Книга третья. Магическая сделка - [8]

И он растворился, став призрачным тёмным дымом, который сдул древний. Маленький, толстопузый и вредный древний, который опять принял привычный мне вид и, наплевав на присутствующих и в целом обстановку, нагло спросил:

— Мой пирожок сгрызла?

— Да! — подхватилась я. — Спасибо! Огромное! Я же браслетик смогла найти! И мой резерв увеличился! И…

— Во-о-от! — торжествующе подняв указательный палец и обведя всех не менее торжествующим взглядом, заявил древний. — Кто Миладке больше всех помог? Я помог! А вы говорите!

И тут какой-то из незнакомых мне драконов, приподнявшись из-за стола, прорычал:

— Да ты ей брачный браслет Чёрного дракона приволок! Да ты…

— Я хотел как лучше! — возмутился древний.

— Хватит! — прикрикнула на всех бабушка Осаи и, поковыляв к столу, тихо произнесла: — Папа правду сказал — если бы не по нраву ему была, браслет бы не застегнулся. А вот чего я не знала, так это того, что наири она в нашем роду не первая.

И бабушка тяжело опустилась на стул, устало прикрыла глаза рукой и вообще едва слышно произнесла:

— Роды были тяжёлыми, а когда древние поняли, что не доживет до утра, только тогда отец маму на руках взял в полёт. Она умерла женой, я стала законной дочерью.

Бабушка вытерла глаза от набежавших слез и продолжила:

— Не говорил. Никогда не говорил. Я не знала. А он жил как в тумане, я для папы единственной радостью была, и когда счастье своё нашла и замуж вышла, он кинулся со скалы, сложив крылья. Без мамы не смог.

Мы стояли как громом поражённые, даже древний приоткрыл рот от удивления, а бабушка Осаи достала платок, вытерла глаза и решительно сказала:

— Ну да дела давно минувших лет, пустое вспоминать и печалиться. Я свою жизнь прожила с добром и светом, до последней минуты жизни моего Айсуро любила его всем сердцем, оттого и дети у нас славные — шестеро сыновей, три дочери, — при её словах девять уже седовласых драконов заулыбались, — внуков двадцать девять, правнуков пятьдесят два, а вот пра-пра-правнучек сегодня стало на одну больше! И я рада тому, что род растёт! И что сегодня в моём доме появилась новая драконица, пусть не по рождению, но по силе, смелости и великодушию!

И все захлопали, раздались непонятные мне пожелания на древнем языке драконов, а мама провела меня мимо всех к двум свободным местам возле Хатора, усадила посередине между собой и папой и только после села, с трудом скрывая волнение.

— Беспокоит тебя что-то, Камали? — через весь стол вопросила бабушка Осаи.

Мама глянула на неё так, что стало ясно — этот вопрос она при всех обсуждать не готова. И глава рода спорить не стала, зато, едва я чай взяла, сообщила:

— Я-то вчера, спасибо друг любезный научил, — она чуть склонила голову, благодаря мгновенно преисполнившегося значимости сидящего рядом с ней древнего. — Владыке на подпись подсунула не только документы на удочерение, но право вылета тебе, Хатор, и всей твоей семье. А по утру пришёл ответ на запрос из Академии Ветра. Эмали, девочка, сразу видно, что нашего рода, подсуетилась и уговорила халоне Миретана дать Миладе шанс сдать экзамены. А если принесёт бумаги из университета своего, возможно, даже сможет сразу на второй курс поступить, тут уж от неё зависит.

Я застыла, держа в руках чашку.

— Так что, — продолжила бабушка Осаи. — Заниматься девочка может начинать уже сейчас, Эмали передала все учебники и даже конспекты свои, а как оклемается немного, слетаете втроем в Любережь, документы её заберете и будем подаваться в Академию.

Новости ошеломляли.

— Милада, что? — встревожилась Камали. — Не хочешь в Академию Ветра? В Долине двенадцать магических высших учебных заведений, выберешь, что понравится, просто девочки хотели присмотреть за тобой, хотя бы пока доучиваются. Но, если…

— Нет-нет, — я улыбнулась маме. — Просто всё неожиданно очень, но я рада, правда, даже не верится, что в Академию…

Я не договорила, вдруг чётко осознав — в наш университет я не пущу ни Камали, ни Хатора. Они не боевые драконы, для них опасно там, я не знаю, сколько мишника ещё в подвалах университета припрятано, и грассы…

Вот тут меня как водой холодной окатило — грассы. Голод! Отставив чашку, быстро посчитала — кормить Голода я должна была пять дней, пять дней прошли? И достаточно ли их было?

Я поднялась, не допив чай, заметалась по террасе, высчитывая… Профессор Нарски говорила о пяти днях. Два дня я кормила грасса в университете, на третий мы покинули УМ. В первый день путешествия столкнулись с мёртвой деревней, ночь провели на порубежном пункте, на второй день приехали в Медведково, а ночью меня забрал Черный дракон.

Сегодня пятый день!

Голод голодный!

Со вчерашнего вечера!

— Милада? — Хатор поднялся. — Что случилось?

— Я грасса не покормила, — ответила с ужасом.

На меня посмотрели с непониманием.

— Грасса? — переспросил древний. — А это что за зверь такой?

— Пёс, — ответила, холодея. — Невидимый.

Драконы посмотрели на меня странно.

— Магически модифицированное животное, — пояснила я.

Все тут же закивали, мол, вот теперь-то они всё поняли.

— И чего пёс? — переспросила бабушка Осаи. — Животное, оно на то и животное, чтобы самого себя прокормить в случае чего. Так что, садись, сама поешь, со вчера ведь ничего не съела.