Книга таинств Деливеренс Дейн - [89]

Деливеренс сжала губы, глядя в пустое лицо Сары со смешанным чувством сострадания и отвращения. Сострадания к ее жизни и отвращения от уверенности в том, что она будет нарочито помогать ухаживать за несчастной Доркас только до тех пор, пока подозрения против нее — Деливеренс — не станут доказанным фактом. За все месяцы, что они провели здесь, прикованные к стене за ноги кандалами, ожидая приезда на суд губернатора Фипса, Сара Осборн в редкие моменты просветления следила за ней, выжидая своего часа, точно паук.

Губернатор прибыл из Англии в мае и сразу постановил созвать в Салеме большой Гласный Окончательный суд, или суд «слушания и решения», чтобы расследовать и пресечь распространение происков дьявола. Несколько месяцев одержимые девочки, среди них и Бетти — дочь преподобного Пэрриса, — показывали на всех. До тюрьмы дошел слух, что они даже обвинили одного из бывших местных священников. В Деревне все кипело и бурлило, а напуганные девочки, бившиеся в припадках, находили виновных в более отдаленных городах, даже в Эндовере и Топсфилде, в тщетных попытках отвести от себя осуждающие взгляды соседей. Первое заседание суда прошло в самом начале июня, тогда приговорили к смертной казни Бриджет Бишоп. Не прошло и недели, как ее повесили перед огромной торжествующей толпой на одиноком холме в западной части города. Многие считали, что на том дело и завершится. Но несколько женщин еще томились в тюрьме в ожидании суда.

Несмотря на жару в камере, Деливеренс, дрожа, обхватила себя руками и согнула худые пальцы.

— Подойди сюда, достопочтенная Осборн, — сказала она изможденным голосом, — давай вместе помолимся.

Бродяжка громко фыркнула и уползла в свой угол камеры. Оттуда понеслись почти нечленораздельные звуки и бормотание, но одна фраза достигла ушей Деливеренс: «Да уж никакая молитва не поможет».

Деливеренс сидела несколько часов, сложив руки под подбородком и шевеля губами в беззвучной молитве. Маленькая Доркас все еще спала, ее веки подрагивали во сне, а цепь кандалов иногда скрежетала по полу. Сара Осборн затаилась в своем углу, перебирая солому на коленях. Деливеренс не переставала удивляться тому, как медленно течет время в тюрьме. Маленький квадратик света прополз по гниющему полу, выгнулся на стену и вытянулся в длинный размытый прямоугольник. Деливеренс наблюдала за ним и ждала.

По ту сторону тяжелой двери, в дальнем конце узкого коридора раздались негромкие женские голоса и что-то похожее на звон ключей. Звуки приближались. Ее подозрения подтвердились, когда в темноте со скрипом и лязгом открылась дверь камеры и показался надсмотрщик с сальной свечой в руке, а за ним стояли три или четыре скромно одетые женщины средних лет.

Одна из них вышла вперед, и Деливеренс узнала в ней уважаемую всеми повитуху, живущую неподалеку от Ромни-Марш, но имя вспомнить не могла. Мэри? Деливеренс вгляделась ей в лицо. Да, возможно. Но в таком мраке разве поймешь? Женщина приблизилась, стараясь сохранять маску равнодушия на лице, но ноздри подрагивали, выдавая отвращение к зловонию камеры.

— Пойдем, Ливви Дейн, — сказала она ровно, протягивая руку. — Мистер Стаутон велел осмотреть тебя перед завтрашним заседанием.

В это время надсмотрщик наклонился снять с нее кандалы, и Деливеренс напряглась, когда его пальцы бесцеремонно прошлись по ноге в чулке. Освободившись от оков, она спрятала ногу под юбку, а надсмотрщик, подняв бровь, бросил на нее похотливый взгляд. «Я б тебе помог, — сказал он ей несколько недель назад. — Только посмотри на меня поласковей, и все уладится, ага?»

Она взглянула на надсмотрщика и мысленно послала ему образ паука прямо в мозг. В то же мгновение он со сдавленным криком выронил ключи и стал чесать руки и голову.

Деливеренс взяла руку женщины — Мэри Джозефс, как она вспомнила — и поднялась на ноги. Несколько секунд она покачивалась — кровь приливала к затекшим ногам. Достопочтенная Джозефс обхватила ее рукой за талию и повела к двери.

— Мы пойдем в дом к достопочтенной Хаббард, — сказала акушерка, и они все пошли по тюремному коридору, оставив позади себя тюремщика, который, ругаясь, запирал дверь и неистово чесался.

Хотя на улицы Бостона уже спустился вечер, сумеречные отсветы ударили Деливеренс в лицо, и она осознала, как давно не выходила на улицу.

— Так суд назначен на завтра? — спросила она у достопочтенной Джозефс, словно среди рабочего дня обмениваясь последними слухами.

— Да, — кивнула та.

— Значит, припадки у девочек все еще продолжаются, — заметила Деливеренс.

Женщины промолчали.

Они подошли к простому дому, такому же, как у самой Деливеренс в Салеме, только тесно зажатому между соседними. Женщины провели ее в большую комнату, где девочка возраста Мерси возилась у очага. При виде них она, не говоря ни слова, подбросила в огонь еще два больших полена и по лестнице поднялась наверх, на чердак. Ее предупредили заранее, — подумала Деливеренс. — Или она боится меня. Она огляделась, и на нее нахлынула волна грусти. Вот уже несколько месяцев она не видела дочь. И как Мерси удается платить тюрьме за ее содержание?

— Достопочтенная Хаббард, нам нужна свеча, — сказала Мэри Джозефс, засучивая рукав сорочки до локтя. Она повернулась к Деливеренс. — Расшнуруй платье, Ливви. И поскорее. Совсем скоро наступит ночь.