы, что оборотням будут совсем не рады.

Надо сказать, я не зря занял место у двери – отсюда было прекрасно слышно, о чём говорят на кухне. В этот самый момент Вилл жаловалась на меня.

Глава 7

– Он меня ненавидит… – подавленным тоном сообщила рыженькая.

– По-моему, – донёсся беззаботный голос что-то жующей Хай Лин, – это больше похоже на то, что он тебя обожает.

– Нет! – в голосе стражницы прорезался натуральный испуг. – Это только так выглядит! Он же постоянно меня доводит, подначивает, выбешивает, критикует, – по голосу это было сложно определить, но создавалось такое ощущение, что девочка возбуждённо загибает пальцы, словно дополнительно убеждая саму себя. – А ещё он вчера фотографировался с мамой! А она ещё при нём вспомнила моё детское прозвище!

– Хрюсик-Шму… – начала предполагать Ирма, но резко замолчала. По звуку это было очень похоже на затыкание рта, а я ещё чуть-чуть обострил слух магией.

– Ни слова, они могут нас услышать! – шептала Вилл с нотками паники. Точно зажала рот подруги рукой.

– Прости, Вилл, – донёсся осторожный голос Тарани, – но я сомневаюсь, что злобным монстрам из параллельного мира есть дело до того, как тебя в детстве называла мама.

– Вы не понимаете! Фобос, он… он… Он целовался с мамой! – словно бросаясь в омут, да с таким чувством в голосе, как будто данное признание отражает просто-таки бездонные глубины моей гнусности и коварства, выдала девочка.

– Ооо!.. – многозначительно протянула Ирма, но быстро с собой справилась: – А как называется приёмная дочь принца? – в ответ послышался невнятный не то выдох, не то всхлип. Бедный Рыжик, мне её уже жалко.

– А откуда уверена, что целовал? – проигнорировав вопрос подруги, подозрительно и с нотками участия осведомилась Тарани.

– Кухня мне все уши прожужжала, холодильник больше всех ворчал. При том, что они его чуть не перевернули! И все, кроме меня, этому рады!

– Хорошо, когда в доме за тебя вся кухонная техника, – мечтательный вздох Ирмы. – А у меня только мойки забиваются.

– Если бы они все были за меня, – с досадой произносит Вилл. – А они все за маму рады! Знали бы они, какой Фобос на самом деле! И вы ещё не видели, как он отреагировал на мамино прозвище!

– И как же? – включилась в обсуждение Корнелия. – Скорчил презрительную рожу?

– Нет… – судя по звуку отодвинутого стула, Вилл села на место. – Он… так на меня посмотрел, как будто я какая-то дорогущая вкусность, а он собирается меня с аппетитом съесть. Даже Бланк так на еду не смотрит, с таким… предвкушением, – похоже, её передёрнуло.

– Да, подруга, ты попала, – посочувствовала стражница воды, правда, не особо сочувствующим голосом. – Что он уже успел сделать?

– Не хочу об этом говорить, – буркнули в ответ.

– Он над тобой издевался? Оскорблял? Смеялся над глупым прозвищем? – активно заинтересовалась Хай Лин.

– Н-не совсем… Он… Раз двадцать назвал меня милой, лапочкой, прелестью, усладой очей его, умницей и ещё… разное. И каждый раз повторяя прозвище! С видом, как будто ещё немного – и меня начнут тискать как плюшевую игрушку прямо на улице!

– Оооо! – синхронно (мне, кажется, послышались восхищённо-весёлые нотки?) протянули несколько голосов.

– А ты?! – похоже, китаянка от нетерпения даже подпрыгивала.

– Я… просила его прекратить, – судя по тону, Вилл уже и сама была не рада, что начала разговор. И добавила, явно рассчитывая впечатлить собеседниц трагизмом ситуации, в которую она попала: – Мы чуть было не столкнулись с миссис Никербокер!