Книга Звезд - [24]

Эти машины были совсем не такие, как у нас дома. У них было столько же мягких деталей, сколько и жестких. Более того, они действовали сами по себе, как живые существа.

Скоро я успокоилась. Об этом позаботилась одна из машин. Она выпустила на меня струю голубого дыма, и паника моя улеглась.

— Радуйся! — возгласил чей-то голос. — Ты нашла покой в лоне Идема, как и было обещано. Твой новый мозг запрограммирован на язык Панглос, на котором я говорю с тобой. Тебе придется потренироваться, чтобы хорошо владеть своим голосом. А сейчас, будь любезна, мигни три раза, если нужно сказать «да», и два раза, если «нет». Ты меня понимаешь?

Я мигнула три раза.

— Прекрасно. Теперь: ты хорошо помнишь, откуда ты?

Так вот что. Они не знали, кто я или откуда пришла!

Это был щекотливый момент — я имею в виду не трубки и всякие штуки, которые меня щекотали, и не странное ощущение в низу живота, что в меня что-то впрыскивают. Кто из вновь прибывших мог не помнить, откуда он? Вероятно, те, кто прибыл из такого мира, как мой. Интересно, как машины избавляются от нежелательных младенцев? С помощью ножей? Я чувствовала себя беспомощно бьющейся рыбой, которую вытащили на берег и собираются потрошить. Все же мне нужно было рискнуть; я нуждалась в информации. И я мигнула дважды, что означало «нет».

— Принято. — Это был новый голос. Более решительный, словно принадлежал разуму иного типа. — Весьма вероятно, что ты пришла из испорченного мира, в котором Сатана-Змей, предсказанный доисторическим мифом, запутал и полностью разложил мой народ, правильно?

Решив не перечить голосу, я мигнула: «да».

— Поскольку ты согласна с данным анализом, могу предположить, что жизнь, которую я создал, по-прежнему остается в целости и сохранности в твоем мире. Итак, ты стремишься победить Змея?

— Да, — солгала я. (А что, это относилось к половине моего мира. К его худшей половине.)

— Ты с островов?

— Нет.

— Ты с западного берега длинной реки, на одном конце которой дикий океан, а на другом — ущелье и пустыня?

— Да.

Я родилась не на западе, но, несомненно, могла сойти за западную…

— Идентифицировано: Мир тридцать семь.

От следующего вопроса я чуть не упала. (Если можно так выразиться о младенце, который лежит на спине!)

— Ближайший крупный город? — И голос начал быстро перечислять названия западных городов. Божественный разум знал о нашем мире больше, чем я предполагала. Конечно, это было понятно: он принимал вновь прибывших в течение столетий. К счастью, список начинался с севера. Это дало мне несколько секунд, чтобы выбрать какую-нибудь грязную дыру на юге (которую я бы знала).

— …Адамополис?

— …Домини?

— Помилуй Бог? Я мигнула «да».

— Принято. — И сразу другой голос начал объяснять мне все, что было необходимо знать. Это был голос моей Циклопедии.

Циклопедия! Опять я забегаю вперед!

Думаю, что здесь мне бы следовало кратко и быстро изложить положение вещей на Земле, чтобы я могла продолжать свой рассказ. (Льщу себе надеждой, что к концу

«Книги Реки» я уже научилась тому, что критики из Аджелобо называют «приемами повествования».)

Поэтому я позволю себе отвести пару страниц на то, чтобы кое-что объяснить и тебе, добрый читатель; а потом сразу перейдем к моей встрече с Йорпом Экзотическим и его компанией. А если ты думаешь, что я слишком кратко описываю все то, что тебе может понадобиться, когда ты попадешь в Идем после своей смерти, то поверь, что, когда я закончу всю эту мою трепотню, ты будешь знать все, что тебе нужно. И если тебя направят именно в Идем — что вовсе не обязательно, — ты прибудешь туда с такими знаниями по сравнению с другими херувимами, что лучше тебе будет их скрывать, иначе Божественный разум сможет кое-что заподозрить.

Мы, пришельцы, получали тела младенцев в одних из многочисленных детских яслей, разбросанных по всему Идему. Эти тела непрерывно производились в подземных резервуарах машинами Божественного разума, словно пироги в гигантской печке, в которые нужно положить начинку. Когда тела были готовы, они «жили» в состоянии «самоконсервации» в ожидании того, кто прибудет по психосвязи. После «активации» тела начинали быстро и жадно расти — такова была природа нашей новой плоти, — и к восьми неделям мы уже твердо держались на ножках, а через пару лет соответствовали детям восьми-девяти лет. В этом возрасте нам и предстояло остаться.

Мы все говорили на Панглосе, общепринятом языке Земли, изобретенном Божественным разумом еще задолго до того, как стартовал первый корабль с семенами нашего мира. Даже теперь наш язык мало чем отличается от Панглоса. Панглос — такой язык, который нелегко поддается изменениям, и наша современная речь почти не изменилась по сравнению с родным языком Экзотов.

(Экзоты… ну вот опять. Опережаю саму себя.)

Как только мы научились ходить, нас переместили из постоянно заполненных яслей в один из многочисленных минивиллей. Это такие миниатюрные города под куполом, построенные специально для детишек и представляющие собой копии разных древних городов Земли. (Настоящие города, обычного размера, были построены Божественным разумом на своих исконных местах и предназначались для обычных жителей Земли.) Лично я первый этап своего роста провела в Маленькой Италии, сначала а Классическом Риме, а потом в Риме Ренессанса. Все это время меня сопровождала моя персональная Циклопедия, передвижная машина-учительница и нянька, на которой можно было ездить верхом, когда уставали мои растущие ножки.