Князь Довмонт. Литва, немцы и русичи в борьбе за Балтику - [42]

«Хотя жители и Россияне бились мужественно; хотя пылающими колесами зажгли башню осаждающих и несколько часов отражали Немцев: однако ж принуждены были уступить превосходному числу врагов. Вслед за Рыцарями ворвались в крепость и Латыши, убивая своих единоземцев, жен, детей без разбора. Долее всех оборонялись Россияне. Никто из них не мог спастися от меча победителей, кроме одного Суздальского Боярина: пленив его, Немцы дали ему коня и велели ехать в Новгород, чтобы объявить там о бедствии Россиян» (История государства Российского. Т. III. Гл. VI. [1224]). Сам Вячко погиб при обороне – то ли был повешен немцами, то ли пал в бою. «Того же лета убиша князя Вячка немци в Гюргеве, а город взяша», – сообщает Новгородская I летопись в статье под 1224 годом. В это время русичи с подмогой сумели дойти лишь до Пскова. «Новгородцы же пришли было во Псков с многочисленным войском, собираясь освобождать замок от тевтонской осады, но услышав, что замок уже взят, а их люди перебиты, с большим горем и негодованием возвратились в свой город», – говорит Генрих Латвийский (Хроника. Двадцать шестой год епископства Альберта).

Альберт превратил Дорпат в немецкий замок, отстроил заново Оденпе, разрушенный постоянными штурмами, создал феодальные сеньории и приписал к ним население. Владения немцев простирались теперь до Псковского и Чудского озер, то есть Талава и Атзеле были ими поглощены, а псковичи утратили половину подвластных территорий.

В этот миг русские послы прибыли в Ригу и запросили мира. Война за Прибалтику была проиграна нашими предками повсюду, от берегов Двины до Наровы. Независимость отстояли только литовцы. Еще оставались свободными пруссы. И то лишь потому, что немцы не принялись за них всерьез.

Что касается ситуации в Эстонии и Латгалии, то германцы планировали использовать их как плацдармы для наступления на Псков и Новгород.

Глава 2. Псковичи в обороне

1. Мятеж

О соединении сил против внешних врагов русичи из отдельных общин даже не думали, а если думали, то не воплощали мечты в реальность. Наоборот, как раз в это время отношения между суздальскими и смоленскими князьями резко обострились. Суздальцы посадили представителей своего клана в Новгороде, на их сторону переметнулся непостоянный Владимир Псковский. Более того, они начали наступление на Смоленщину и захватили Торопец. В ответ смоленские князья, обладавшие в то время и Полоцком, натравили на суздальцев литву, с которой отчаянно рубился Ярослав Всеволодович. Новгородцы в какой-то момент сочли конфликт двух княжеских кланов чужим для себя и ненужным. Это привело к ссоре с Юрием II, человеком крутого нрава. Юрий попытался усилить свой контроль в Новгороде, но общинники выступили против Юрия все как один. Ссора разрешилась неожиданно: город не получили ни смоляне, ни суздальцы.

По соглашению сторон новгородским князем сделался Михаил Всеволодович (1224–1226) из семьи черниговских Ольговичей. Династия Ольговичей – потомки знаменитого Олега Гориславича, известного массовому читателю по «Слову о полку Игореве». Это семейство удачно лавировало между враждующими кланами Мономашичей и даже время от времени захватывало Киев. В описываемую эпоху Ольговичи ориентировались на союз с суздальскими князьями. Михаил явился в Новгород как компромиссная фигура.

Правил он чуть больше года, чувствовал себя чужаком в Новгороде и в итоге отбыл на Черниговщину. Князем Новгорода вновь сделался Ярослав Всеволодович, что привело к обострению отношений со Смоленском: в 1226 году последовал крупный поход литвы на Суздальскую Русь, явно инспирированный смолянами. Ярослав Всеволодович и Владимир Псковский отбили нападение, одержав победу в битве при Усвяте. Интересно, что на их стороне бился и погиб Давыд Торопецкий, что говорит о расколе в стане смоленских князей. Новгородцы в сваре не поучаствовали: рать не поспела в месту битвы. Следовательно, в составе войска Ярослава была его личная дружина из Суздальщины, где князь владел обширным Переяславль-Залесским уделом. Эти земли включали тогда Тверь, собственно Переяславль и множество мелких городков, то есть значительную часть Владимиро-Суздальской земли.

Отбившись от литвы, Ярослав возобновил войну с немцами за Прибалтику. Да и пора было. За время мира Братья Меча окончательно покорили вождества Эстонии и угрожали новым западным границам Руси. Более того, в 1227 году они отняли даже Ревель у датчан (к великому неудовольствию папы римского и, разумеется, самих датчан).

* * *

Первым делом князь Ярослав вознамерился закрепиться в земле суоми – нынешней Финляндии. Желание выглядит неожиданно, но оправданно. Ему требовались ресурсы для продолжения войны. Финны должны были компенсировать потери, понесенные русичами в Эстонии. Западную часть Финляндии захватили шведы, которые были неприятно удивлены наступлением русских. Война всё больше приобретала характер противостояния Северной Европы против славян, даже если не все это понимали.

Пограбив суоми, Ярослав задумал поход в Эстонию и Ливонию, но тут против него взбунтовались псковичи. Бунт как-то связан со смертью Владимира Псковского. Последнее упоминание о Владимире содержится при известии о битве под Усвятом с литвой. Вскоре после этого князь умер. Псковская община искала собственного правителя, а Ярослав, разумеется, навязывал своего. Прямых упоминаний об этом нет, но это следует из логики событий. «Желая иметь Псков в своей зависимости, он поехал туда с Новогородскими чиновниками; но Псковитяне не хотели принять его, думая, что сей Князь везет к ним оковы и рабство», – пишет Н. М. Карамзин (История государства Российского. Т. III. Гл. VIII. [1228]; дата неверна, события свершились в 1227 или даже 1226 году). Псковичи заперли перед новгородским князем ворота. Тогда Ярослав явился в Новгород и произнес обиженную речь, которая в переложении Карамзина выглядит так. «Небо свидетель, – говорил он, – что я не хотел сделать ни малейшего зла Псковитянам и вез для них не оковы, а дары, овощи и паволоки. Оскорбленная честь моя требует мести».