Князь без княжества - [31]
– Нет, синьоры, – задумчиво возразил Алекс. – Нельзя мыслить прежними категориями. Уверен – здесь что-то произойдет.
– Ладно, дружище. Ждем знака, обещанного тобой Верховному. А пока идем за шпагами. Чует сердце, по возвращении нам придется множество душ отправить на реинкарнацию, и да примет их Всевышний.
В сознании тея местное учение переплелось в причудливый жгут с традиционной религией.
Алекс на следующий день после неприятных новостей попытался расспросить гуру про техники перехода в другой мир. Ответ Дживы обескуражил: переход закрыт.
– Надолго, учитель?
– Никто не может предсказать. Когда в Шанхун проникли наши предки, он тоже исчез на несколько сотен лет. Так что смирись: если путь появится, это вряд ли произойдет при твоем бытии.
То есть возможность просто подсмотреть подсказку в мире четверки отважных со шпагами – отпала. Да и вряд ли она была, если то сообщество благородных рыцарей превратилось в державу торгашей.
Разочарование отчетливо отобразилось на лице послушника. Джива с грустью отметил, что бритье головы не изменило строй мыслей ученика. Он по-прежнему воин, а не мыслитель. Предпочитает воспользоваться чужим достижением, возможно – просто завоеванным, нежели самому постичь трудную истину. Понимая, что Алекса не переделать, как и не научить волка питаться травой, монах сделал приглашающий жест.
Князь вышел из дацана, следуя за очень резвым учителем, на движениях которого возраст не сказался никак. Они прошли квартал и попали в здание городской библиотеки, где бывать приходилось уже не раз, и молодой человек досадовал, что он – не библиофил. Такого множества книг, и современных печатных, и старых рукописных, наверно, больше нет нигде. Монах не задержался в общем зале и юркнул в малозаметную дверь, проведя подопечного через сеть коридоров. В конце последнего прохода князь впервые с прилета увидел вооруженных людей. Охранники сжимали короткие винтовки с двумя рукоятками под стволом и затвором. Гуру сообщил, что молодой человек с ним, расписался в толстом журнале. Лишь тогда они проникли за железную дверь солидной толщины.
Здесь тоже были книги. Во множестве. Исключительно печатные, поражающие невероятным искусством типографской работы, даже с цветными обложками. Название ни на одной из них Алекс разобрать не смог. Даже буквы отличны от икарийских.
– Не могу сказать, что здесь все сведения о том мире. Но – довольно значительная часть.
Невероятное, несметное богатство, по сравнению с ним имперская казна – цветной фантик юродивого. Но как, как это изучить?
Алекс осторожно взял одну из книг. На ее обложке увидел мужчину со скорбным лицом и золотым кругом над спутанными черными волосами. Под картинкой – пять необычных значков.
– Это язык того мира?
– Один из языков. У них полдюжины самых распространенных, мало похожих друг на друга, и тысячи иных. На обложке изображен Всевышний в их представлении.
Послушник торопливо вернул книгу на полку. Подобное изображение лика Создателя – это богопротивная ересь! Хотя многое из того, что он усвоил в Шанхуне, не менее еретично.
– Но можно перевести... Ну, основное, эти их изобретения, рисунки быстрых экипажей...
Монах печально покачал головой.
– Теперь я скажу тебе самое главное. Погоди...
Он принес толстую книгу с изображением странного гриба на обложке.
– Полистай.
Ее захотелось вернуть еще быстрее. Много картинок, чудовищно реалистичных и с таким же чудовищным содержанием. Разрушенные дома, мосты. И трупы. В невероятном количестве! Столько их не плодит ни одна война.
– Какой безумный художник рисовал эту мерзость?
– Увы. Не художник. Ты, вероятно, слышал, что в Ламбрии есть особый аппарат, делающий изображение с натуры на серебряной пластинке? Называется – фотографическая камера. Здесь тот же принцип.
– Но кто мог такое...
– Одна-единственная бомба. Унести ее в состоянии дирижабль, на котором ты прибыл к нам. Разумеется, есть куда более быстрые средства доставки. Не суть. В том мире враждуют несколько держав, накопивших такие заряды. И война не начинается лишь из опасения, что на города нападающего упадут столь же страшные бомбы.
Алекс захлопнул книжку, увидев картинку с изображением лысого ребенка с ужасными язвами.
– То есть достаточно одному безумцу подвесить бомбу к дирижаблю...
– Не так все просто, но главное ты понял, ученик. В том мире развитие техники, особенно техники разрушения, намного опередило мораль. Не хочу говорить громких слов, но в Икарии такие как ты – надежда этого мира. Не забывшие значение слова «честь».
Звучит лестно. Но... зачем было показывать книгохранилище и тут же объяснять, что распространение этих знаний приведет к страшному исходу? Получается, что библиотека Шанхуна как волшебный мешок колдуна Сегена из детской сказки: стоит его развязать, и беды из него расползутся по земле. Если верить Дживе, правильнее сжечь поскорее бесценные и отвратительные тома.
Алекс впервые поймал себя на мысли, что не чувствует безоглядного доверия к учителю, необходимого для успешного послушания. Все имеют свои интересы. Ложь отягощает карму, но в той ли степени, чтобы монах не врал никогда?
1936 год. Оккультисты из Анэнербе вызывают демона из преисподней, чтобы укрепить силу арийского оружия. В загробном мире обиделись. Демон, позволивший утянуть себя к смертным, получает задание вселиться в душу грешника и напакостить нацистам. Надо же было комсомольцу Ване Бутакову помянуть дьявола в столь неподходящий момент… Две души в одном теле красного военлёта. Прежний хозяин тела умеет летать на И-15 лишь на бумаге. Или пеший по-самолётному. Демон владеет техникой разве что уровня римской галеры. И этому дуэту, лишённому не только магических, но и элементарных человеческих умений, поручено накостылять асам люфтваффе… Как?!
Суровый мир Империи безжалостен. Война всех и против всех не утихает ни на день. Сражаются большие и малые государства. Семейные кланы стремятся заполучить власть, заключают временные союзы и с лёгкостью предают бывшего соратника. За любое неосторожное слово может последовать вызов на дуэль. Простолюдин норовит насадить на вилы благородного синьора. Борьба за существование продолжается на суше, на море и в небесах.Из северных гор в столицу Империи прибывает молодой дворянин, воспитанный в рыцарских традициях.
Слишком многое изменилось и продолжает меняться. Каково это встретить ту с которой был в своей одной из жизней? Каково вновь всё это вспоминать и оглядываться. Задаваться вопросами… Вопросами от которых больно. За спиной в каждом из миров было что-то или… Кто-то… Оставлен. Шутки кончились. Больше нет возможности убежать и спрятаться. Они находятся за спиной… Уязвимые и слабые. Те, кто стали для меня всем. Первая жизнь уже давно похожа на негатив… От человека слишком мало осталось. Что же… Буду защищать их как умею… Как привык.
Согласно правилам вампирских кланов, Последний клан созданный Носферату, должен собрать всех своих собратьев в одном месте, избрать главу, выбрать город, где они останутся жить и прочее и прочее,но кому это надо? Вампиры Последнего клана жаждут пользоваться своими способностями, жаждут жить на полную катушку, какие ещё правила? Большая сила, это большие возможности и идёт к чёрту весь мир — вот то, что могло бы стать их девизом. Содержит нецензурную брань.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.
Давным давно поэты были Пророками с сильной магией. Из-за катаклизмов после войны чары в Эйваре пропали, и теперь песня — лишь слова и музыка, не более. Но, когда темная сила угрожает земле, поэты, что думали лишь прославиться своими песнями, получают задание важнее: вернуть миру утраченные чары. И путь в Другой мир, где остались чары, подвергнет опасности их жизни и проверит глубинные желания их сердец.
