Князь Александр Невский - [57]

Эрих поднялся по узкой внешней лестнице замка, увитой глициниями, покрытой пылью – по ней редко кто-нибудь ходил. Но мальчику здесь было куда интереснее, чем внизу, возле фонтана.

Его отцу, рыцарю Карлу фон Рауту, было сорок два года. Он участвовал во многих битвах, давно заслужил славу бесстрашного и достойного воина и пользовался уважением как среди простых воинов, так и среди рыцарей Тевтонского ордена. Но рыцарь он был не совсем обычный, некоторым даже казался странным, и, возможно, ему бы об этом говорили, если бы не боялись вызвать его гнев. Карл вовсе не был раздражителен и никогда не впадал в беспричинную ярость, однако все, кто видел его в бою, предпочитали всё же не сердить его. А странность барона фон Раута заключалась в том, что в ту пору, когда большая часть славных рыцарей не утруждала себя науками (иные даже не умели читать и писать!), рыцарь Карл не только читал много и охотно, но и собрал в своём замке немалую библиотеку. Писать он, само собой, тоже умел, а ещё в юности для чего-то изучил латынь.

Всему этому он обучал и своего единственного сына. Жена, которую он очень любил, родила ему троих сыновей и двух дочек, но десять лет назад эпидемия оспы унесла двоих мальчиков и одну из девочек. Ещё через пять лет барон потерял и жену, но больше не женился. Две его старшие дочери благополучно вышли замуж, у обеих уже были дети.

Эриха Карл любил всеми силами души. Мальчик был очень похож на него, но главное – в нём было много и от покойной матери, по которой суровый рыцарь не переставал тосковать, хотя никому об этом не говорил.

Лестница, по которой поднялся младший фон Раут, привела его на широкий, тоже весь покрытый вьюнами балкон. Эрих шёл по нему, с интересом рассматривая сложенную из массивных камней стену, по которой тоже ползли цветущие вьюны. Эрих прикидывал, сколько же лет этому зданию.

Как вдруг он оказался возле небольшого стрельчатого окна. Оно почти совершенно скрывалось за стеблями вьюнов, и, возможно, мальчик не заметил бы его, однако его привлекли голоса, доносящиеся из этого окна.

Не утерпев, даже не подумав, что, по сути, он подслушивает, юный рыцарь отогнул стебли и понял, что это – окно верхнего света: он увидел с высоты обширный кабинет, в котором за массивным столом, в кресле, сидел фон Зальц, а напротив него, в таком же кресле – немолодой человек в белой сутане.

Эрих понимал, что перед ним сам папа римский, но уже не сумел поступить разумно – отойти и не слушать разговора. Что-то удержало его.

Папа как раз в это время встал и продолжал говорить, начиная не спеша расхаживать по комнате. Говорил он тоже не торопясь, спокойно, почти ласково:

– Вот поэтому, гроссмейстер, я и не хочу, чтобы подумали, будто затеял всё это наш Святой престол. Это вы, рыцари Тевтонского ордена, и благородные шведские рыцари под предводительством отважного ярла Биргера, должны объединиться и предпринять поход против язычников. Обширные и богатые земли на востоке населяют карелы, вожаны, ижоряне, финны. И особенно большие пространства занимают русские.

– Русские? – с некоторым недоумением переспросил фон Зальц. – Но они не язычники.

– Ты тоже так думаешь, сын мой? – чуть улыбаясь, спросил папа. – Да, некоторым кажется, что если люди молятся Иисусу Христу и ходят в христианские храмы, то они уже христиане. Но это не совсем так. А если вдуматься, то совершенно не так. В их традициях и обычаях так много варварского, языческого, что вряд ли христианская вера для них – главное. В диких краях, куда приходят наши проповедники, нередко можно встретить дикарей, которые по утрам ходят в наши храмы, а потом идут в свои капища и приносят жертвы идолам… Среди русских тоже осталось немало откровенных язычников, но ещё опаснее те, кто исповедует греческую веру.

– Не совсем понимаю, – признался гроссмейстер. – Если мы завоюем их земли, мы научим их верить, как надо. Вот и всё.

Эрих напряжённо слушал, но, понимая, что его не должны заметить, чуть отступил от оконца.

Между тем папа ответил гроссмейстеру:

– Язычников достаточно легко обратить в нашу веру. Правда, не всех. Упрямые финны креститься не желают. Поэтому я издаю буллу, в которой благословляю немецких рыцарей выступить против них. Но победить их будет не так уж сложно. А вот русские… Они действительно считают себя хорошими христианами. А нас – плохими. И не станут принимать католической веры. Значит, нам не покорить их земли, не присоединить к нашим, иначе как разбив их князей и захватив власть в их многочисленных городах. Которые они, кстати, хорошо строят и надёжно укрепляют. Нам нужны такие города и такие крепости.

– То есть дело не в их неправильной вере, а в том, что нам из-за их веры не достанется их большая и богатая земля? Так, ваше святейшество? – в свою очередь улыбнувшись, спросил фон Зальц. – Что же, я с этим, пожалуй, согласен. Я согласен и с тем, что прочим нашим рыцарям нужно рассказывать о планах Святого престола.

– Да, да! – подхватил папа. – Потому что рыцари должны быть уверены, что это они идут в бой ради Святой Церкви, а не она их посылает. Это будет ваше решение. Ваше и ярла Биргера. С двух сторон вы окружите владения русских князей: шведы должны будут на своих кораблях войти в реку Неву и потом посуху добраться до Новгорода, чтобы его захватить. А вы пойдёте на Псков. Ещё одна причина, которую вы назовёте своим рыцарям: всю Гардарику скоро завоюют татары и дальше двинутся на нас. Русские князья вечно в ссоре между собой, они не смогут объединиться и дать отпор ордам кочевников. Мы же, если у нас будут такие могучие крепости, не пустим татар в Европу.