Книга покойника - [3]

На столике возле двуспальной кровати стопкой лежали журналы и книги, бумага для письма и ручка, а на свободном пятачке стоял кувшин с ледяной водой. Над всеми четырьмя окнами высокой светлой угловой палаты были укреплены полотняные навесы, благодаря которым в помещении царила приятная прохлада.

Больной поднес к глазам запястье левой руки, собираясь посмотреть на часы, – кожаный ремешок скользнул вниз по исхудалой руке. Полдень. Доктор появится только через час. Шмид – на кухне, готовит обед. Больной взглянул на телефон, укрепленный на подставке у самой двери. Хотя пользоваться телефоном имели право только чиновники из администрации кантона да полицейские с пожарными, владелец гостиницы выхлопотал разрешение для особых гостей.

Подумав мгновение, больной откинул одеяло, опустил ноги на пол, затем, опираясь о столик, поднялся с постели и медленно подошел к телефону. Остановившись у аппарата, он замер и прислушался. Его комнату отделяла от кухни и холла большая гостиная, но звяканье стекла и фарфора было слышно совершенно отчетливо. Все спокойно. Больной тяжело опустился на стул и взял с нижней полки подставки телефонную книгу.

Положив толстенный фолиант на колени, больной задумался, затем открыл справочник, поискал нужную страницу и, наконец, повел пальцем по колонке. Остановившись на нужном месте, запомнил номер и сунул книгу на место. Едва он протянул руку к трубке, как раздался резкий звонок в дверь. Больной вздрогнул, поспешно поднялся и направился к ближайшему окну. Не успел он преодолеть и полпути, как в дверь заглянул высокий, худощавый мужчина с красным лицом.

– Прогуливаетесь? – поинтересовался он.

– Да. Решил размяться.

– Приехал доктор. Сегодня раньше обычного, – Вошедший говорил нараспев. – Вам лучше вернуться в постель.

Больной улыбнулся и ответил:

– Разве это важно?

– Лишь бы доктор не счел, что я к вам невнимательно отношусь.

С этими словами вошедший взял больного под руку и помог добраться до кровати.

– Вряд ли он так подумает, Шмид. – Больной не удержался от сардонической нотки. – Как бы то ни было, я не собираюсь на вас ябедничать.

Человек по имени Шмид накрыл больного тонким одеялом, аккуратно разгладил его, поправил подушку и не спеша направился к двери.

Вернулся он с крупным, довольно полным пожилым джентльменом, темноволосым и неопрятным. Низко опущенная голова и выпуклый широкий лоб делали посетителя похожим на быка. В руках он держал черный саквояж – необходимый атрибут профессии врача.

– Ну, господин Мартинели, посмотрим…

Доктор обошел кровать, поставил саквояж на пол и взялся пальцами за запястье больного: этот жест был чисто ритуальным – он сразу же убрал свою руку. Шмид с невозмутимым видом стоял, опираясь о высокую спинку кровати у ног Мартинели. Его продолговатое обветренное лицо и светлые озорные глазки совсем не вязались с профессией слуги, а белая форменная куртка казалась позаимствованной у какого-то раззявы; да и легкая походка Шмида была не характерной для обычно едва переставлявших ноги слуг. Он выглядел таким же чистеньким, как его подопечный, – правда его облик несколько портила прическа: каштановые волосы слуги торчали во все стороны. Шмид чем-то напоминал рыжего из цирка – возможно, ему следовало бы сменить род занятий и дарить людям радость…

Взглянув на Шмида, доктор Тролингер не улыбнулся.

– Приятно и прохладно у вас здесь. А вообще сегодня на улице дьявольское пекло, господин Мартинели. Мои пациенты не пришли вовремя, и потому я, сократив приемные часы, решил заскочить к вам.

– Похоже, вам жарко, доктор…

– А вам вроде бы нет, господин Мартинели.

– Да, для меня это большая удача, – улыбнулся больной.

Тролингер посмотрел на него, но сразу отвел глаза: рядом с чистейшим бельем и ухоженным больным он сам выглядел не неряшливым и потрепанным, а просто грязным. Чувствуя себя неловко, врач уставился в пол. На его бледном лице выступил пот, карие глаза с желтоватыми белками лихорадочно забегали.

– Но в больнице вам все-таки будет лучше, господин Мартинели, – наконец выдавил он.

– Что, мои дела так плохи? – безразлично поинтересовался больной.

Доктор с горечью подумал, что если когда-то в этом человеке и была сила, то теперь ее высосала болезнь.

– Там удобнее. Ухаживает квалифицированный персонал… Ваш слуга неплохо заботится о вас, но все же… – Тролингер покосился на Шмида и тут же отвел взгляд. Вынув из кармана мятый шелковый носовой платок, он вытер вспотевший лоб: – Мне было бы спокойнее, если бы вы находились под присмотром квалифицированной сиделки. В клинике Святого Дамиана вы роскошно устроитесь. Я заказал для вас угловую комнату, как и здесь, – надеюсь, вам она понравится. Высокие деревья под окнами… Я очень люблю такие старомодные места.

– Пожалуй, умереть здесь и в самом деле неразумно, – задумчиво проговорил Мартинели. – Когда я должен ехать?

– Сегодня после полудня, если пожелаете.

– Если захочу? Ведь вы уже обо всем договорились, хотя все больницы переполнены. Конечно, я согласен. Только не отвозите меня на машине скорой помощи. Я – как Дизраэли – не люблю символа смерти. – Мартинели едва заметно улыбнулся.